Антон Кротков - Расхитители гробниц
Его египетская карьера началась с того, что однажды Бельцони решил раз и навсегда покончить с хроническим безденежьем и построил «необычайный производительный водяной насос» собственной конструкции. Как никак, но он целых два года проучился когда-то на инженера-гидротехника!
Вскоре его изобретением заинтересовался доверенный человек египетского правителя, который пригласил Бельцони с его чудесным насосом в Египет, где со времён фараонов использовали самые примитивные водоподъёмные устройства. Но на аудиенции в королевском дворце двухметровый молодец, бойко торгующий насосом собственной конструкции, не смог произвести должного впечатления на правителя страны. В итоге Бельцони просто выставили за ворота королевской резиденции.
Не имея средств к существованию, итальянец уже подумывал о том, чтобы вернуться к карьере «самого сильного человека на свете», но тут случай свёл его со швейцарским путешественником Иоганном Людвигом Буркхардтом. Швейцарец в свою очередь отрекомендовал Бельцони британскому консулу в Каире, сэру Генри Солту, как человека «способного на многое». Солт предложил итальянцу «присмотреться» к египетским древностям – иными словами, стать неофициальным агентом британского правительства по добыче памятников древнеегипетского искусства. В Европе за них платили золотом, здесь же их можно было даже не покупать, а просто найти подходящую гробницу и самому раскопать её. В результате был заключён договор, по которому Бельцони становился «сотрудником Британского музея», а Солт брал на себя обязательство платить ему за каждый найденный и переправленный в Лондон предмет.
Бельцони горячо принялся за дело, сопряжённое с немалым риском. Но вряд ли на свете нашёлся бы другой человек, которому эта миссия подходила бы такой степени!
Первым делом итальянец раздобыл информацию, что близ Фив есть огромная гранитная статуя необычайного вида. Бельцони немедленно нанял большую лодку и отправился на место. Исполинскую голову он нашёл прямо на берегу. «Голова фараона лежала около своего полузасыпанного песком гранитного тела. Лицо было повёрнуто к небу. Когда я подошёл вплотную, мне показалось, что она улыбается мне от мысли, что её перевезут отсюда в Англию», – впоследствии хвастливо писал в своих мемуарах Бельцони. Несмотря на сопротивление местных властей, итальянец, применив оружие, погрузил голову на лодку, которая, кстати, чуть не потонула от перегрузки, и отправился в обратный путь.
Первое успешное дело продемонстрировало консулу, что он не ошибся с выбором, и тут же последовал новый заказ – вывезти всё самое ценное из недавно обнаруженного в Асуане храма Абу-Симбеле.
На этот раз Бельцони начал с того, что договорился с местным вождём, что всё найденное им золото они поделят поровну. За это он получил от воинственных арабов мир и достаточно рабочей силы. Вскоре с помощью динамита значительная часть храма была превращена в… отдельные статуи и фрагменты настенной росписи.
Все эти ценности постоянным потоком шли в британские музеи и частные собрания. Когда требовалось официально оформить вывоз какого-нибудь крупного раритета, то это не составляло для хитрого авантюриста особого труда. Обычно египетский чиновник, отвечающий за подготовку вывозных документов, только непонимающе пожимал плечами: «Зачем европейцам египетские камни, неужели у них не хватает своих?» – «О, в Европе достаточно камней, – отвечал на это Бельцони, вкладывая в карман чиновника крупную купюру, – но просто египетские камни лучшего качества».
Постоянные экспедиции принесли Бельцони большую известность как человека, для которого не существует ничего невозможного, но, увы, очень мало денег – скуповатый Генри Солт платил ему копейки за ценности, которые приносили организатором грабежа миллионы. В конце концов, раздосадованный Бельцони решил взять дело в свои руки.
На этот раз он отправился в Долину царей с небольшой командой преданных ему головорезов. Эта поездка мало напоминала археологическую экспедицию, скорее – гонку за деньгами или пиратский набег. Ничто не могло остановить Бельцони на пути к вожделенным деньгам. И уж тем более не могли остановить его происки конкурирующих шаек гробокопателей, в схватках с которыми итальянец потерял к концу экспедиции половину своих людей. Но всё это были просто мелочи по сравнению с добытым «товаром».
У Бельцони отсутствовало всякое уважение к бесценным произведениям древнего искусства и надгробным памятникам. Он пользовался такими методами, от которых у современных археологов волосы бы встали дыбом. Чтобы проникнуть в замурованные гробницы, итальянец без колебаний применял таран или старый добрый динамит. Этот двухметровый гигант сам спускался в тесные погребальные камеры, протискивался в узкие проходы и, подобно урагану, сметал всё на своём пути.
Вначале мумии его вовсе интересовали, и он беспощадно крушил древний прах в поисках драгоценных камней и папирусов. Но когда появились заказы на древних мертвецов, тут Бельцони начал проявлять большую осмотрительность, ведь мумии из бесполезного хлама превратились в его глазах в ценный товар, на котором можно было неплохо заработать…
Глава 4. Мумия на «Титанике»
– И как только люди их не боятся, – я имею в виду мумии? – задумчиво произнёс Марти. – Ты когда-нибудь слышал, Уилли, что на затонувшем в 1912 году «Титанике» перевозили мумию древнеегипетской колдуньи?
– Нет, – оживился Бартон, – а что ты об этом знаешь?
– Мой дядюшка, как тебе отлично известно, являлся одним из директоров морской страховой компании «Ллойд», так что я в курсе некоторых деталей. Корабль, считался непотопляемым и тем не менее погиб, налетев на айсберг. Многие уверены, что в катастрофе виновна именно мумия.
Дома у Марти частенько заходил разговор о событиях весны 1912 года. Это была самая значительная морская катастрофа за время карьеры дядюшки Марти и потому отставной служащий крупнейшей в мире страховой компании «Ллойд» при каждом удобном случае любил порассуждать о ней за сигарой и рюмкой коньяка.
По его глубокому убеждению, свою особую таинственную роль в этой катастрофе сыграл капитан Смит. Это был безупречной репутации моряк, настоящий морской волк – да мало ли можно дать эпитетов человеку, которому доверили командовать самым крупным кораблём своего времени!
Прекрасный был капитан, но только до 15 апреля 1912 года. В тот день, едва ли не во всех его приказах, поступках и даже манере держаться явно сквозила какая-то ни с чем не сообразующаяся странность.
Сначала он вдруг приказал изменить курс корабля, затем последовало распоряжение предельно увеличить скорость движения – и это не смотря на неоднократные предупреждения с других кораблей о наличии в этом районе крупных айсбергов. Потом, когда уже потребовалось срочно спускать шлюпки на воду, Смит своими действиями внес лишь сумятицу в действия команды; счет шел на секунды, а капитан, казалось, полностью утратил способность принимать ответственные решения. Когда же, наконец, он очнулся от апатии, было уже поздно: больше половины пассажиров и большинство членов команды были обречены на гибель из-за того, что почти все шлюпки, спущенные на воду, оказались полупустыми…
В том единственном рейсе на борту «Титаника» находились две тысячи пассажиров; в трюмы загрузили сорок тонн картофеля, двенадцать тысяч бутылок минеральной воды, семь тысяч мешков кофе, тридцать пять тысяч куриных яиц и… одну египетскую мумию. Лорд Кентервиль вез её из Лондона в Нью-Йорк. Это были забальзамированные останки придворной прорицательницы Аменофис, весьма популярной личности при дворе фараона Аменхотепа IV, о чем говорило обилие богатых украшений и амулетов, обязательных на особах столь высокого социального положения. В Египте мумия была извлечена из усыпальницы, над которой стоял небольшой храм. Говорят, что когда профессиональный искатель древностей итальянец Марченцо Урицы открыл саркофаг с этой мумией, под её головой лежала фигура Осириса с такой надписью: «Восстань из праха, и взор твой сокрушит всех, кто встанет на твоем пути». На глазах мумии лежали «магические» самоцветы, которые на «Титанике» по какой-то неизвестной причине сняли.
Мумия была слишком ценным грузом, чтобы держать ее в трюме, поэтому деревянный ящик с саркофагом, в котором она находилась, поместили в небольшое подсобное помещение, расположенное прямо за капитанским мостиком.
Уже потом выяснилось, что многие вахтенные офицеры и рулевые матросы в том рейсе вели себя как-то странно. Привлечённый к расследованию эксперт-учёный объяснил это так, что давно известно, что немало исследователей, имевших дело с мумиями, мучились потом определенными помутнениями рассудка: бредили наяву, впадали в прострацию, утрачивали дееспособность. И кто знает, может быть, «сокрушающий взор» именитой предсказательницы пронзил капитана Смита, и он стал еще одной жертвой проклятия фараонов?! Вполне возможно, что лорд Кентервиль предложил первому лицу на корабле осмотреть мумию жрицы-прорицательницы, для чего снял с её глаз магические камни, что и повлияло на поведение капитана и решило судьбу «Титаника».
