Джеймс Чейз - Фиговый листочек для меня
– Это я должен решить, молодой человек. Старику Фрэду не для кого было жить. Он мог решить покончить с собой.
– А где же оружие? Его нет.
– Ну, посмотрим.
Стид сел в санитарную машину.
К этому времени обитатели Сирля собрались любопытной толпой, глазея на происходящее. Им было внове видеть санитарную машину перед офисом шерифа, плюс коронера, плюс какогото незнакомца.
– Мы поедем в моей машине, – сказал Андерсен.
Мы уселись в старенький "чевви" и устремились следом за санитарной машиной по главной улице Сирля, а затем по шоссе.
– Есть ли у Джексона родственники? – поинтересовался я.
– У него есть внук, но никто не знает, где он. Кроме него у Джексона никого нет.
– Сообщал ли вам Джексон об исчезновении внука?
– Да, приблизительно два месяца назад. Он передал записку с почтальоном о том, что хочет поговорить с шерифом Мейзоном. Ну и шериф поехал к нему. Возвратившись, он сказал, что Джексон поднимает шум из-за ничего. Парнишке определенно надоело жить с Фрэдом, вот он и сбежал. Мейзон решил, что нет оснований беспокоить полицию штата. Им и без того хватает дел о пропаже людей.
– Вы сказали, что Фрэд передал записку шерифу через почтальона. Так Фрэд получает корреспонденцию?
– Наверное. Точно не знаю.
Он посмотрел на меня.
– Думаете, что это важно? Я хочу сказать, вы считаете, что получение им писем является указующим звеном?
– Возможно. Просто мне показалось необычным, чтобы такой отшельник, как Фрэд, получал от кого-нибудь письма.
– Я могу справиться у Джона, он наш почтальон.
– Сделайте это. Спешить не надо.
Мы уже ехали по узенькой аллее, ведущей к домику Фрэда Джексона. Санитарная машина поднимала клубы пыли, Андерсену приходилось ехать на порядочном расстоянии от нее.
Когда он наконец остановился перед бунгало, двое санитаров доставали носилки из машины. Я прошел к дверям бунгало.
Доктор Стид стоял над останками Фрэда Джексона. Черные мухи кружились над ним. Зловоние в комнате было тошновато.
– Смотрите, молодой человек, – сказал доктор, указывая пальцами на пол возле ножек стула, на котором сидел Фрэд. – Кое-что вы не заметили.
На полу до половины под стулом лежал маленький револьвер 22-го калибра марки "беретта".
– Именно так, как я и предполагал, – продолжал доктор Стид, на его морщинистом, старом лице было торжествующее выражение. – Бедняга покончил с собой.
Он рассмеялся каркающим смешком.
– Молодой человек, впредь вам следует быть более внимательным. Это явное самоубийство, в этом не может быть сомнений.
Понимая, что я являюсь неофициальным наблюдателем, я держал язык за зубами, хотя твердо знал, что пистолета под стулом не было, когда я выходил из бунгало, чтобы доложить о своей находке шерифу. В этом я мог бы присягнуть.
Когда Андерсен и я возвращались назад, следуя за санитарной машиной с останками Фрэда Джексона, Лндерсен сказал мне с упреком:
– Извините меня, мистер Уоллес, но меня поражает, что не видели оружия. Я на самом деле решил, что нам придется расследовать дело об убийстве.
– Выше голову, – ответил я, доставая пачку сигарет. – Не исключено, что вы должны будете этим заняться.
Я закурил и внимательно посмотрел на моего разочарованного собеседника.
– Доктор Стид говорит, что это, несомненно, самоубийство.
– Это он говорит.
– Вы так не считаете?
– Все может случиться в этом безумном мире. Старый Фрэд завтракал. Потом он перестал жевать и решил застрелиться. Быстренько пустил себе пулю в лоб и спрятал оружие. После того, как я нашел его мертвым и уехал, он достал пистолет из тайника и положил его себе под стул, ну и снова стал покойником. Как и сказал, чего только не случается в этом безумном мире!
Несколько минут он в полнейшем молчании вел машину, потом сказал:
– Вы, должно быть, разыгрываете меня, мистер Уоллес.
– Пистолета там не было, когда я нашел Джексона. Это попахивает историей с фиговым листком.
– С фиговым листком? Не понимаю.
– Послушайте, Билл, вы серьезно хотите работать в агентстве Пармелла?
– Серьезно?
Голос у него зазвучал громче:
– Да я готов отдать бог знает что за то, чтобы выбраться из Сирля и стать одним из оперативников полковника Пармелла.
– О'кей, вы работаете заодно со мной, а я работаю заодно с вами, – сказал я, стряхивая пепел в окно машины. – Соответствующая рекомендация от меня сыграет важную роль. Полковник постоянно выискивает сообразительного человека с полицейской подготовкой. И коли таковой появляется, то место ему находят.
– Вы можете положиться на меня, мистер Уоллес, – с подкупающей искренностью воскликнул Андерсен. – Просто скажите, что вам нужно. Даю слово, я вас не подведу.
– Прекрасно. Я только что сказал, что это фиговое дело. Мы, оперативники Пармелла, говорим так, когда речь идет о прикрытии чего-то или кого-то. С тех пор, как Адам вкусил от запретного плода, он стал использовать фиговый листок для прикрытия своих аксессуаров. Соображаете? Фиговый листок, то есть прикрытие. Маскировка. Ширма.
– Так вы считаете смерть Джексона – "фиговым делом"?
– Я уверен, что это так. Это убийство, Билл. Не ошибись. Вот что могло случиться: убийца мог находиться где-то поблизости, когда я приехал. Когда я ушел из бунгало, он мог возвратиться и подбросить пистолет. Я не уверен в правильности такого предположения, но это возможно, понимаешь. Мне кажется более правдоподобным, что пистолет подбросил доктор Стид. Он знает, что в этом случае, коли Джексон убит, положено вызвать полицию штата, а это было бы для шерифа Мейзона концом. Поэтому, как я считаю, когда вы сообщили ему по телефону, что Джексон был убит, он схватил "беретту", опередил нас, сунул пистолет под стул и тем самым обеспечил Мейзона фиговым листком.
– Доктор Стид никогда не пойдет на такой обман! – возмутился Андерсен.
– Вы молоды, Билл. Такие вещи случаются. Старые друзья хранят верность друг другу. С какой стати Стиду волноваться из-за убийства такого старика, как Джексон, а? А ведь из-за этого убийства у его друга Мейзона непременно будут неприятности. Версия о самоубийстве не требует вмешательства полиции штата. Да и потом, данное убийство меня не касается. Моя задача разыскать внука Джексона. Джексон поручил агентству сделать это. Но учтите, Билл, если вы действительно хотите работать в агентстве, я жду, что вы будете работать вместе со мной.
– Господи! Я потрясен, откровенно говоря, но вы можете вполне на меня положиться, мистер Уоллес.
– В таком случае единственное, что требуется от вас, это чтобы вы держали свой рот на запоре, а глаза и уши открытыми, – заявил я суровым тоном, глядя на его молодое взволнованное лицо. – Я вас насторожил, но ничего не говорите доктору Стиду, пусть он действует по своему разумению.
Полчаса спустя мы сидели вокруг стола шерифа Мейзона: доктор Стид, Андерсен и я.
Глядя на круглое добродушное лицо Мейзона, я думал о том, что не всегда алкоголь идет во вред человеку. Пинта скотча сотворила с шерифом чудеса.
Он выслушал доклад доктора Стида, потом улыбнулся мне:
– Итак, у вас сравнительно небольшая неприятность, – сказал он. – Мистер Уоллес, разрешите вам сказать, что я наслышан о полковнике Пармелле. И я горжусь, что смог познакомиться с одним из его оперативников.
Наклонившись вперед, он похлопал меня по руке:
– Замечательное агентство. Превосходные оперативники.
– Благодарю вас, – сказал я.
– Маленькая ошибка, ха?
Он прищурил свои свинячьи глазки и неожиданно рыгнул.
– Как бы ты ни был опытен, ты не гарантирован от ошибок. Так?
– Так, – согласился я сдавленным голосом.
Шериф затем посмотрел на доктора Стида.
– Ларри, вы ездили туда и вы говорите, что этот бедняга застрелился... Правильно?
– В этом нет сомнений, – печально ответил доктор Стид. – И меня это нисколько не удивило, Тим. Несчастный старик жил в тяжелых условиях, он потерял своего внука и страдал от одиночества. Понимаете, думая об этом, я скажу, что он поступил правильно. Я его не осуждаю. Быть без ног, причем никто за ним не ухаживал... нет, лучше не жить:
– Да...
Мейзон снял свою стетсонскую шляпу, обтер вспотевший лоб и снова водрузил ее на голову. Физиономия его тоже приняла скорбное выражение.
– Таким образом, нет необходимости вызывать полицию штата в связи с этой печальной историей?
– Нет, конечно. Самоубийство не требует консультации с полицией штата, – твердым голосом подтвердил доктор Стид.
Мейзон просиял и потер руки.
– Прекрасно. Я не люблю этим заниматься. Когда дознание, Ларри?
– Через пару дней. Я могу все подготовить быстро. Мы должны похоронить его за счет города, Тим. Вряд ли у него отложены какие-нибудь деньги на смерть. А мы можем себе это разрешить.
– Вы правы. Отец национального героя. Вы сами поговорите с ними, Ларри.
Мейзон извлек из кармана бумажник и достал скомканный 5-долларовый билет.
