Джим Томпсон - Сейчас и на земле. Преступление. Побег
Руди хмыкнул:
— Вот и со мной такая же история, Джеки. Но для Дока эти сводки очень много значат. Он может зачитываться этими штуками, как комиксами.
— До чего хитер, а? Мозги работают как надо! — Юноша восхищенно покачал головой, не замечая, что Руди внезапно бросил на него мрачный взгляд. — Но почему все-таки нам надо так далеко уезжать, наметив пути отступления, Руди? Зачем колесить по стране вдоль и поперек, когда отсюда всего-то каких-нибудь несколько сотен миль до границы?
— Тебе это не нравится? — спросил Руди. — Безмозглый болван, да они же ждут, что мы отправимся кратчайшим путем.
— Конечно, конечно! — поспешно согласился Джексон. — А как насчет того места, где мы собираемся залечь на дно. Они действительно не смогут выслать нас отсюда? Никак?
— Тебе не о чем беспокоиться, — пообещал Руди. И снова он на какой-то момент почувствовал жалость к этому юнцу. — Есть один такой старый хрен, Эль Рей, — это, знаешь ли, означает «король» в Мексике. Так вот, он и его семья, его сыновья, внуки, племянники и так далее, они там заправляют. В штате или провинции, или черт знает как это там у них называется. Они по-настоящему всем заправляют, понимаешь, что я имею в виду? Они там — легавые, судьи и прокуроры и все остальное. Пока ты откупаешься и не лезешь на рожон с местными, ты горя не знаешь.
Юноша понимающе присвистнул:
— Но послушай. Что мешает им выгрести деньги у человека, а потом вышвырнуть его? Я имею в виду, гм... Вообще-то это, наверное, будет не слишком умно, правда? Поползут слухи, и у них совсем не останется клиентов.
— Стоит появиться одному такому, вроде тебя, и они вообще больше никого не примут, — пробурчал Руди. — Ты заразишь их своими идиотскими бактериями, и все население поглупеет.
— Извини — я ничего такого не имел в виду...
— Еще бы ты что-то имел в виду! Большой жирный ноль — вот кто ты такой! — сказал Руди. И тут его жалости пришел конец.
Они побрились накануне, поздно ночью, и сумели кое-как помыться, поливая друг другу на руки из кувшина. Расчесали свои волосы, тщательно вычистили щеткой одежду, а потом, уже совсем одетые, бросили последний взгляд друг на друга, чтобы убедиться, все ли в порядке.
Оба в темных костюмах, белых рубашках и фетровых шляпах; кроме пистолетов в нагрудных кобурах и чемоданчиков, они ничего не взяли с собой, чтобы не вызвать подозрений, когда станут проходить через черный ход к своей машине. Чемоданчики были вместительными — гораздо вместительнее, чем казались; на каждом броские наклейки: «УПРАВЛЕНИЕ ШТАТА» и чуть выше — «ИНСПЕКТОР БАНКА». Машина с форсированным, сверхмощным двигателем казалась самым обычным черным, дешевеньким седаном.
Джексон забрался внутрь со своей поклажей, распахнув дверь со стороны водителя, и завел мотор. Руди заглянул за угол заброшенного дома. Какой-то грузовик только что проехал в сторону Бикон-Сити. Больше ничего не попалось на глаза. Руди прыгнул в машину, дал полный газ и на предельной скорости рванул через заросший сорной травой переулок в сторону автострады.
Проехав юзом, он выскочил на автостраду и чуть расслабился, сбавив скорость и глубоко вдохнув. Возможно, это и не имело бы никаких последствий, если бы кто-то заметил как они выруливают из переулка: они могли заехать туда случайно или для того, чтобы залатать шину на своем драндулете. И все-таки это «может быть» сыграло с ним паршивую штуку. Из-за одного такого незначительного пустячка, которого вроде бы и недостаточно, чтобы выбить из седла, Руди Голова Пирогом загремел в Алькатрас на десять лет.
Ведя машину, он одним глазом то и дело поглядывал на наручные часы. Они оказались в городе, как и планировали, минута в минуту, и Руди заговорил с юношей сухим, негромким голосом.
— Ну вот, все будет в порядке, — сказал он. — Док знает свое дело, я — свое. Ты еще зеленый, но это не имеет никакого значения. Все, что от тебя требуется, — это делать то, что тебе говорят, — просто следовать моим указаниям, — и мы проскочим через это, как дым через трубу.
— Я... я не боюсь, Руди.
— А ты бойся. Какого черта? Только страху воли не давай.
На углу, двумя кварталами дальше банка, Руди повел машину на самой малой скорости, разворачивая ее на чуть более обширном пространстве, чем требовалось, так чтобы ему была видна главная магистраль. Они укладывались в график, а вот Мак Уингейт, охранник банка, — нет. Руди отработанным до автоматизма движением заглушил мотор, потом принялся для вида возиться со стартером. Юноша повернулся к нему с побелевшим лицом:
— Р-Руди, ч-что?..
— Спокойно. Спокойно, Джеки, мой мальчик, — успокоил его Руди. Слова эти он произнес обычным тоном, а нервы так и клокотали — предстояла операция с убийством. — Видишь, охранник немного припозднился, но это ровным счетом ничего не значит. Если он не появится в ближайшее время, мы сделаем еще один круг и...
Они увидели, как охранник вышел из отеля, энергично перешел через улицу. Руди помедлил еще несколько секунд, а потом, плавно заведя мотор, заехал за угол. Меньше чем через минуту охранник вошел в банк, и Руди припарковался у его фасада.
Они с Джексоном вылезли из машины с противоположных сторон; мальчик держался примерно на шаг позади него. Когда они пересекали тротуар, развернув свои чемоданчики так, чтобы была видна служебная маркировка на них, Руди с холодной учтивостью кивнул лавочнику; тот в ответ тупо уставился на него. Облокотившись о свою метлу, он продолжал глазеть, пока Руди стучал в дверь банка.
Юноша тяжело дышал, в волнении наступая Руди на пятки. Гангстер не выдержал:
— Эй, Уингейт! Поживее! — А потом обратил ничего не выражающий, невозмутимый взгляд на лавочника. — Да? — проговорил он. — Что-то не так, мистер?
— Я как раз хотел то же самое спросить у вас, — развязно проговорил тот. — У банка никаких проблем, а?
Очень медленно, тяжелеющим взглядом, Руди оглядел его с головы до ног.
— У банка никаких проблем, — сказал он. — А вы что — пытаетесь их создать?
— Я? — Человек замотал головой встревоженно и протестующе. — Я, знаете ли, просто хотел беседу поддержать. Просто пошутил.
— На такие шутки существует закон, — сказал ему Руди. — Вам, пожалуй, лучше сочинить новую, а?
Лавочник понимающе кивнул, повернулся и заковылял к своему заведению, а Руди с Джексоном вошли в банк.
Руди схватил упавший на пол ключ и запер за собой дверь. Юноша издал хриплый возглас изумления, трясущимся пальцем показывая на распростертое тело охранника.
— Ты посмотри! Похоже, что ему в голову воткнули к-карандаш!
— Ты кто — коронер? — взорвался Руди. — Надевай его кепку! Стаскивай с себя свою куртку и надевай ту, что на нем!
— А этот парень, что снаружи, Руди. К-как ты думаешь, он не...
Торренто тыльной стороной ладони отвесил ему увесистую болезненную оплеуху. Юноша зашатался, и Руди, схватив его за лацканы, притянул к себе, так что тот теперь находился в дюйме от его лица.
— Тебя должны беспокоить только два человека, ты понимаешь, кого я имею в виду? Только ты сам и я. Если же ты и дальше будешь валять дурака, из нас останется только один. — Руди встряхнул как следует парня, приводя в чувство. — Уразумел? Сумеешь это запомнить?
Взгляд у Джексона уже не был остекленевшим. Он кивнул и проговорил довольно спокойно:
— Сейчас я в полном порядке, Руди. Сам увидишь.
Он надел куртку и кепку охранника, надвинув козырек низко на лоб. Потом, поскольку Руди опасался, что покойник вызовет панику среди других служащих и доведет их до истерики, они забросили его тело в отгороженную конторку и накинули на него ковер. А когда снова оказались в вестибюле, Руди устроил юноше последнее испытание. Конечно, не предполагалось, что он должен выглядывать из двери. От него требовалось только погреметь дверной задвижкой, и не более того. И когда он откроет дверь, ему не следовало показываться самому — только высунуть рукав куртки и, может быть, козырек кепки.
— Тебе не нужно морочить им голову, понимаешь? Они не знают, что что-то не так, а если и знают, мы ничего не можем с этим поделать. А теперь... — Руди постучал по стеклянной крышке высокого, на мраморной подставке стола для клиентов. — А теперь еще раз о коде. Ты сразу узнаешь, что это один из наемных рабов, а не какой-нибудь там Джонни Ранняя Пташка, который хочет разменять четвертной, будет «тук-тук-тук», вот так. Потом «тук» и еще один раз «тук». Три и два. Понял?
— Я понял. — Джексон кивнул. — Я запомнил, Руди.
— Ничего себе код, а? Наверное, у Дока ушло два или три месяца на то, чтобы вычислить этот код с биноклем. Но только трое служащих будут использовать код; они могут появиться начиная с этого момента и вплоть до восьми тридцати. Важная шишка приходит сюда примерно в четверть, и он не стучится. Просто гремит дверной задвижкой и говорит: «Уин-гейт, Уингейт!»
