Стюарт Вудс - Узел
Юноша некоторое время глядел в землю.
— Ладно, — сказал он наконец.
— Ладно — что?
— Ладно, я буду делать, как вы скажете, некоторое время.
— Ты будешь делать это каждый день, пока я тебя тренирую, паренек, или ты будешь делать это для кого-то другого, — сказал Чак. — Тебе лучше понять это с самого начала. Я могу прекрасно обойтись без денег твоего папочки, и я чертовски уверен, что могу прожить, не выслушивая дерзостей от очень неплохого игрока в школьный теннис. — Насчет того, что он не нуждался в папочкиных деньгах, было ложью, но если мальчик заподозрит, что его тренер в нем нуждается, с ним вообще никакого сладу не будет. — Мы понимаем друг друга?
— Да, — сказал юноша.
— Попробуй сказать: «Да, сэр».
— Да, сэр.
— Отлично, теперь пойди и скажи своему отцу, что я хочу поговорить с ним.
Билли ушел с корта, и минуту спустя Норман Таббс пришел и сел рядом с Чаком.
— Хорош парень, а? — спросил он.
— Далеко не так хорош, как вам кажется, — ответил Чак. — У него куча проблем.
— Послушайте, этот мальчик победил почти всех, кого они выставляли в прошлом году против него, — сказал Таббс.
— Норман, он играл с ребятами из средней школы.
— Ну так вы хотите потренировать его?
— Если я смогу делать это совершенно самостоятельно.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что мне не хочется, чтобы вы присутствовали на наших занятиях.
— Почему бы нет? Я могу помочь вам справиться с ним.
— Мне не составит никакого труда справиться с ним, если вы не будете околачиваться рядом и поддерживать его.
— Я уже помог этому мальчику, — сказал Таббс.
— Норман, лучший способ для вас помочь этому мальчику — это дать ему только один совет: «Делай все, что тебе скажет твой тренер, а не то я надеру тебе задницу».
Норман смотрел в землю.
— Я вовсе не собираюсь вмешиваться.
— Норман, у этого парня незаурядные способности, — сказал Чак. — Но его игра совершенно расстроена, и это произошло отчасти потому, что два разных человека — его школьный тренер и вы — говорили ему, что он должен делать. У него должен быть только один наставник, и это должен быть я, если я буду его тренировать. По правде сказать, я не думаю, что в этом городе найдется еще кто-нибудь, способный научить его тому, что он должен усвоить.
Таббс вздохнул:
— Хорошо, я не стану вам мешать. Сколько это будет мне стоить?
— Семьдесят пять долларов в час, два часа в день, шесть дней в неделю, — ответил Чак и затем постарался дышать как можно спокойнее.
— Примерно так я и предполагал, — сказал Таббс.
— Скажите ему также, что он должен поступить в колледж, или вы не станете платить.
— С этим никаких проблем. Я хочу, чтобы он поступил в колледж.
— Я скажу вам правду, Норман. Если он будет слушать меня и играть так, как я буду его учить, то к тому времени, как он окажется на втором курсе, агенты будут охотиться за ним. Вам придется с этим примириться: он не захочет возвращаться домой и делать бизнес на доставке пива.
— Я так себе это и представлял, — смиренно ответил Таббс.
— Значит, договорились, — сказал Чак, поднимаясь со скамейки и протягивая руку. — Пришлите его сюда, и мы начнем.
Чак сыграл с юношей один сет и разгромил его со счетом шесть — ноль, гоняя его по всему корту и попросту издеваясь над ним. Когда с этим было покончено, он усадил его на скамейку.
— Вот на что это похоже: играть с профессионалом, — сказал он, — даже с сорокачетырехлетним профессионалом. Ты начинаешь схватывать картинку?
Билли кивнул, глотая воздух.
— Да, сэр, — сказал он.
Чак вошел в контору, чтобы справиться, кому он должен давать следующий урок. Мерк посмотрел на него, оторвавшись от своего калькулятора.
— Ну как, ты договорился с Норманом Таббсом и его пареньком?
— Он будет брать по два часа в день, шесть дней в неделю по семьдесят пять баксов за час.
Мерк просиял:
— Наконец-то хорошие новости.
— Они не настолько хороши, Мерк: я заберу себе половину этой суммы.
— Что?
— Мерк, если бы с Таббсом договаривался ты, то запросил бы с него пятьдесят и согласился бы на двадцать пять. Ты не прогадал на этой сделке.
Мерк обреченно кивнул.
— Ты попал в точку.
Это был уже второй удачный блеф Чака всего за полчаса. Он остался весьма доволен собой.
Глава 6
Томми Скалли уселся напротив своего шефа, начальника полиции, сидевшего за своим рабочим столом.
— Добро пожаловать в Ки-Уэст, Томми, — сказал шеф.
— Спасибо, сэр, — ответил Томми фразой из своего репертуара самых лучших образцов поведения.
— Я слышал, что ты очень рьяно начал, позвонив насчет этого взрыва яхты.
— Да, сэр; я ужинал у Луи, и взрыв случился как раз, когда подали десерт.
— Я хочу тебе сообщить нечто, что ты и так знаешь, Томми: Ки-Уэст — это не Нью-Йорк.
— Вы правы, мне это известно, — ответил Томми.
— Кстати, я знаю, что ты проработал последнее десятилетие в отделе по расследованию убийств нью-йоркской полиции, что убийства, так сказать, твоя специальность.
— Это верно, сэр.
— Что же, за последний год количество убийств выросло у нас в четыре раза.
— В четыре раза?!
— Совершенно верно. Разумеется, за год до этого у нас произошло лишь одно убийство, так что, когда в прошлом году их случилось четыре, это показалось нам очень значительным приростом.
Томми рассмеялся:
— У вас был год, когда был убит лишь один человек? Мои знакомые парни в Нью-Йорке ни за что бы в это не поверили.
— В обычный год у нас происходит два убийства, так что, сам понимаешь, нет особого смысла открывать специальное бюро по их расследованию.
— Да уж наверное.
— Здесь каждый занимается всем понемножку. Во время дежурства ты будешь принимать все поступающие вызовы, где требуется детектив, и некоторые вызовы патрульных, если мы окажемся заняты. Ты будешь заниматься всем, от вооруженных ограблений до насилия в быту, а в Ки-Уэсте эта категория относится в равной степени к гомосексуалам и гетеросексуалам.
— Да, я слышал, что тут гомесексуалисты составляют значительную часть населения.
— Значительную и ценную. Им принадлежат магазины и картинные галереи, рестораны и бары, они работают официантами и врачами, среди них много профессионалов в самых разных областях, и они вносят значительный вклад в экономику города. Поэтому ты должен понимать, что нам следует относиться к ним с предельной вежливостью и уважением, как и ко всем прочим.
— Я понял ситуацию.
— Очень надеюсь, что так, потому что для гомофобов нет места в здешней полиции. Если ты придерживаешься подобных взглядов, держи их при себе, не обсуждай это даже со своими коллегами-полицейскими, потому что некоторые из них тоже голубые.
— У меня нет никаких проблем с голубыми, сэр.
— Тебе также следует знать, что, вообще говоря, рекордное количество арестов — это не то, что вызвало бы у меня восхищение. Мне нравится думать о моих подчиненных как о людях, которые должны не только утверждать законность, но и решать проблемы. Моя политика такова: если вы можете владеть ситуацией, то разрядите ее, вместо того чтобы кого-нибудь задерживать, — это лучше, чем арест. Единственное исключение из этого правила — это все, что связано с насилием. Я не потерплю этого на моих улицах, и если ты столкнешься с чем-то столь простым, как кулачная драка, задержи преступника, если сможешь определить, кто зачинщик, а если нет, то задержи их обоих, мы потом разберемся, кто виноват.
— Я понял, сэр.
— Еще следует помнить, что, хотя здесь меньше тридцати тысяч местных жителей, этот город посещает в год более двух миллионов туристов. Это основа нашей экономики, и мы делаем все, чтобы они не имели к нам претензий. Опять же, насилие — единственное исключение общей политики терпимости.
— Я буду иметь это в виду, сэр.
— Ты вскоре получишь свою порцию бумажной работы; это стандартные, материалы, наверное, почти такие же, как в Нью-Йорке. Да, еще у меня есть для тебя напарник. — Он посмотрел сквозь стеклянную дверь своего кабинета. — А вот он и пришел.
Томми повернулся и увидел какого-то паренька лет семнадцати на вид — худощавого, с длинными волосами и прыщавого, — входящего в кабинет.
— Томми, это Дэрил Хейнс, — сказал шеф. — Дэрил, это тот детектив, о котором я тебе рассказывал.
Они пожали друг другу руки.
— Как поживаешь, Дэрил? — сказал удивленный Томми.
— Хорошо, — ответил Дэрил и уставился себе под ноги.
— Для Дэрила это первый день работы в качестве детектива, — сказал шеф. — Он два года провел на улицах.
«Интересно, в каком качестве?» — подумал Томми.
— О да, хорошо.
— Я подумал, что ты сможешь научить Дэрила по части проведения расследований, — сказал шеф, — а Дэрил может кое-что показать тебе в Ки-Уэсте. Он здесь вырос.
