Джон Гришэм - Король сделки
У Хелен Уоршо в ее нью-йоркском офисе уже лежало четыре дела о последствиях сделки по дилофту, и еще к трем она внимательно присматривалась, когда ей позвонила миссис Уорли. Ее маленькая фирма собрала досье на Клея Картера и множество материалов — на Пэттона Френча. Хелен внимательно следила за деятельностью двух десятков самых успешных адвокатских контор, занимающихся коллективными исками, и за ходом десятков крупнейших массовых дел. У нее не было недостатка в клиентах и гонорарах, но ничто не будоражило ее воображение так, как желание прижать тех, кто нажился на дилофте.
Поговорив с миссис Уорли несколько минут, Хелен отлично представила, что происходит.
— Я приеду к пяти, — сказала она.
— Сегодня?
— Да, сегодня.
Она успела на ближайший рейс местной авиалинии до аэропорта Даллеса. Собственного самолета у нее не имелось по двум причинам. Во-первых, Хелен была расчетлива и не находила такое вложение средств разумным. Во-вторых, если ей суждено было когда-нибудь самой предстать перед жюри присяжных, не хотелось бы, чтобы этот самолет всплыл. Годом раньше, когда ей удалось довести до суда одно дело, она показала присяжным огромные цветные фотографии двух лайнеров, принадлежавших адвокату-ответчику: виды снаружи и изнутри. А также снимок его яхты, виллы и прочая, прочая. На жюри это произвело огромное впечатление, и сумма штрафных санкций в пользу истца составила двадцать миллионов.
Наняв машину — отнюдь не лимузин, — Хелен прибыла в больницу Бетесды. Миссис Уорли уже подготовила необходимые документы, которые мисс Уоршо внимательно изучала в течение часа, пока мистер Уорли спал. Проснувшись, он не пожелал разговаривать. Он ненавидел адвокатов, особенно таких настырных, как эта дама из Нью-Йорка. Его жена, напротив, располагала временем и легко нашла общий язык с женщиной. За чашкой кофе в комнате отдыха у них состоялась долгая беседа.
Главным преступником, разумеется, были и оставались «Лаборатории Акермана». Там произвели вредный препарат, ускорили процесс его лицензирования и начали бомбардировать потребителей рекламой, не удосужившись провести тщательные испытания и сделать общим достоянием всю имевшуюся у них информацию. Теперь стало известно, что дилофт даже более вреден, чем казалось на первый взгляд. Мисс Уоршо уже собрала достаточно медицинских доказательств того, что дилофт способен вызывать повторное образование опухолей.
Преступником номер два был врач, выписывавший лекарство, хотя его вина была не столь очевидна: ведь он полагался на производителя, препарат оказывал эффект и так далее и тому подобное.
К несчастью, два первых преступника оказались полностью свободны от ответственности в тот момент, когда мистер Уорли подписал согласие присоединиться к коллективному иску, зарегистрированному в Билокси. Хотя врачу, лечившему мистера Уорли от артрита, и не было предъявлено обвинение, он тоже освобождался от ответственности.
— Но Тед не хотел никакой сделки, — несколько раз повторила миссис Уорли.
Это не важно. Он поставил свою подпись и тем уполномочил адвоката такую сделку заключить. Адвокат ее заключил и стал, таким образом, третьим и последним подлежащим преследованию преступником.
* * *Еще через неделю мисс Уоршо предъявила обвинение Дж. Клею Картеру, Пэттону Френчу, мистеру Уэсли Солсбери и остальным поименованным и непоименованным адвокатам, которые заключили преждевременную сделку по дилофту. Главным истцом от имени всех пострадавших, известных и до настоящего времени неизвестных, выступал мистер Тед Уорли из Верхнего Мальборо, штат Мэриленд. Дело было зарегистрировано в окружном суде округа Колумбия, располагавшемся неподалеку от конторы JCC.
Позаимствовав сюжетный ход из пьесы, сочиненной самим ответчиком, мисс Уоршо через пятнадцать минут после регистрации отправила факсом копии иска в десяток ведущих газет.
Бесцеремонный дюжий судебный курьер явился в офис и потребовал личной встречи с мистером Картером.
— Это срочно, — не терпящим возражений тоном заявил он.
Его направили к мисс Глик. Та связалась с шефом по селектору, и Клей неохотно вышел из кабинета, чтобы принять бумаги, которые должны были испортить ему весь день, а то и год.
К тому времени, когда он, запершись в кабинете с Оскаром Малруни, закончил их читать, телефоны уже надрывались — звонили репортеры.
— Я об этом понятия не имел, — пробормотал Клей, к собственному огорчению, сознавая, сколько тонкостей упустил в профессии «массовика».
Он и сам был не прочь устроить кому-нибудь хорошую ловушку, но компании, которым предъявлял обвинения он, по крайней мере знали, в чем провинились. «Лаборатории Акермана» знали, что произвели вредный препарат, еще до того, как выбросили дилофт на рынок. «Хэнна Портленд» — что в округе Хауард рушатся дома и люди выражают претензии компании — производителю раствора. «Гофману» в связи с максатилом уже было предъявлено обвинение Дейлом Мунихэмом, присматривались к нему и другие адвокаты. Но это? Клей понятия не имел о том, что Тед Уорли снова болен. Нигде по всей стране ничего не было слышно ни о каких таких неприятностях. Это было несправедливо.
Малруни, потрясенный до глубины души, на время лишился дара речи.
В этот момент мисс Глик объявила по селектору:
— Клей, здесь репортер из «Вашингтон пост».
— Пристрели мерзавца! — прорычал Клей.
— Это значит — нет?
— Это значит — пошел он к черту!
— Скажите ему, что Клей уехал, — выдавил наконец Оскар.
— И вызови охрану, — добавил Клей.
Даже смерть близкого друга не могла бы повергнуть его в больший шок. Они с Оскаром стали говорить о том, что не следует ударяться в панику, о том, что и где отвечать. Нужно ли решительно отвергнуть все обвинения и выдвинуть встречный иск о защите чести и достоинства? Посылать ли копии в органы печати? Давать ли интервью?
Но они так ничего и не решили, потому что не могли решить. Оба чувствовали себя неуверенно: это была совершенно неизвестная им территория.
Оскар вызвался довести новость до сведения сотрудников, представив все в нужном свете, чтобы не подорвать моральный дух.
— Если я виноват, то готов нести ответственность, — заявил Клей.
— Будем надеяться, что мистер Уорли окажется единственным таким клиентом среди наших.
— Это далеко не факт, Оскар. Кто знает, сколько еще таких Тедов Уорли уже толпится за нашей дверью?
* * *О том, чтобы заснуть, не могло быть и речи. Хорошо еще, что Ридли пока не вернулась, она по-прежнему занималась обустройством новой виллы. Клей испытывал унижение и замешательство и не хотел, чтобы она видела его таким.
Все его мысли вертелись вокруг Теда Уорли. Клей не сердился на этого человека, Боже упаси. О голословности обвинения, похоже, говорить не приходилось. Его бывший клиент не стал бы утверждать, что у него злокачественная опухоль, если бы ее не было. Причина заболевания мистера Уорли — плохое лекарство, а не плохой адвокат. Но то, что Клей поспешил заключить сделку на 62 тысячи долларов, в то время как в конце концов оказалось, что она стоит не один миллион, — это попахивало злоупотреблением полномочиями и жадностью. Кто же осудит пострадавшего, решившего нанести ответный удар?
Всю долгую ночь Клей жалел себя, тешил свое самолюбие, по которому был нанесен сокрушительный удар. Он предвидел унижение перед лицом коллег, друзей и подчиненных. Злорадное торжество врагов. Его страшил завтрашний день, когда пресса начнет проклинать его и не найдется ни души, которая захотела бы встать на защиту.
Иногда ему становилось очень страшно. Неужели он действительно потеряет все? Неужели это начало конца? Суд над ним вызовет у присяжных безоговорочное сочувствие к противной стороне. И неизвестно, сколько наберется тех, кто с готовностью предъявит ему обвинение. А ведь каждое дело может стоить миллионы.
Ерунда. С двадцатью пятью тысячами клиентов по максатилу он выдержит все.
Но мысли Клея неизменно возвращались к мистеру Уорли, клиенту, которого он не защитил. Чувство вины было настолько невыносимым, что Клей готов был позвонить мистеру Уорли и извиниться. А может, лучше написать письмо? Он отчетливо вспомнил два письма, в свое время полученные от этого клиента. Они с Ионой тогда лишь посмеялись над ними.
В начале пятого утра Клей сварил себе первую чашку кофе. В пять вошел в Интернет и стал просматривать «Пост». За последние сутки не было совершено никаких террористических актов, не объявился ни один серийный убийца. Конгресс ушел на каникулы. Президент где-то отдыхал. День не изобиловал новостями, так почему бы не поместить на первой странице улыбающуюся физиономию Короля сделки на полполосы? «МАССЫ ПРЕДЪЯВЛЯЮТ ОБВИНЕНИЕ КОРОЛЮ МАССОВЫХ ИСКОВ» — не без остроумия гласил заголовок. В первом абзаце говорилось:
