Рут Ренделл - Волк на заклание. Отель «Гранд Вавилон»
— Не знаю, — сказал Рэксоул, понимая нелепость этого ответа. — Я не знаю.
И тут же тяжело шагнул вслед за князем Эрибертом в комнату. На камине стояла пара потушенных свечей. Рэксоул механическими бездумными движениями зажег их, и они принялись осматривать комнату. Она была обставлена совершенно обычно довольно маленькая, довольно захудалая, довольно обшарпанная с безобразными обоями и безобразными картинами в безобразных рамках. На спинке стула висела мужская вечерняя куртка. Дверь была закрыта. Князь Эриберт повернул дверную ручку, но не сумел открыть ее.
— Заперто, — сказал он. — Очевидно, они знают, что мы здесь.
— Ерунда, — резко бросил Рэксоул. — Откуда они могли узнать?
Нажав на ручку, он сильно потряс дверь, и она отворилась.
— Я же говорил вам, что она не заперта, — сказал он.
Маленький успех с дверью воодушевил их. Это был курьезный психологический эффект: двое взрослых, здоровых и сильных мужчин были напуганы страшным видом узника в подвале. Но постепенно их страх проходил. В следующее мгновение они были уже в прихожей, которая вела к входной двери дома. Входная дверь была открыта. Они выглянули на улицу, осмотрев ее в обе стороны, но не увидели ни души. Улица, освещенная только тремя газовыми фонарями, казалась странно зловещей и таинственной.
— Она ушла, это ясно, — сказал Рэксоул, имея в виду женщину в красной шляпе.
— И мисс Спенсер вслед за ней, вы полагаете? — осведомился Эриберт.
— Нет. Она должна была остаться. Она никогда не осмелится уйти. Давайте искать лестницу в подвал.
К счастью, обнаружить лестницу в подвал оказалось нетрудно. Рэксоул молча убавил яркость фонаря и пошел первым, князь следовал вплотную за ним. Внизу был короткий коридорчик, в котором виднелась согнутая женская фигура, преграждавшая им путь. Глаза женщины в лучах фонаря блестели как у кошки ночью. Когда мужчины подошли поближе, они увидели, что это мисс Спенсер. Казалось, что она полуприсела на каменном полу, держа в руке то, что они вначале приняли за кинжал и что оказалось отнюдь не столь романтичным, а довольно длинным хлебным ножом.
— Я слышала вас, я слышала вас, — восклицала она. — Убирайтесь прочь, вам нельзя входить сюда.
В ее взгляде таилась опасность, ее буквально трясло от едва сдерживаемой неистовой энергии.
— Послушайте-ка, мисс Спенсер, — холодно сказал Рэксоул, — я полагаю, — что мы достаточно насмотрелись таких танцев. Вам лучше убраться отсюда, или мы попросту отшвырнем вас в сторону.
И он спокойно двинулся к ней с фонарем в руке. Она молча ударила его в руку ножом, фонарь упал и погас. Рэксоул издал крик скорее гневного изумления, чем боли, и отступил на несколько шагов. Во тьме они все еще могли различить блеск ее глаз.
— Я говорила вам, что вы не должны входить сюда, скачала женщина. — А теперь убирайтесь.
Рэксоул громко рассмеялся. Это был странный смех, но он смеялся и ничего не мог с собой поделать. Мысль о том, что эта женщина, эта конторская служащая остановила его и князя Эриберта жалким хлебным ножам, показалась ему очень забавной. Он зажег спичку, засветил свечу и шагнул к мисс Спенсер.
— Я опять сделаю это, — сказала она с твердой решимостью.
— О нет, на этот раз вы не выиграете, моя девочка, — сказал Рэксоул, достал револьвер, взвел курок и поднял руку с оружием. — Бросьте вашу игрушку, — твердо вымолвил он.
— Нет, — ответила она.
— Я буду стрелять.
Она стиснула зубы.
— Я буду стрелять, — повторил он. — Раз… два… три.
Банг, банг!!! Он выстрелил дважды, намеренно промазав.
Мисс Спенсер даже не дрогнула. Рэксоул был чрезвычайно поражен, это совсем не соответствовало рассказу Неллы о поведении мисс Спенсер прошлой ночью.
— Да, у вас есть немного смелости, — сказал он, — но это вам не поможет. Почему вы не пускаете нас?
Дело в том, что на самом деле никакой смелости у мисс Спенсер не было, но один страх отступал у нее перед другим. Она смертельно боялась револьвера Рэксоула, но еще больше она боялась чего-то другого.
— Почему вы не пускаете нас?
— Я не могу, — проговорила она, дрожа всем телом. — Он оставил меня здесь на страже.
Она была сломлена. По ее побледневшему лицу текли слезы. Теодор Рэксоул начал снимать легкий плащ.
— Я вижу, что должен укрыть вас своим пальто, скачал он, почти улыбаясь. Затем быстрым движением набросил плащ ей на голову и, бросившись к ней, схватил за руки, а князь Эриберт помогал ему.
Она прекратила бороться, она была побеждена.
Они без сопротивления отвели ее по лестнице на верхний этаж и заперли в спальне. Когда они выходили, она неподвижно лежала на кровати.
— Теперь к моему бедному Эугену, — сказал князь Эриберт.
— Не думаете ли вы, что нам лучше вначале обыскать дом? — предложил Рэксоул. — Будет безопаснее узнать, в каком мы положении. Мы не можем позволить себе наткнуться на какую-нибудь засаду или что-нибудь в этом роде.
Князь согласился, и они обыскали весь дом сверху донизу, но не нашли никого. Затем, заперев входную дверь и французское окно в гостиной, они вновь отправились в подвал.
Здесь их ожидало новое затруднение. Подвал был, разумеется, заперт, и им не удалось обнаружить никакого признака ключа, а дверь выглядела чрезвычайно тяжелой. Они были вынуждены вернуться в спальню, где находилась в заключении мисс Спенсер, чтобы потребовать у нее ключ от подвала. Она все еще лежала без движения на кровати.
— Том взял его с собой, — слабо повторяла она на все их вопросы. — Том взял его, клянусь вам. Он забрал его для безопасности.
— В таком случае, как вы кормили своего заключенного? — резко спросил Рэксоул.
— Через решетку, — ответила она.
Мужчины содрогнулись. Они чувствовали, что она говорит правду. Они спустились к двери подвала в третий раз. Тщетно пытался Рэксоул вышибить дверь, ему не удалось даже пошатнуть ее.
— Давайте попробуем вместе, — сказал князь Эриберт. — Взяли!!!
Раздался треск.
— Еще разок, — сказал князь Эриберт.
Вновь раздался треск, — и затем верхняя дверная петля поддалась. Остальное было делом легким. Через выломанную дверь они вошли в тюрьму князя Эугена.
Узник все еще сидел на стуле. Ужасный шум и суматоха, вызванные вышибанием двери, казалось, не вывели его из летаргии, но когда князь Эриберт заговорил с ним по-немецки, он посмотрел на своего дядюшку.
— Не пойти ли вам с нами, Эуген? — сказал князь Эриберт. — Вам нельзя дольше здесь оставаться.
— Оставьте меня одного, — последовал странный ответ, — оставьте меня одного. Чего вы от меня хотите?
— Мы здесь, чтобы вызволить вас из беды, — мягко сказал Эриберт. Рэксоул стоял в стороне.
— Кто этот малый? — резко спросил Эуген.
— Это мой друг мистер Рэксоул, англичанин, или, вернее, я сказал бы, американец, которому мы многим обязаны. Пойдемте отсюда, вам надо поужинать.
— Я не пойду, — решительно ответил Эуген. — Здесь я жду ее. Ты что же, думаешь, что кто-то держит меня здесь против моей воли? Говорю тебе, я жду ее! Она сказала, что придет.
— Кто — она? — спросил Эриберт.
— Она! Ты должен знать! О, я забыл, ты конечно же не знаешь. Ты не должен спрашивать. Не допытывайся, дядя Эриберт. Она носит красную шляпу.
— Я отведу вас к ней, дорогой Эуген. — Князь Эриберт положил руку на плечо племянника, но тот грубо ее стряхнул, встал, а затем опять сел.
Эриберт взглянул на Рэксоула, и оба они посмотрели на князя Эугена. Лицо последнего покраснело, и Рэксоул заметил, что зрачок его левого глаза был расширен сильнее, чем правый. Он таращил глаза, бормотал обрывки каких-то фраз, то хрипя, то подвывая.
— Его разум поврежден, — прошептал Рэксоул по-английски.
— Тише! — сказал Эриберт. — Он понимает по-английски.
Но князь Эуген не обратил Никакого внимания на этот короткий коллоквиум.
— Нам следует отвести его наверх, — сказал Рэксоул.
— Да, — согласился Эриберт. — Эуген, леди в красной шляпе, леди, которую вы ждете, находится наверху. Она послала нас вниз, чтобы позвать вас туда. Не угодно ли пойти с нами?
— Himmel![22] — воскликнул бедный малый с каким-то подобием бессильного гнева. — Почему вы не сказали мне этого сразу?
Он встал, шагнул к Эриберту и рухнул во весь рост на пол. Он был в обмороке. Двое мужчин подняли его и понесли вверх по каменной лестнице, а затем с бесконечными предосторожностями уложили на софу. Он лежал тяжело дыша, глаза его были закрыты, кулаки крепко сжаты; время от времени по всему телу пробегали конвульсии.
— Кто-то из нас должен привезти доктора, — сказал князь Эриберт.
— Я съезжу, — предложил Рэксоул.
В этот момент раздался быстрый, короткий скрип французского окна, и оба они, Рэксоул и князь, разом обернулись на звук. В раздвинутую щель просунулось девичье лицо. Это была Нелла. Рэксоул открыл запор, и Нелла вошла в комнату.
