Джеймс Паттерсон - Лондонские мосты
Уже интереснее.
Сначала поговорили о доморощенных террористических группах, таких как "Национальный альянс" и "Арийские нации". Разумеется, никто не верил, что такие простофили способны спланировать и осуществить нечто столь грандиозное. Следующими на очереди были "Аль-Каида" и "Хезболла", радикальные исламистские организации. Горячая дискуссия затянулась на добрых два часа. Все сошлись на том, что они определенно заслуживают самого пристального внимания. Потом каждый получил от Мэннинга отдельное задание.
Каждый, кроме меня. Размышляя над этим, я пришел к выводу, что, возможно, уже в самое ближайшее время получу задание от самого директора Бернса. Не скажу, что перспектива сильно меня обрадовала – не хотелось снова покидать Вашингтон и возвращаться в Неваду.
И тут случилось нечто странное.
У всех присутствующих одновременно сработали пейджеры!
Несколько секунд мы были заняты тем, что проверяли поступившие сообщения. В последние месяцы в связи с ростом террористической угрозы старшие агенты уведомлялись о каждом подозрительном случае, попадающем в данную категорию, независимо от того, шла ли речь о сомнительном пакете в нью-йоркской подземке или обнаружении спор сибирской язвы в Лос-Анджелесе.
Сообщение, поступившее на мой пейджер, звучало следующим образом:
На военно-воздушной базе Кертлэнд в Альбукерке обнаружено исчезновение двух ракет класса «земля – воздух». Изучается возможность связи инцидента с ситуацией в Санрайз-Вэлли.
Глава 19
"ПРАВЕДНЫЕ ПОКОЯ НЕ ЗНАЮТ" – гласил плакат на стене между столовой и автоматом с содовой. В 5.50 утра нас снова собрали в том же конференц-зале на пятом этаже. Состав почтенной группы, удостоенной столь высокого внимания, не изменился. Некоторые предполагали, что люди, ответственные за бомбардировку Санрайз-Вэлли, вышли наконец на контакт с Бюро. Другие считали, что вызов каким-то образом связан с пропажей ракет на базе Кертлэнд.
Спустя несколько минут прибыли с полдюжины агентов ЦРУ. Все в костюмах и с кейсами. О-хо-хо... Потом появились парни из министерства внутренней безопасности. Ситуация складывалась определенно серьезная.
– Похоже, припекло по-настоящему, – прошептала, наклонившись ко мне, Монни Доннелли. – Одно дело болтовня о необходимости межведомственного сотрудничества, и совсем другое... Что ни говори, а здесь ЦРУ.
Я улыбнулся:
– А ты, похоже, в хорошем настроении.
Она пожала плечами:
– Знаешь, генерал Паттон перед сражением как-то сказал: "Да простит меня Господь, но мне это нравится!"
Ровно в шесть в зал вошел директор Бернс. С ним были Томас Уэйр, глава ЦРУ, и Стивен Боуэн из министерства внутренней безопасности. Все трое казались предельно встревоженными. Может быть, просто из-за того, что жизнь свела их вместе. Так или иначе, занервничали и остальные.
Мы с Монни переглянулись. Некоторые из агентов продолжали разговаривать, не обращая внимания на расположившееся перед ними высокое начальство. Таким образом ветераны давали понять, кто здесь кто, и напоминали, что они появились в этих стенах еще до многих прочих. Были ли они правы? Не думаю.
– Попрошу внимания, – сказал директор Бернс, и в зале мгновенно наступила тишина.
Взгляды всех присутствующих обратились к нашему шефу.
Бернс выждал еще секунду-другую и затем продолжил:
– Буду предельно краток. Первый контакт по ситуации с Санрайз-Вэлли имел место за два дня до бомбардировки. Полученное нами послание заканчивалось такими словами: "Выражаем надежду, что при демонстрации силы никто не пострадает". О том, что кроется под выражением "демонстрация силы", нам оставалось только догадываться. Нам также запрещалось сообщать об этом первом контакте кому-либо. Нас предупредили, что нарушение запрета, разглашение информации приведет к самым серьезным последствиям. И опять-таки характер этих "последствий" оставался неясным.
Бернс сделал паузу и оглядел сидящих за столом. Встретившись глазами со мной, директор кивнул. Я думал о том, что еще знает и не говорит нам директор и кто еще, кроме нас, в курсе событий. Белый дом? Пожалуй, да.
– После установления первого контакта на связь с нами выходили каждый день. Одно послание поступило мистеру Боуэну, одно директору Уэйру и одно мне. До сегодняшнего дня природа и масштабы последствий, о которых я уже упоминал, не конкретизировались. Сегодня ночью каждый из нас троих получил видеозапись того, что случилось в Неваде. Фильм отредактирован. Сейчас вы его увидите.
Бернс махнул рукой, и на расставленных в зале мониторах замелькали кадры. Картинка была черно-белая, не очень качественная, как бывает, когда оператор держит камеру в руке, а не на штативе. Впечатление такое, будто смотришь репортаж в выпуске новостей. Точнее, репортаж с места боевых действий. Все притихли, напряженно всматриваясь в экраны.
Сначала мы увидели приближающийся к Санрайз-Вэлли армейский конвой из нескольких десятков грузовиков и джипов. Человек, снимавший их, находился на расстоянии примерно мили от вытянувшейся по дороге вереницы машин.
Затем мы увидели, как обитателей городка выводят из трейлеров и сажают на грузовики.
Один мужчина поднял винтовку и был расстрелян на месте. Я уже знал его имя – Дуглас Пасловски.
Следующее, что мы увидели, – это быстро исчезающий вдали конвой и поднятые им столбы пыли.
На экранах вдруг возник, словно свалился с неба, большой черный предмет, который взорвался, еще не долетев до земли.
Эпизод с бомбардировкой тоже был отредактирован, вероятно, по чисто техническим причинам, но впечатление произвел самое сильное.
Потом показали сам взрыв. Доставивший бомбу самолет в предъявленных нашему вниманию кадрах даже не промелькнул.
– Они сняли все, – произнес Бернс. – Хотели показать, что именно они были там, что именно они сровняли город с землей. И через несколько минут они сообщат, зачем это сделали. Позвонят по телефону. Человек, выходивший с нами на связь, пользовался телефонными карточками и уличными автоматами. Грубовато, но эффективно. Звонили из магазинов, кинотеатров, даже из кегельбана. Вы прекрасно знаете, как трудно установить личность звонящего из подобных мест.
Минуту или две мы сидели в тишине, лишь кое-кто шептался о чем-то с соседом.
Тишина раскололась, когда зазвонил стоявший у двери телефон.
Глава 20
– Я включу громкую связь, так что слышно будет всем, – обратился к нам директор Бернс. – Они сказали, что разрешают это сделать и даже хотят, чтобы их услышали все, кто находится здесь. Другими словами, им нужна аудитория. Как вы еще увидите, им очень нравится устанавливать правила.
– Кто, черт возьми, эти они? – прошептала мне в ухо Монни. – Не знаю, как тебе, Алекс, а мне все это действительно напоминает какой-то научно-фантастический фильм. Держу пари, они – пришельцы.
– Так или иначе, через минуту узнаем. Хотя я бы против тебя ставить не решился.
Директор Бернс нажал кнопку на панели, и из динамиков донесся искаженный фильтрами мужской голос.
– Добрый вечер. Это Волк.
Словно холодные пальцы прикоснулись к шее. Я знал Волка, потому что охотился на него уже почти год. Более безжалостного убийцы в моей практике еще не встречалось.
– Я тот, кто уничтожил Санрайз-Вэлли. Мне бы хотелось объяснить свои действия... по крайней мере в той степени, в которой вы того заслуживаете. Вы узнаете лишь то, что я пожелаю довести до вашего сведения. Не больше.
Монни взглянула на меня и покачала головой. Она тоже знала Волка. Что и говорить, новость из разряда "хуже не бывает". Пожалуй, нам было бы легче, если бы звонок поступил прямо из ада.
– Мне доставляет удовольствие сознавать, что послушать мою болтовню собралось так много важных персон. ФБР, ЦРУ, министерство внутренней безопасности, – продолжал Волк. – Я польщен. Я весь смирение.
– Хотите, чтобы с вами говорили или только слушали? – спросил Бернс.
– К кому я обращаюсь? Кто это только что подал голос? Будьте добры назвать себя.
– Директор ФБР Бернс. Со мной здесь директор ЦРУ Уэйр и Стивен Боуэн из национальной безопасности.
В динамиках послышался сухой потрескивающий звук, отдаленно похожий на смех.
– Вот как? Для меня это большая честь, мистер Бернс. Я думал, вы поручите разговаривать со мной одному из своих лакеев. По крайней мере на первых порах. Кому-нибудь вроде доктора Кросса. Но, знаете, так даже лучше. Обойдемся без посредников. Вы со мной согласны?
– Вы уже упомянули, что желаете иметь дело с первыми лицами, – сказал Уэйр. – Можете не сомневаться, здесь именно первые лица. Мы очень серьезно отнеслись к тому, что произошло в Неваде.
– Значит, вы все же прислушались к моим словам. Похвально. Я кое-что знаю о вас, мистер Уэйр. Хотя и предвижу появление в будущем некоторых проблем между нами.
