Питер Страуб - Коко
– Кто здесь?
– Доставка, – ответили из-за двери.
Зять поставщика с полным фургоном чугунной посуды и несколькими коробками ножей. Раз Леунг прислал все это, не переговорив с Пумо, значит, счет будет выписан по старым ценам.
– Сейчас, – Пумо нажал на кнопку, открывающую автоматический замок, и впустил человека, стоявшего за дверью.
4
– Итак, ты думаешь, что я должна вернуться к нему сегодня? – Мэгги, как котенок, прижалась к Генералу, как будто тепло его широкой спины позволяло ей чувствовать себя сильнее и увереннее.
– Я этого не говорил, – Генерал уселся на стул в одном из рядов для паствы его церкви. Все вокруг – красный винил, которым были обтянуты сидения, желтые стены, на которых изображен был масляными красками кудрявый Иисус, борющийся с демонами на фоне туманного китайского пейзажа, простое светлое дерево алтаря – сверкало и переливалось под резким ярким светом, который Генерал и его паства предпочитали всем другим видам освещения. Генерал и Мэгги разговаривали на кантонском наречии, которым оба владели прекрасно и на котором Генерал вел службы и читал проповеди.
Мэгги, стоявшая возле закрытого ставнями окна, выходящего на одну из улиц Гарлема, напоминала бездомную сиротку.
– Тогда извини. Я не поняла тебя.
Генерал выпрямился и одобрительно кивнул. Он прошелся вдоль ряда стульев, обошел Мэгги и направился к алтарю.
Мэгги подошла к загородке. Генерал несколько секунд разглядывал белую материю, покрывавшую алтарь, затем снова посмотрел на Мэгги.
– Ты всегда была умной девочкой, – сказал он. – Только никогда не понимала самое себя. Но то, что ты делаешь! То, как ты живешь!
– Я не делаю ничего плохого, – ответила Мэгги. Все это напоминало продолжение какого-то старого-престарого спора, и Мэгги вдруг захотелось уйти отсюда, оказаться в компании Джулиса и Перри с их бездумным, беспорядочным шатанием по клубам и готовностью также бездумно принимать Мэгги такой, какая она есть.
– Я хочу сказать, что ты живешь, не зная себя, – мягко сказал Генерал.
– И что же я теперь должна делать? – спросила Мэгги, не в силах скрыть иронии.
– Твое призвание – заботиться о других. Ты из тех, кто всегда идет туда, где в нем нуждаются. Твой друг очень сильно нуждается в твоей помощи. И ты смогла так быстро вернуть ему здоровье и уверенность в себе, что твое присутствие перестало быть необходимостью, и вернулись все его прежние проблемы. Я знаю таких людей, как он. Пройдет еще много лет, прежде чем ему удастся наконец пережить то, что он повидал на войне.
– Ты думаешь, американцы слишком сентиментальны, чтобы быть здоровыми солдатами? – спросила Мэгги. Ей действительно интересно было мнение Генерала на этот счет.
Тот удалился за алтарь и вышел оттуда, неся в руках стопку гимнов. Зная, что он нее требуется, Мэгги взяла книжечки у него из рук.
– Я не философ, – сказал Генерал, – Но из тебя, возможно, получился бы куда лучший солдат, чем из твоего приятеля. Я знал многих людей твоего типа, из которых получались прекрасные офицеры. У твоего отца был такой же характер.
– Он всегда шел туда, где в нем нуждались?
– По крайней мере, он всегда приходил туда, где я в нем нуждался.
Они шли вдоль рядов, раскладывая по стульям сборники гимнов.
–А теперь мне кажется, что ты хочешь, чтобы я отправилась куда-то – сказала Мэгги.
– Ты, ведь ничем сейчас не занимаешься. Только помогаешь мне в церкви и живешь со своим старым солдатом. И уверен, что ты много всего делаешь для его ресторана.
– Я пытаюсь, – подтвердила Мэгги.
– А если бы ты жила с художником, ты разыскивала бы лучшие кисти в городе. Ты готовила бы ему холсты, как никто еще до сих пор их не готовил, а затем добивалась бы, чтобы его картины выставляли в лучших галереях и музеях.
– Пожалуй так, – удивленно произнесла Мэгги.
– Поэтому тебе надо решить, хочешь ли ты выйти за кого-то замуж здесь и жить его жизнью, быть его партнером, если он тебе позволит, или же прожить свою собственную жизнь.
– В Тайване, – Мэгги знала, что в конце концов разговор сведется к этому.
– Это место ничуть не хуже любого другого, а для тебя даже лучше. Я спокоен за Джимми. Джимми всегда одинаковый, где бы он ни был, и он может с тем же успехом оставаться здесь. Но ты могла бы поступить в колледж в Тайване и начать готовиться к карьере.
– К какой именно?
– К карьере врача. Я готов оплатить твое обучение. Изумленная Мэгги чуть не рассмеялась, затем она попыталась обратить сказанное в шутку.
– Хорошо что не медсестры.
– Я думал об этом. – Генерал продолжал раскладывать гимны. – Это займет меньше времени и стоить будет намного дешевле. Но тебе, наверное, больше понравилось бы быть врачом?
Мэгги вспомнила о Пумо и сказала:
– Возможно, мне следует стать психиатром.
– Возможно, – согласился Генерал, и Мэгги поняла, что он прочитал ее мысли.
– Твое призвание – заботиться. Помнишь, как мать в детстве читала тебе “Варвара”? Книжку про слона.
– Книжки, – поправила Мэгги. Она прекрасно помнила французские книжки, которые читали ей в детстве отец и мать.
– Я вспомнил одну фразу из этой книги. Король Варвар говорит:
“Сказать по правде, это очень трудно – воспитать свою семью”.
– Уж тебе-то это удалось.
– Хотелось бы, чтобы это удалось мне лучше.
– Ну я ведь самая маленькая из твоих семей. – Мэгги потянулась и погладила руку Генерала. – Я сто лет не вспоминал об этих книжках. Что с ними стало?
– Они у меня.
– Когда-нибудь я захочу взять их. Всегда очень любила маму.
– Еще одна заботливая личность.
На этот раз Мэгги рассмеялась.
– Я не хочу ничего тебе навязывать. Если захочешь остаться и выйти замуж за своего старого солдата, я буду рад. Но хочу, чтобы ты понимала, что всю жизнь будешь ему не только женой, но и нянькой. Это было уже слишком даже для Мэгги, и она поспешила перевести разговор на более безопасную тему.
– Я могла бы петь ему песнь слонов. Помнишь?
Генерал покачал коротко остриженной головой. Мэгги была благодарна старику за то, что он не отказался познакомиться с Тиной Пумо. Девушка пообещала себе, что любого человека, который будет ей небезразличен, она обязательно покажет Генералу.
– Все, что я помню, это то, что песня считается очень древней, – с улыбкой произнес Генерал. – Со времен мамонтов. – Последняя фраза была сказана с таким видом, точно Генерал сам был стар настолько, что когда-то видел воочию доисторических животных. Мэгги запела песню из “Варвара”:
Патали ди ропато, Сромда кромда рипало, Пата пата Ко ко ко.
–Это первый куплет. Я не помню остальных, но кончаются они также: Пата пата. Ко ко ко.
Пропев эти слова, Мэгги поняла, что, конечно же, вернется сегодня на Гранд-стрит.
5
Примерно в то же время, когда Тино Пумо открыл входную дверь ресторана, а Мэгги Ла поднималась по ступенькам станции на Сто двадцать пятой улице, гадая, прошла ли у Пумо его утренняя дурь, Джуди Пул позвонила Пэт Колдуэлл, зная, что разговор предстоит серьезный. Джуди казалось, что Пэт – самый подходящий на свете человек для серьезного разговора. Она не осуждала людей, как делали это большинство знакомых Джуди, да и она сама. Джуди приписывала это тому, что Пэт родилась богатой наследницей и всю жизнь была этакой принцессой, деликатно снисходящей до всех остальных. Пэт родилась очень богатой, богаче даже чем Боб Бане, и Джуди считала, что если бы ее угораздило родиться с такой огромной серебряной ложкой во рту, она бы точно так же без особого напряжения скрывала эту ложку от окружающих. Самыми искренними либералами могут быть только по-настоящему богатые люди. Пэт Колдуэлл была знакома с Джуди Пул примерно десять лет, с тех пор, как Гарри и Майкл оставили армию, и Джуди считала, что они неплохо смотрятся вчетвером. Или смотрелись бы, если бы Гарри Биверс не был настолько ненадежен, – Гарри практически разрушил их дружбу. Даже Майкл недолюбливал его.
– Это все из-за Я-Тук, – как-то сказала Джуди Пэт. – Знаешь кого напоминают мне наши мужья? Людей, которые сбросили бомбу на Хиросиму. Тех, что потом запили и опустились. Они позволили этому взять над собой верх, как будто ждали, что их накажут за содеянное.
– Гарри никогда не ждал наказания, – возразила Пэт. – Гарри ни за что не ждет наказания. Так что не будем слишком строги к Майклу.
– Я стараюсь, – сказала Джуди. – Но не уверена, стоит ли это по-прежнему моих усилий.
– О, Боже!
– Но ведь ты-то развелась.
– У меня были на то причины. Причины выше причин. Причины внутри причин. Тебе это будет неинтересно.
Джуди было интересно – Майкл делился с ней предположениями, что Гарри Биверс поколачивает жену, – но она не решалась спросить.
– Майкл звонил из Бангкока, – произнесла Джуди после паузы. – И я ужасно с ним поговорила. Ненавижу себя, когда так веду. Я даже сказала ему, что иду обедать с другим.
