Энн Бенсон - Похититель душ
Но во время бесед с родителями пропавших детей возникают иные факторы – они винят себя, есть на то основания или нет, что существенно искажает общую картину. Между тем Эллен Лидс смотрела на свои руки, что мешало мне оценить ее искренность.
– Я пришла домой после работы в обычное время. У Натана есть школьный приятель – я и его мать с давних пор помогаем друг другу приглядывать за детьми. Сегодня он должен был пойти к Джорджу. Мы с его матерью организовали свою жизнь так, что днем за ними приглядывает кто-то из нас. За детьми нет необходимости следить постоянно, нужно только, чтобы кто-то из взрослых был неподалеку. До сих пор у нас все складывалось удачно.
– А как Натан возвращался от Джорджа домой?
– Он мне звонил, и я за ним заезжала. Обычно около шести или семи, поскольку обед входил в наш договор.
– Звучит разумно.
– Да. – Она вытащила бумажную салфетку из коробки, стоящей на кофейном столике, и высморкалась. – Очень удобно, что не нужно торопиться домой, чтобы в спешке приготовить обед.
Мне хотелось улыбнуться и сказать: «Да, конечно, я знаю», поскольку сама поступала именно так в те дни, когда работала в полную смену. В последнюю неделю я стала выходить по вечерам, главным образом из-за того, что многих детективов отправили на переподготовку для борьбы с биотеррористами, и людей не хватало.
С завтрашнего дня я снова начинаю работать в утреннюю смену. Мои дети целую неделю провели с отцом, так что ему приходилось спешить домой, чтобы приготовить им обед. Было приятно думать о том, что в течение целой недели он выслушивал дружные крики: «Мы не хотим жареное мясо и курицу с сыром». Эван не любит есть и ненавидит любую еду. А Френни готова есть все, что ей попадется, но при этом постоянно жалуется. Вкусы Джулии до сих пор остаются для меня тайной. Благодарение Богу, у них нет аллергии, в противном случае я бы не выдержала выпавших на мою долю испытаний.
Но сейчас не время думать о своих проблемах.
– Было уже почти восемь, – услышала я последнюю фразу миссис Лидс.
– Обычно он звонил раньше?
Она виновато кивнула и заметно помрачнела.
– Я не позвонила, честно говоря, мне было приятно посидеть в тишине. Поскольку я работаю полный день, то ужасно устаю, вы меня понимаете? Я постоянно не успеваю делать то, что доставляет мне радость. Я взялась за свое вышивание впервые за несколько месяцев.
Бедная женщина; больше она никогда не будет вышивать.
– Но когда я увидела, что уже поздно, я позвонила, и мать Джорджа сказала…
Тут у нее перехватило горло. Я молча наблюдала за миссис Лидс.
– Она сказала мне, что, по словам Джорджа, Натан не приходил сегодня в школу.
– А вы обычно звоните друг другу в таких случаях?
– Нет. Обычно нет. Ну, вы же понимаете, если ребенок не пришел в школу, значит, он заболел. И остался дома с родителями, не так ли?
Это была ошибка, с которой ей придется жить всю жизнь.
– Верно, – спокойно ответила я. – Нам потребуется опросить всех, кто видел Натана сегодня. И всех, кто должен был увидеть, но не увидел.
– Я позвонила директору школы, как только закончила говорить с Нэнси – матерью Джорджа. Директор связался с классным руководителем, и она сказала, что Натана не было сегодня в школе.
– Они не компьютеризированы?
– Пока нет.
«Директор, учитель», – записала я в своем блокноте.
– Нам нужно сделать список всех возможных контактов. Пожалуйста, продолжайте.
– Вот и все. Он просто не пришел туда, где должен был находиться.
– А школа в таких ситуациях не связывается с родителями?
– Нет.
Трудно поверить, но такая инструкция до сих пор не введена. С завтрашнего дня это упущение будет исправлено. Я об этом позабочусь.
Эллен Лидс показала мне маршрут, по которому Натан ходил в школу. Мне пришлось попросить Эллен сопровождать меня, чтобы я все запомнила правильно. Потом я собиралась отвезти ее домой и вновь проделать весь путь уже самостоятельно. В машине это занимало всего пару минут, и я внимательно смотрела на миссис Лидс, чтобы не пропустить ее реакцию на что-то необычное. Однако с ее лица не сходило выражение мучительной тревоги.
Когда я остановила машину возле ее дома, она спросила:
– Вы еще зайдете?
Это была почти мольба.
– Не сейчас. Мне нужно кое-что сделать. Но я свяжусь с вами завтра и буду держать в курсе расследования. – Я не стала ничего уточнять. – И обязательно вам позвоню, когда мы получим дополнительную информацию.
– А чем вы будете заниматься сейчас, когда мой сын исчез, возможно, ранен или попал в руки к какому-нибудь чудовищу?
«Чесать в затылке и пытаться придумать что-нибудь разумное».
– Миссис Лидс, пожалуйста, не делайте преждевременных выводов. – К несчастью, ее выводы были вполне логическими. – Я уже отправила фотографию Натана с патрульным полицейским. Через несколько минут все наши люди будут иметь его фотографию с описанием внешности. Кроме того, информация будет сообщена в соседние участки. Теперь все полицейские будут обращать внимание на мальчиков, которые похожи на вашего сына.
– Вы не собираетесь организовать настоящий поиск?
Мне пришлось ненадолго задуматься, чтобы поточнее сформулировать ответ.
– Утром мы организуем поиск, если сегодня вечером нам удастся найти какие-то следы.
– Я бы хотела поехать с вами в участок. Возможно, я смогу оказать вам помощь.
Нет, нет, нет.
– Миссис Лидс, я не думаю, что это разумно.
– А если что-нибудь выяснится и я вам понадоблюсь…
– Я позвоню вам и сразу же пришлю машину. Обещаю. Вам это будет неприятно слышать, но лучше всего вам вернуться домой и попытаться немного отдохнуть.
– Неужели вы полагаете, что я смогу заснуть? Нет, я так не думала.
– Я знаю, что это трудно, миссис Лидс. Но сейчас вам нужно ждать.
– Просто ждать.
– Да. И если Натан позвонит…
Она прервала меня.
– Значит, я должна вернуться в квартиру, где со мной живет мой сын, и ждать, пока он вернется или позвонит.
– Мадам, я свяжусь с вами, как только у меня появится возможность. Но мне необходимо многое сделать, чтобы начать расследование.
Она вышла из машины, но, прежде чем захлопнуть дверцу, повернулась и обвиняюще посмотрела на меня.
– Так что же мне сейчас делать? Скажите! Подняться наверх и бродить по комнатам, где все стало чужим и незнакомым?
– Миссис Лидс, я искренне сожалею, но мне необходимо предпринять ряд действий…
Дверца захлопнулась. Она побежала к подъезду. Я наблюдала, как она отпирает внешнюю дверь, потом распахивает внутреннюю. А в следующее мгновение огромное современное здание поглотило ее.
Наступила полночь. Уже слишком поздно звонить моим детям в квартиру их отца, чтобы сказать, что я безумно их люблю. Их отец, святой Кевин, будет справедливо возмущен, а их уверенность в том, что мамочка у них немного тронутая, получит новое подтверждение. Поэтому я сделала лучшее из того, что мне оставалось, – занялась работой.
Я попросила полицейских из двух патрульных машин присоединиться ко мне на парковке. Там мы оставили наши машины, включили фонарики и начали обыскивать обе стороны улицы. Я и сама не знала, что мы рассчитывали найти; если здесь и были какие-то улики или следы крови, до утра мы их все равно не отыщем. Однако все мы понимали, что завтра ситуация может только ухудшиться. И вновь мне показалось, что мы ищем иголку в стоге сена. Мчимся по бескрайней Вселенной в поисках крошечного астероида. В такие моменты мне всегда начинало казаться, что я маленькая и глупая.
Но нужно было с чего-то начать. Мы нашли множество бумажных обрывков, однако ни один из них не имел ничего общего со школьником-подростком или листком с домашней работой. Однако мы собрали все бумаги в специальный мешок, поскольку ничего нельзя знать заранее. Настоящий детектив – это всегда барахольщик; во всяком случае, про меня это можно сказать наверняка, хотя я всегда старалась сохранять порядок в своих находках.
В последние дни почти не было ветра – еще не пришло время ветров Санта-Аны[6], но мы все равно жаловались. Однако сейчас меня радовал застывший воздух – оставалась надежда, что ветер не унесет улики.
Мы свернули на вторую из трех улиц. С того места, где я остановилась, все еще были видны две трети дома, из которого утром вышел Натан, из чего следовало, что люди могли что-то заметить.
Эта улица была более фешенебельной, чем та, с которой мы свернул и, – заборы, кусты, более широкие тротуары. Мы поделили территорию и занялись делом. Я направила луч своего фонарика в кусты и стала раздвигать ветки, заглядывая туда, куда обычно забирались лишь белки. Вскоре у меня заболела спина, но я постаралась забыть о боли и сосредоточилась на поисках. Пару раз я замечала блеснувшие в луче фонарика глаза. И тут же раздавался тихий шорох – животное удирало прочь. Майский жук с жужжанием вылетел из-под моей руки, и я вздрогнула. Я отвела в сторону высохшие пальмовые листья, стараясь не порезать ладонь. Они зашуршали, точно скорлупа земляного ореха.
