Питер Джеймс - Мертвый, как ты
— А-а-а, да. Ну, здрасте, сержант Брэнсон.
Гленн нахмурился, узнав скрипучий голос.
— Сержант уголовной полиции Брэнсон, — поправил он.
— Говорит Даррен Спайсер. Мы с вами недавно встречались…
— Я тебя помню.
— Слушайте, у меня к вам… можно сказать, щекотливое дельце.
— Выкладывай!
Брэнсону не терпелось закончить разговор и позвонить Эри. Она всегда злилась, когда он сбрасывал ее звонки. А еще ему на адрес Роя Грейса, в чьем доме он сейчас жил, пришло очередное неприятное письмо от ее адвоката. Он нашел письмо вчера ночью, точнее, рано утром, когда наконец дополз до дому. Теперь ему не терпелось обсудить с бывшей женой подробности.
Спайсер натянуто, нерешительно хохотнул.
— Ну, в общем, у меня проблема. Мне нужно кое о чем вас спросить.
— Отлично, спрашивай.
— В общем, понимаете… проблема у меня.
— Я это уже слышал. В чем проблема?
— В общем, типа… я вроде бы… так сказать… кое-что видел, понимаете? То есть… типа, один мой знакомый кое-что увидел, когда… в общем, попал в такое место, где не должен был находиться, ясно? Ну и если этот, типа, знакомый сообщит вам важные сведения, которые вам нужны, вы подадите на него в суд за то, что он оказался там, где не должен был находиться?
— Хочешь сказать, ты находился в таком месте, где не должен был находиться, и что-то там увидел?
— Нет, я не нарушал условия освобождения, ничего такого.
— Может, перейдешь наконец к сути дела?
Спайсер какое-то время молчал, а потом сказал:
— Если я видел кое-что, что поможет вам найти вашего Туфельщика, меня не тронут? Ну, понимаете, не привлекут к ответственности?
— Я один такие вопросы не решаю… О чем ты — хочешь получить награду, что ли?
На том конце линии долго молчали. Потом Спайсер переспросил:
— Чего? Награду?!
— Ну да.
— Какую еще награду? За что?
— За сведения, ведущие к аресту человека, который в четверг напал на миссис Ди Барчмор. О награде объявил ее муж. Пятьдесят тысяч фунтов.
Снова молчание, потом:
— А я и не знал…
— Об этом пока никто не знает, мистер Барчмор позвонил нам только сегодня утром. Мы еще не сообщили новость журналистам, так что у тебя фора. Ну и что ты там собирался мне сказать?
— Я не хочу обратно за решетку. Хочу, понимаете, остаться на свободе, начать новую жизнь, — сказал Спайсер.
— Если ты правда узнал что-то важное, но боишься, звони анонимно в Центр приема криминальных сообщений. А уж они передадут все нам.
— Но если я позвоню анонимно, то не получу награду?
— А знаешь, может, и получишь. Кстати, ты в курсе, что сокрытие важных сведений тоже уголовно наказуемо? — спросил Брэнсон.
В голосе взломщика послышался страх.
— Ну да, ну да, погодите! Я же ведь вам позвонил! Я просто хочу вам помочь.
— Значит, ты у нас альтруист?
— Чего?
— Давай выкладывай, что у тебя там!
— Знаете, я сейчас подброшу вам один адресок… А если вы там что-нибудь найдете, мне дадут награду?
— Хватит ходить вокруг да около! Говори, в чем дело?
92
17 января, суббота
В начале третьего Рой Грейс въехал в ворота большого и довольно старого жилого комплекса «Мандалай-Корт» и обогнул здание сбоку, как ему сказали. Ему не терпелось увидеть то, на что косноязычно намекал Даррен Спайсер.
Снова заморосил мелкий дождь; Грейс включил «дворники». Перед ним стояли в ряд крытые дешевые гаражные боксы, которыми, похоже, уже много лет никто не пользовался. У боксов он увидел три машины. Серебристый служебный «форд-фокус» Гленна Брэнсона — брат-близнец машины, в которой приехал сам Грейс. Маленький синий микроавтобус — наверное, слесаря. И еще один микроавтобус, белый; в нем сидели два добровольца из местного отделения общества содействия полиции. Их пригласили на тот случай, если придется взламывать ворота гаража. Они даже захватили с собой трамбовку. Правда, на памяти Грейса почти ни один замок не мог устоять против неунывающего Джека Танкса, слесаря, который по совместительству служил охранником в Льюисской тюрьме.
Танкс, в синем рабочем комбинезоне, поставив на землю тяжелую сумку с инструментами, деловито осматривал замки.
Прихватив фонарик, Грейс вылез из машины, поздоровался с коллегой и кивнул в сторону гаражного бокса:
— Этот?
— Точно. Номер семнадцать, но цифры уже стерлись. — Брэнсон снова сверился с ордером на обыск, выданным полчаса назад. — Да!
— Чтоб мне провалиться, — сказал Танкс. — Что хозяин здесь хранит? Королевские регалии, что ли?
— Замков многовато, — согласился Грейс.
— Тот, кто их навесил, в замках понимает. Вот увидите, он наверняка укрепил ворота и с той стороны.
Грейс уловил в голосе Танкса уважительные нотки. Танкс отдавал должное чужому профессионализму.
Пока Танкс занимался делом, Грейс растирал замерзшие пальцы.
— Что удалось узнать о владельце гаража? — спросил он у Брэнсона.
— Пока ничего. Сейчас два констебля обходят жильцов — может, кто знает владельца или нанимателя. Если ничего не выясним, наведаемся на сайт земельно-кадастрового управления.
Грейс кивнул, вытер нос платком. Он надеялся, что не простудился, — особенно не хочется заражать беременную Клио.
— Проверил, сюда нельзя заехать с другой стороны?
Брэнсон, в длинном дождевике кремового цвета с поясом, эполетами и в коричневых блестящих кожаных перчатках, досадливо помотал головой:
— Понимаю, что я не самый умный, старичок, но… да, я все проверил.
Грейс ухмыльнулся и все же обошел гараж с другой стороны, чтобы убедиться во всем лично. Бокс довольно внушительный, но ни окон, ни второго выхода нет. Вернувшись к Брэнсону, спросил:
— Что слышно от Эри?
— Видел фильм «Война роз»?
Грейс задумался.
— С Майклом Дугласом?
— В точку. И еще с Кэтлин Тернер и Дэнни де Вито. У них все разбилось вдребезги. У нас почти то же самое — только хуже.
— Жаль, что я тебе ничего не могу посоветовать, напарник, — сказал Грейс.
— Зато я тебе могу дать совет, — ответил Брэнсон. — Не женись! Лучше сразу найди женщину, которая тебя ненавидит, и отдай ей дом, детей и половину твоих доходов.
Слесарь объявил, что закончил, и подергал ворота, чтобы показать, что они открываются.
— Кто из вас первым туда войдет? — спросил он и отошел подальше, как будто боялся, что из гаража вот-вот выпрыгнет чудовище.
Брэнсон глубоко вздохнул и потянул ворота вверх. Они оказались гораздо тяжелее, чем ему казалось. Танкс был прав: изнутри их укрепили стальными листами.
Когда ворота поднялись вверх, все нетерпеливо заглянули внутрь бокса.
В гараже было пусто.
В полутьме они различили лишь неровное темное пятно напротив входа. Похоже, раньше здесь стояла машина, из которой вытекал бензин. Рой Грейс потянул носом и ощутил слабый запах — такой бывает на автостоянке, где стоят перегретые машины. У стены справа находился высокий, от пола до потолка, деревянный стеллаж. Напротив сиротливо притулилась старая покрышка. Над ней на крючках висели несколько гаечных ключей и старый столярный молоток. А больше ничего.
Гленн мрачно уставился в темноту:
— Он что, издевается над нами?
Грейс ничего не ответил; он водил лучом фонарика по стенам и потолку.
— Я этому проклятому Спайсеру башку снесу! — прошипел Гленн.
И вдруг оба замерли, заметив на полу два плоских белых прямоугольника. Грейс надел резиновые перчатки, опустился на колени, взял в руки один из них.
Он увидел передний регистрационный знак машины: черные буквы на белом светоотражательном фоне.
Он сразу узнал номер. Копия номера того микроавтобуса, который уехал с автостоянки Гранд-отеля вечером в четверг. За его рулем почти наверняка сидел Туфельщик!
Второй прямоугольник оказался задним регистрационным знаком.
Неужели они нашли логово Туфельщика?!
Грейс подошел к стеллажу. На одной из полок лежали в ряд рулоны липкой ленты. Остальные полки были пустыми.
Гленн Брэнсон шагнул к левой стене. Грейс его остановил:
— Не шляйся тут, напарник. Давай осторожненько выйдем, чтобы не наследить. Сейчас вызову бригаду криминалистов.
Он внимательно оглядывался, о чем-то размышляя.
— По-твоему, Спайсер увидел здесь именно это? Номерные знаки?
— По-моему, Спайсеру ума не хватит запомнить номерные знаки… Нет, он наверняка видел что-то еще.
— Например?
— Он отказывается говорить. Требует, чтобы мы гарантировали ему неприкосновенность. Хотя бы ворота за собой запер — молодец! Не ожидал от него, если честно…
— Я поговорю с помощником главного констебля, — сказал Грейс, направляясь к выходу. — Мы должны знать, что он увидел. И что могло здесь быть такого, чего сейчас здесь нет.
