Стиг Ларссон - Девушка с татуировкой дракона
— Речь в любом случае идет о пустяковой сумме.
— Разумеется. Но вдумайся. «Веннерстрём груп» — это инвестиционная компания, торгующая всем, на чем только можно сорвать куш: ценными бумагами, опционами, валютой… всего не перечислить. Веннерстрём заключил контракт с УПП в девяносто втором году, как раз когда рынок зашатался. Помнишь осень девяносто второго?
— Еще бы. У меня как раз были взяты на квартиру займы с плавающими процентными ставками, а в октябре ставки центрального банка взлетели до пятисот процентов. С меня целый год тянули ренту в девятнадцать процентов.
— М-да, суровые были времена, — усмехнулся Роберт. — Я сам здорово пострадал в тот год. И Ханс Эрик Веннерстрём, в точности как и все остальные на рынке, боролся с теми же проблемами. У его компании имелись миллиарды, вложенные в разного рода ценные бумаги, но наличных было на удивление мало. Вдруг оказалось, что раздавать новые ссуды больше невозможно. В таких случаях обычно продают какую-нибудь недвижимость для восполнения ущерба и зализывают раны, но в девяносто втором ни одна собака не хотела покупать недвижимость.
— Проблемы с ликвидностью.
— Именно. И такие проблемы были далеко не у одного Веннерстрёма. Каждый бизнесмен…
— Не говори «бизнесмен». Именуй их как хочешь, но называть их бизнесменами — значит оскорблять серьезных представителей этой профессии.
— Хорошо, каждый биржевой делец имел проблемы с ликвидностью. Смотри: Веннерстрём получил шестьдесят миллионов крон. Шесть он вернул, но только через три года. Расходы на «Минос» не могли вылиться больше чем в миллион. Только одна рента с шестидесяти миллионов за три года уже кое-чего стоит. В зависимости от того, как он вкладывал деньги, он мог удвоить или утроить полученный от УПП капитал. И хватит говорить о дерьме. Давай лучше выпьем.
Глава
02
Пятница, 20 декабря
Драган Арманский родился в Хорватии пятьдесят шесть лет назад. Его отец был армянским евреем из Белоруссии, а мать — боснийской мусульманкой греческого происхождения. Она же отвечала за его культурное воспитание, и в результате, став взрослым, он оказался в той большой и неоднородной группе, которую СМИ определяли как мусульман. Государственное миграционное управление, как ни странно, записало его сербом. Он имел шведское гражданство, а с фотографии в его паспорте смотрело четырехугольное лицо с выступающей челюстью, темной щетиной и седыми висками. Часто его называли арабом, хотя среди его предков арабов не было вообще, зато все эти многообразные гены дали бы кретинам от расоведения все основания отнести его к представителям низшей расы.
По внешности он слегка напоминал мелкого босса из американского гангстерского фильма. На самом же деле он не занимался контрабандой наркотиков и не работал на мафию. Он был талантливым экономистом, который, начав работать помощником экономиста охранного предприятия «Милтон секьюрити» в начале 70-х годов, тремя десятилетиями позже поднялся до должности исполнительного директора и оперативного руководителя.
Интерес к вопросам безопасности возник у него задним числом и перерос в страстное увлечение. Это стало чем-то вроде стратегической игры: определять угрозу, вырабатывать меры предосторожности и все время на один шаг опережать врага — промышленных шпионов, шантажистов и воров. Все началось с того, что Арманский обнаружил, как ловко обманули одного из клиентов при помощи творческого подхода к бухгалтерскому учету, и сумел определить, кто именно из группы в двенадцать человек стоял за этим. Даже тридцать лет спустя он помнил, как удивился, когда понял, что хищение в компании стало возможным из-за пренебрежения простейшими мерами безопасности. Сам он из усердного счетовода превратился в активного участника развития предприятия и эксперта в области экономического мошенничества. Через пять лет Арманский попал в руководящую группу компании, а еще через десять лет стал исполнительным директором. Его назначение не обошлось без противодействия, но впоследствии оно быстро прекратилось. За годы своей работы он превратил «Милтон секьюрити» в одно из наиболее компетентных и востребованных охранных предприятий Швеции.
На компанию «Милтон секьюрити» работали триста восемьдесят постоянных сотрудников и еще около трехсот надежных временных, зарплата которым выплачивалась по мере надобности. Следовательно, по сравнению с такими предприятиями, как «Фальк» и «Шведские охранные услуги», она была маленькой. Когда Арманский только поступил на службу, предприятие еще называлось Акционерное общество Юхана Фредрика Милтона «Общая охрана», и его клиентами были торговые центры, нуждавшиеся в контролерах и охранниках с крепкими мускулами. Под его руководством фирма сменила название на более удобное для международных контактов «Милтон секьюрити» и начала делать ставку на новейшие технологии. Претерпел изменения и кадровый состав: бывших ночных сторожей, любителей носить форму и подрабатывающих гимназистов заменили люди высокой квалификации. Арманский нанял немолодых полицейских в отставке — на должности оперативных руководителей, а также политологов, разбиравшихся в международном терроризме, индивидуальной защите и промышленном шпионаже, и, главное, специалистов по телекоммуникационной технике и компьютерам. Предприятие переехало из отдаленного района Сольна в новые солидные помещения неподалеку от Шлюза, в самом центре Стокгольма.
К началу 90-х годов «Милтон секьюрити» предлагало безопасность совершенно нового уровня и обслуживало избранный круг клиентов. Сюда в основном входили средние предприятия с чрезвычайно высоким оборотом и состоятельные частные лица — недавно разбогатевшие рок-звезды, биржевые дельцы и директора дот-комов. Значительная часть деятельности, дававшая теперь почти семьдесят процентов оборота, была направлена на предоставление телохранителей и обеспечение безопасности шведских предприятий за рубежом, прежде всего на Ближнем Востоке. За время работы Арманского оборот увеличился с неполных сорока миллионов в год почти до двух миллиардов. Обеспечение безопасности было делом крайне прибыльным.
Работа шла в трех основных сферах: консультации по безопасности, состоявшие в обнаружении возможных или предполагаемых опасностей; меры предосторожности, обычно заключавшиеся в устанавливании дорогостоящих камер наблюдения, охранной или пожарной сигнализации, электронных запирающих устройств и компьютерного оборудования; и, наконец, непосредственная охрана частных лиц или предприятий, ощущающих реальную или воображаемую угрозу. Последний сектор рынка за десять лет увеличился в сорок раз и в течение недавнего времени пополнился новой группой клиентов. Ее составляли относительно обеспеченные женщины, которым угрожали бывшие приятели и мужья либо неизвестные преследователи, видевшие их по телевидению и сведенные с ума их тесными джемперами или цветом губной помады. Кроме того, «Милтон секьюрити» сотрудничало с аналогичными, хорошо зарекомендовавшими себя предприятиями в других европейских странах и США и обеспечивало безопасность многих иностранных гостей во время посещения Швеции. Например, в их числе была одна известная американская актриса, которая провела два месяца на съемках фильма в местечке Тролльхеттан, поскольку ее агент считал, что во время редких прогулок вокруг гостиницы ей по статусу положены телохранители.
В четвертой, значительно меньшей сфере были заняты лишь отдельные сотрудники. Сюда входило то, что на внутреннем жаргоне называлось «лобстер» — иначе ИЛО или «Л. Обет», каковое обозначение расшифровывалось как «изучение личных обстоятельств».
Эта часть деятельности Арманского не полностью удовлетворяла. Прибылей она приносила меньше, а трудности представляла значительные, поскольку требовала от сотрудников чего-то большего, чем умение разбираться в телекоммуникационной технике или устанавливать аппаратуру для скрытого наблюдения. Иногда изучение личных обстоятельств означало простой сбор сведений о кредитоспособности, или уточнение биографических данных перед приемом на работу, или проверку подозрений, что кто-то из сотрудников причастен к утечке информации или занимается преступной деятельностью. В таких случаях «лобстер» являлся частью оперативной работы.
Однако клиенты предприятия слишком часто обращались к Арманскому с личными проблемами, что обычно приводило к нежелательным пустым разговорам.
«Мне хочется узнать, что за оборванец дружит с моей дочерью…»
«Я думаю, что жена мне изменяет…»
«Сын хороший парень, но попал в дурную компанию…»
«Меня шантажируют…»
Чаще всего Арманский твердо говорил «нет». Если дочь уже взрослая, она имеет право общаться с любым оборванцем, а с неверностью, по его мнению, супругам следовало разбираться самим. В подобных делах скрывались западни, которые могли привести к скандалам и создать юридические проблемы для «Милтон секьюрити». Поэтому Драган Арманский тщательно следил за этими заданиями, несмотря на то что в общем обороте предприятия они составляли сущий пустяк.
