Томас Харрис - Красный дракон
Дед и бабка мальчика называли его только "мистер Грэхем".
– Мамочка первая услышала, что он убит! Она как раз смотрела по телевизору Донахью, а тут передачу прервали и передали экстренное сообщение. Вам чертовски повезло, что не пришлось ловить его. Да и нам, налогоплательщикам, не оплачивать больше эти бесконечные расследования. Скажите, (c)н что, на самом деле белый?
– Да, сэр. Блондин скандинавского типа.
Дед и бабка Уилла были родом из Скандинавии.
– Позовите, пожалуйста, Молли.
– Вы что, уже собираетесь возвращаться во Флориду?
– Скоро. Медли дома?
– Мамочка, он хочет поговорить с Молли. Она в ванной, мистер Грэхем. Вы только посмотрите, этот мальчишка второй раз уплетает завтрак. Вот что значит кататься верхом на свежем воздухе. Вы не узнаете этого сорванца, мистер Грэхем. Держу пари, он набрал у нас десять фунтов, не меньше. А, вот и она.
– Привет, желанная.
– У тебя хорошие новости, да?
– Похоже на то.
– Я в это время была в саду. Выходит мамуля и говорит мне: "Иди скорее, передают по телевизору!" Когда это стало известно?
– Ночью.
– Почему ты не позвонил мае сразу?
– Было поздно. Все, наверно, спали.
– Нет, мамуля смотрела Джонни Карсона. Не могу передать тебе, Уилл, как я рада, что тебе не пришлось самому ловить его.
– Мне вроется еще немного задержаться тут.
– Дня четыре?
– Пока не знаю. Может, и меньше. Я хочу видеть тебя, детка.
– Я тоже же, когда ты освободился.
– Сегодня среда. К пятнице хорошо бы…
– Ой, Уилл, мамуля на следующей неделе собирает всех тетей и дядей Уилла из Сиэтла, и…
– К черту веек! И вообще, что еще за "мамуля"?
– Когда Уилли был совсем крошка и как следует не выговаривал…
– Поедем домой вместе.
– Уилл, я думала ты приедешь к нам. Пойми, они так давно не видели мальчика!
– Приезжай одна. Оставь парня у них. Через неделю твоя бывшая свекровь посадит его в самолет. И знаешь что.., давай махнем в Новый Орлеан? Там есть одно местечко, называется…
– Ничего не получится. Я тут решила подработать в магазине. Неполный день, конечно, но все равно должна предупредить их заранее.
– Молли, говори прямо, что случилось?
– Ничего. Ничего особенного. Мне так грустно, Уилл. Ты знаешь, я приезжала сюда после смерти отца Уилли. – Она всегда говорила о своем первом муже именно так, "отец Уилли", не называя его по имени. – Мы собрались тут, и это помогло преодолеть мне горе. Вот и сейчас: мы собрались, и это…
– Есть небольшая разница: я пока еще не умер.
– Не будь таким.
– Каким?
– Сумасшедшим.
Грэхем на мгновение прикрыл глаза.
– Алло! Алло!
– Нет, Молли, я не сумасшедший. Поступай, как считаешь нужным.
Я позвоню тебе, когда у меня что-нибудь прояснится.
– Почему бы тебе не приехать к нам?
– Это невозможно.
– Но почему? Места здесь достаточно. И мамуля будет…
– Молли, ты прекрасно знаешь, они меня не любят, и знаешь, почему. Они смотрят на меня, а сами думают о…
– Это неправда. Ты к ним несправедлив.
Грэхем почувствовал, как его охватывает усталость.
– О'кей. Если тебя это не устраивает, тогда пускай они просто старые маразматики, от которых меня тошнит. Это тебе понятно?
– Прошу тебя, не говори так.
– Им нужен мальчик. Вполне возможно, к тебе тоже неплохо относятся. По-видимому, так оно и есть. Но нужен им только мальчик. Тебя они тоже заберут у меня. А вот я им совсем ни к чему, но мне на это глубоко наплавать. Потому что мне нужна ты. Во Флориде. Уилли тоже, когда ему надоест возиться со своими пони.
Тебе нужно выспаться. У тебя нервы не в порядке. Не думаю. В общем, позвоню, как только у меня появятся новости.
– Непременно, – сказала она и повесила трубку.
– Бред, – пробормотал Грэхем, – полный бред.
В дверь просунулся Крофорд.
– Если я не ошибаюсь, ты тут что-то сказал насчет бреда?
– Не ошибаешься.
– Не вешай нос. Звонил Эйнсворт с объекта. У него есть кое-что для тебя. Просит, чтобы мы сами приехали. Надо утрясти проблемы с местной полицией.
ГЛАВА 51Когда Грэхем с Крофордом подъехали к почерневшим развалинам дома, Эйнсворт был занят тем, что аккуратно ссыпал пепел в жестяные банки.
Весь в саже и копоти, Эйнсворт походил на трубочиста. Возле уха у него набухал волдырь от ожога. В разрушенном подвале в данный момент работал агент по особым поручениям Янович из отдела взрывчатых веществ.
Высокий, долговязый тип суетился возле покрытого грязью "олдсмобиля", перегородившего подъездную дорожку к дому. Он пошел навстречу прибывшим.
– Вы Крофорд?
– Да, это я.
– Роберт Л. Дьюлейни, коронер. Я должен приступить к исполнению своих обязанностей.
Он продемонстрировал им карточку с надписью "Голосуйте за Роберта Л. Дьюлейнти".
Крофорд выжидательно молчал.
– Ваш сотрудник располагает вещественными доказательствами, которые отказывается передать мне. Он заставил меня прождать целый час.
– Извините за причиненные вам неудобства, мистер Дьюлейни. Он действовал по моему приказу. Я все выясню. Посидите пока в машине.
Не обращая внимания на слова Крофорда, Дьюлейни потащился за ними.
– Мистер Дьюлейни, подождите, пожалуйста, в машине, – не терпящим возражений голосом бросил Крофорд через плечо.
Начальник отдела взрывчатых веществ Эйнсворт приветствовал их белозубой улыбкой, сиявшей на чумазом лице. Все утро он просеивал пепел.
– Как начальнику отдела, мне доставляет особое удовольствие… – в самых изысканных выражениях начал он, выбираясь из преисподней.
– Знаем, знаем, шеф, – заверил его Янович, – опустить копье, обагренное кровью противника.
– Молчать в строю, краснокожий Янович!
Доставить сюда интересующие нас предметы!
Он бросил подчиненному ключи от машины.
Из багажника фэбээровского седана появилась на свет длинная картонная коробка. В ней лежал привязанный к днищу проволокой обрез винтовки с обгоревшим прикладом и покореженными стволами. В другой коробке, поменьше, находился почерневший пистолет.
– Пистолет сохранился лучше, – заметил Эйнсворт. – Ребята из отдела баллистики еще поработают с ним. Давай, Янович, приступай к главному.
Эйнсворт принял у своего агента три пластиковых мешочка.
– Равнение на середину, Грэхем!
На мгновение лицо Эйнсворта приобрело непривычно серьезное выражение. Церемония передачи вещественных доказательств походила на древний ритуал, а Грэхем ощущал себя первобытным охотником, которому должны смазать лоб кровью жертвенных животных.
Эйнсворт протянул Грэхему свою добычу.
В одном пакете была часть обгоревшего тазобедренного сустава дюймов пяти длиной. Это оказалась головка бедра. В другом – наручные часы. В третьем пакете находилось главное – зубной протез. От зубного протеза осталась только половина, но именно в ней сохранился характерный боковой резец, крепившийся на штифте.
Грэхему лезли в голову какие-то глупости, вроде "Большое вам спасибо".
Странное оцепенение охватило Грэхема, и на несколько секунд сознание его отключилось. Когда он пришел в себя, голос Эйнсворта доносился, словно из туманной дали:
– ..Настоящий музейный экспонат, – рассказывал Эйнсворт. – Так что, Джек, мы должны теперь отдать все это местным деятелям?
– Вообще-то, да. Здесь есть неплохие специалисты. Попробуем пригласить их, пусть сделают слепки при нас, а оригинал мы оставим себе.
Фэбээровцы направились к машине старшего следователя Сент-Луиса.
Грэхем остался наедине с домом. Он слушал, как завывает ветер в трубах. Хорошо бы Блум приехал в логово Дракона как только понравится. Он должен приехать…
Грэхему хотелось представить себе, каким был Долархайд. Доискаться до самых корней происшедшей здесь трагедии, узнать, что вызвало к жизни Красного Дракона. Но пока с него хватит. Пока.
Пересмешник опустился на кончик трубы и завел свою трель.
Грэхем посвистел в ответ.
Он возвращался домой.
ГЛАВА 52Грэхем не смог сдержать счастливой улыбки, когда огромный лайнер взмыл в небо, унося его прочь из Сент-Луиса. Самолет лег курсом на юг, навстречу солнцу, а затем круто взял на восток. Домой!
Дома его ждут Молли с Уилли.
– Прекратим эти дурацкие разбирательства, – сказала она ему по телефону. Какая разница, кто кого обидел? Словом, я встречу тебя в Маратоне, малыш.
Пройдет время, и он будет вспоминать радостные моменты, связанные с этим делом, а главное – удовлетворение, которое получаешь от работы профессионалов высокого класса. Наверное, людей безоглядно преданных своему делу можно найти в любой другой профессиональной сфере. Все зависит от того, кто ищет, рассуждал он сам с собой.
Ему казалось бестактным выражать благодарность за сотрудничество Ллойду Бауману и Биверли Катц, поэтому он просто поверил им и сказал, что рад случаю, который снова свел их вместе.
