Джеймс Гриппандо - Губительная ложь
Только через пять лет они с Пейтон смогли снять собственную квартиру, хотя в то время Кевин все еще не имел работы. Это было осенью. Потехи ради они пошли посмотреть футбольный матч в Гарварде между командами двух университетов Лиги Плюща,[2] которые с треском проиграли бы даже дублирующему составу «Семинолов». «Семинолы» — это футбольная команда Национального университета Флориды.
Команда Гарварда вела со счетом 42:0. Он запомнил счет того матча. Сорок два очка означали шесть тачдаунов и шесть дополнительных очков. Команда противника выиграла всего двенадцать очков. На каждое из них сидящие на трибуне студенты Гарварда отвечали слаженным громким приветствием. Такое вот высокомерное проявление торжества. Именно тогда Кевин понял, почему ему так трудно найти работу в этом городе.
«Все хорошо, все ОК.
Когда-нибудь ты будешь работать на USA!»
Ужаснее всего, что при пятом тачдауне его собственная жена, поддавшись общему возбуждению, тоже запела вместе с остальными болельщиками.
Благодаря одному из своих преподавателей, окончившему Гарвард, Кевин в конце концов добился интервью в престижной юридической фирме «Марстон и Уилер». Штат фирмы насчитывал две сотни юристов. Кевину удалось произвести на них кое-какое впечатление, и его приняли. Но его рабочий график составлял всего десять часов в неделю. Такая вот частичная занятость. Правда, ему туманно намекнули, что у него есть шанс со временем стать партнером в фирме. Хотя Кевин понимал, что достичь этого без диплома университета Лиги Плюща будет весьма и весьма трудно. Он тогда думал, что если будет много и упорно работать, покажет им, на что действительно способен, то сможет получить солидное повышение по службе. Но последние пять лет только подтвердили печальную истину о том, что поощрение и продвижение по службе сотрудников фирмы почти полностью зависит от того, являются ли эти сотрудники обладателями дипломов на пергаментной бумаге. Клиенты нанимают юристов фирмы «Марстон и Уилер» и платят им баснословные деньги только для того, чтобы их интересы представляли юристы, получившие образование в университетах Лиги Плюща. Таково реальное положение вещей. И профессиональные качества Кевина здесь не имеют никакого значения. Партнерство ему не светит.
Боже, я ненавижу Бостон.
В спальне стало просто невыносимо холодно. Сандра лишь на какой-то сантиметр приоткрыла окно, когда они ложились спать. Но теперь эта маленькая щелочка превратилась в огромную трубу, по которой в комнату поступал арктический холод. Кевин осторожно, чтобы не потревожить лежащего рядом «кикбоксера», выскользнул из-под одеяла. Кафельный пол под ногами казался ледяным катком. Он на цыпочках быстро подошел к открытому окну, ударившись в темноте о ножку стула большим пальцем ноги. Он застонал, прыгая на одной ноге, но не закричал, чтобы не разбудить Сандру. Зазвонил телефон. Но не тот телефон, который стоял на ночном столике. Это был высокий, пронзительный, но слегка приглушенный звук, который раздавался из кармана его пиджака. Пиджак висел на том чертовом стуле, о который Кевин ударился.
Он нащупал телефон в кармане пиджака и поспешил в дальний конец комнаты, подальше от Сандры.
— Алло, — произнес он как можно тише.
— Это Кевин Стоукс? — спросил женский голос.
— Да. Кто это? — прошептал он сквозь зубы, все еще корчась от боли.
— Я звоню из женской больницы Бригхем. Вы муж доктора Пейтон Шилдс?
Кевин посмотрел в противоположный конец комнаты на клубочек, свернувшийся под одеялом, и отвел взгляд.
— Да. Но она работает в детской больнице. В чем дело?
— Ваша жена попала в автомобильную аварию.
Его прошиб холодный пот, хотя он уже забыл о холоде.
— Она… — проговорил он.
— Она в палате интенсивной терапии.
— С ней все нормально?
— Это все, что я знаю сейчас, сэр. Вы можете приехать в больницу и поговорить с врачом.
— Да. Я приеду. Ваша больница находится рядом с детской?
— Да. Вы можете навести справки в приемном отделении на первом этаже.
— Спасибо вам. Я постараюсь приехать как можно быстрее, — сказал он и выключил телефон. Он увидел, что Сандра сидела на кровати.
— Что случилось? — спросила она.
Он не ответил ей. Подойдя к стулу, он быстро влез в брюки и надел туфли.
— Кевин, — настаивала она. — Что случилось?
— Мне нужно уйти.
— Почему?
— Непредвиденные обстоятельства. Я должен вернуться в Бостон, — проговорил он, в спешке застегивая рубашку и не попадая правильно в петли, так что пришлось начать все сначала.
— Какие обстоятельства?
По спине Кевина пробежал холод. Окно было все еще открыто. Он дотянулся и захлопнул его.
— Это по поводу Пейтон. Мне нужно уйти прямо сейчас.
— У тебя паранойя.
У него не было ни времени, ни желания вступать с ней в дискуссию. Он схватил ключи от машины, лежавшие на комоде.
— Мне надо будет поехать на машине, которую мы взяли напрокат, хорошо?
— Что?
— Тебе придется самой провести все сегодняшние встречи. Позже я все объясню.
Он быстро вышел и побежал по коридору в свой номер. Жаль, что он не остался здесь после ужина и не сказал Сандре, что очень устал и не может вернуться к ней в номер, чтобы «подготовиться к завтрашним встречам». Ему хотелось надавать себе тумаков, но вместо этого он схватил свой портфель и дорожную сумку и пошел к лифту. Конечно же, лифт не работал. Кевин слетел вниз по лестнице, перескакивая через несколько ступенек сразу. Он почти бежал, гонимый стремлением как можно быстрее оказаться в больнице, где лежала Пейтон, и желанием убежать от Сандры и забыть свою ужасную ошибку. Кевин не мог понять, как докатился до такого. Он мог бы обвинить Пейтон в том, что это она своим поведением подтолкнула его к этому. Когда он сказал ей, что должен уехать по делам, она даже не потрудилась записать название отеля, где он остановится, или спросить, когда он вернется. Кевин услышал только до боли знакомую фразу: «Ну, пока. Увидимся, когда ты вернешься». У Пейтон не было времени поговорить с ним, выслушать его. У нее не было времени заняться с ним любовью. У нее нет времени ни на что, что не имеет отношения к педиатрии. Неужели он виноват в том, что не может выносить одиночества?
Кевин пнул дверь в конце лестницы, потом толкнул ее еще сильнее. Наконец она открылась. Ветер просто сбивал с ног. Снежный вихрь сразу понес его вперед, обдав ледяным дыханием. Под недавно выпавшим снегом дорога была покрыта коркой льда. Высота снежного покрова уже достигла сантиметров тридцати. И снег все еще продолжал падать. Машины на стоянке невозможно было отличить одну от другой. Они выглядели как совершенно одинаковые засыпанные снегом холмы. Кевин раскопал один холм, потом другой. Было совершенно невозможно понять, какая из этих близнецов-седанов именно та машина, которую они с Сандрой взяли напрокат. Раскапывая третий холм, он уронил в снег ключи от машины, расчистил ногами снег, но не смог найти ключи. Кевин встал на колени и начал яростно разгребать снег руками, пока пальцы не занемели от холода. Наконец он нашел ключи и попытался открыть дверцу машины. Замок обледенел. Он начал скрести замок ключом, потом надавил на него и с силой дернул дверь. Дверь заскрипела и открылась, при этом снег лавиной посыпался с крыши прямо ему на голову, набившись за воротник рубашки. Он почувствовал холодную влагу на спине. На ветровом стекле было слишком много снега, и стеклоочистители не могли его расчистить. Кевин схватил щетку и начал чистить стекло. Под слоем снега была твердая корка льда. Он взял маленький пластиковый скребок и принялся неистово соскребывать лед, работая так быстро, что сбил костяшки пальцев до крови. Ему удалось освободить ото льда только небольшой участок ветрового стекла. Этого было достаточно, чтобы видеть дорогу. Он не мог продолжать работу, пальцы больше не повиновались ему. Кевин запрыгнул в машину и включил зажигание. Из-под капота донесся едва различимый шорох. Потом наступила тишина. Кевин предпринял вторую попытку. Снова неудачно.
Он уставился на расчищенный клочок ветрового стекла. Даже внутри машины было так холодно, что при дыхании изо рта шел белесый пар. Руки Кевина дрожали. Он сидел в темноте и холоде и думал о Пейтон. Пока она, едва живая, лежала на больничной кровати, он в это время находился в постели с другой женщиной, тоже едва живой, но от…
От стыда и злости Кевин закрыл глаза.
Боже, как я ненавижу Бостон.
Он оставил ключи в замке зажигания, захлопнул дверь машины и, пробираясь сквозь сугробы, пошел искать какое-нибудь средство передвижения — автобус, такси или на худой конец собачью упряжку.
5
Кевин добрался до больницы почти в половине седьмого утра. За триста долларов ночной менеджер отеля согласился рискнуть и довезти Кевина до Бостона. Обычно дорога от Провиденса до Бостона занимала один час. Они же доехали за два с половиной, да и то только потому, что им повезло и они всю дорогу ехали за снегоочистительной машиной. Пробираясь по заваленной снегом дорожке, ведущей к центральному входу в больницу, он вдруг окончательно понял весь ужас того, что случилось. В ту самую единственную ночь, когда он поддался соблазну и сдался на милость Сандре, в эту самую ночь он был нужен Пейтон больше всего на свете.
