Том Вуд - Киллер
Если что-то еще пошло не так, у Фергусона будет еще несколько трудных ночей, чтобы обдумать, как подчистить концы. Даже если Альварес ничего не найдет, Проктер и Чеймберз не дадут делу заглохнуть. Как бы сильно Фергусон не ненавидел их, особенно Проктера, он понимал, что и этот толстый ублюдок, и эта тощая сучка – люди проницательные и решительные.
По тому, как большой нос Проктера вынюхивал все вокруг, Фергусон понимал, что тот намерен довести дело до полного разрешения, не оставив никаких оборванных концов. И он будет тянуть за все концы, пока не разложит все по полочкам. Единственный способ похоронить дело состоит в том, чтобы взвалить на кого-нибудь вину за наем Тессеракта. И этот кто-нибудь должен быть плохим парнем.
Мысли Фергусона прервал неприлично громкий разговор. Фергусон посмотрел в ту сторону и увидел Сайкса, который спорил с метрдотелем. Он дал знак пропустить Сайкса.
Фергусон сосредоточился на еде и не смотрел, как Сайкс садится напротив него. Тот бросил на стол папку.
– С веселым Рождеством!
– Прошу прощения?
Фергусон поднял взгляд и увидел сияющую рожу Сайкса. Она выглядела, как лицо на рекламе товаров для немолодых и непривлекательных мужчин.
– Рождество наступило досрочно, – объявил Сайкс. – Дело сделано.
– Что?
– Дело сделано, – повторил Сайкс.
Шестидесятисемилетнее сердце Фергусона забилось чаще.
– Он мертв?
Лицо Сайкса расплылось еще шире:
– Разорван в мелкие клочья.
– А Саммер?
– Тоже мертва. Рид покончил с обоими. Останков недостаточно для идентификации. К нам ничто не приведет. Никогда.
– Слава Богу, – сказал Фергусон, присоединяя свою улыбку к улыбке Сайкса. – Этот парень стоит каждого уплаченного ему пенни. Надеюсь, англичане оценят его мастерство.
Он сделал паузу, чтобы прочувствовать сладкий вкус победы.
– А ведь на какое-то время я усомнился.
– Да, вы говорили мне, – засмеялся Сайкс. – У меня тоже больше недели сердце было не на месте.
– Облегчение приятно, правда, мистер Сайкс?
– Да, черт возьми. Но дело еще лучше.
– Вы заполучили флешку? – взволнованно спросил Фергусон.
Сайкс кивнул и указал на папку. Фергусон поднял бровь, и его лоб сморщился. Он взял папку.
– Уже?
Сайкс кивнул.
– Я пытался дозвониться до вас несколько часов, и у меня было достаточно времени, чтобы разобраться.
Фергусон осторожно открыл папку и взглянул на созданное сонаром изображение.
– Где это?
– Примерно в восьмидесяти милях к востоку от танзанийского порта Танга, – объяснил Сайкс, понизив голос.
Фергусон немного подумал.
– Вам придется отправиться туда ближайшим возможным рейсом. Я постараюсь придумать повод посетить наше тамошнее посольство по моему поручению.
Лицо Сайкса выразило явную неохоту.
– Вы хотите, чтобы я сам отправился туда?
Фергусон кивнул.
– Мы уже и так наделали много ошибок, полагаясь на других. Мне нужно, чтобы там были вы.
Скрытая в просьбе лесть подействовала мгновенно. Фергусон видел, что Сайкс загорелся идеей, и продолжил:
– Возьмите пару аквалангистов. Я думаю, найти кого-нибудь из бывших «морских котиков» будет не трудно.
– Я уже составил список подходящих людей, – сказал Сайкс с деланной небрежностью, скрывающей изрядное самодовольство.
– Отлично, – ответил Фергусон. – Договоритесь с ними о встрече на месте, а задачу объясните только тогда, когда будете уже на борту поискового судна. Достаточно хорошая плата устранит любые возможные опасения в отношении их согласия на выполнение неизвестной задачи.
– Хорошо.
– И на всякий случай узнайте о них как можно больше, чтобы при необходимости можно было организовать несчастный случай из арсенала Рида.
Сайкс кивнул, но с некоторым чувством неловкости.
– А когда вы все это организуете, настанет время искать контакты с потенциальными покупателями, чтобы мы могли провернуть сделку как можно скорее. Чем дольше эти ракеты будут у нас в руках, тем больше риска.
– Я понял.
– Молодец.
Сайкс начал подниматься.
– Да, – начал Фергусон. – В свете прискорбных событий прошлой недели я думаю, что следует отказаться от возможных покупателей на Западе.
Сайкс снова сел.
– Простите, не понимаю.
– Ради безопасности, – уверил его Фергусон, – будет лучше, если мы продадим ракеты где-нибудь вне Европы и Северной Америки.
– Но ведь все дело затевалось ради того, чтобы продать ракеты Пентагону. Наша страна заплатит гораздо больше кого бы то ни было другого.
Фергусон отхлебнул вина.
– Положение изменилось, – сказал он. – Стало слишком опасно. Вести дело с собственной страной так, чтобы не попасться, всегда было очень трудно. А теперь, после бойни в центре Парижа, положение намного усложнилось. Против нас Альварес, который вынюхивает все вокруг, как ищейка, и растущие подозрения в том, что все дело может быть незаконной операцией, каковой оно и является. Как вы думаете, что произойдет, если мы отправим предложение военным? А если мы продадим ракеты в Европу, наши люди здесь узнают об этом ой как скоро. Я думаю, лучше искать покупателей в других частях света.
– В каких других? У России и Китая эти ракеты уже есть. Из всех прочих заинтересоваться этими ракетами могут только страны Среднего Востока и Северная Корея.
Фергусон глотнул вина и кивнул.
– Подождите, – сказал Сайкс. – Теперь вы говорите о продаже ракет странам-изгоям или даже террористам. Это все равно, что нарисовать мишень на спине нашей страны. К черту. Я не хочу, чтобы гибель наших авианосцев легла на мою совесть. Я не предатель. Я люблю свою страну.
Фергусон нахмурился.
– Мистер Сайкс, позвольте напомнить вам, что эти ракеты уже могут быть использованы против нас независимо от того, продадим мы их или нет. И позвольте уверить вас, что планета станет намного стабильнее, если Америка потеряет часть своей мышечной массы.
– Весьма непатриотичная точка зрения.
– Постарайтесь не принимать недостаток смелости за патриотизм, мистер Сайкс. Я всю жизнь воевал и проливал кровь за свою страну, так что не вам учить меня патриотизму.
– Избавьте меня от высокопарных речей, – издевательски усмехнулся Сайкс.
Не будь вокруг свидетелей, Фергусон уже врезал бы Сайксу в челюсть.
– Высокопарных? – выкрикнул Фергусон. – Я отдал «холодной войне» двадцать лет жизни и пожертвовал ради нее семьей, и благодаря этому вы можете сидеть здесь, щеголяя изысканными манерами и ухоженной мордой. Страна еще жива благодаря таким, как я, людям, готовым пройти лишнюю милю только для того, чтобы разгрести дерьмо, к которому никто другой близко не подойдет.
Сайкс хотел было ответить, но Фергусон оборвал его.
– Но я никогда не считал себя героем, ни разу, понимаете? И я пошел на эту битву, зная, что мне нельзя будет демонстрировать свои награды, что мне предстоит втихомолку пить виски вместо созерцания парадов и салюта из двадцати одного ствола, а моему телу, возможно, предстоит гнить в каком-либо глухом углу, о существовании которого средний американец даже не слышал.
– А теперь вообразите, что происходит, когда «холодная война» закончилась, – продолжал Фергусон. – Да, вы победили, вы выиграли битву. Она закончилась. Вам пожимают руки, вас похлопывают по спине, вас благодарят. Но вскоре о вас забывают. Вы устарели, вы больше не нужны, вы – реликт. Да, вам сохранили работу, но никому больше не нужно, чтобы вы ее выполняли. Ваш опыт бесполезен, потому что вы уже выиграли свою битву. И с чем вы остаетесь? Денег нет. Вам платили гроши, но вас это не заботило. Вы брались за дело, потому что любили свою страну. Но что происходит, когда вы обнаруживаете, что ваша страна не платит вам такой же любовью? Что вам остается?
Фергусон сделал большой глоток.
– Я вам скажу: ничего. Вы – лишний, бывший. Старик. Вы не говорите по-арабски, вы не говорите по-русски. Куда вы теперь годитесь?
Потрясенное выражение лица Сайкса сказало Фергусону то, что он уже знал: ему следовало бы молчать. Он взял бокал и сделал большой глоток.
– Дело не в деньгах, – сказал, наконец, Сайкс. – Вы с самого начала не собирались продавать эти ракеты нашим военным. Вы жаждали мщения. Вы хотели отомстить Дяде Сэму за то, что он забыл о вас.
Фергусон поставил бокал.
– Тут вы ошибаетесь. Страна меня теперь интересует не настолько, чтобы я хотел мстить. Дело именно в деньгах. Я хочу получить вознаграждение за все те годы, когда я о нем не заботился.
– Но, если вы хотите для этого продать ракеты Северной Корее или кому-то еще похуже, то я не буду вам помогать.
– Вы и тут ошибаетесь, мистер Сайкс. Вы сделаете абсолютно все, на что способны, чтобы в точности выполнить все мои указания. И знаете почему? Потому что вы соучастник большого числа убийств. Из-за вас погибли американские граждане, не забыли? Выход из этого положения один: смертельная инъекция.
