Роберт Мазелло - Зеркало Медузы
— Застрелите его! — отозвался Эбер. — Я приказываю вам! Стреляйте в священника!
Один из мушкетов опустился, и из него вырвалось облачко дыма. Пуля, просвистев над головой маркиза, звякнула о железную перекладину. Он ловким выпадом клинка выбил шпагу из руки Эбера. Пара выстрелов едва не зацепили его. Жандармы галопом помчались по тропе. Сант-Анджело толкнул Эбера в грудь, и тот отлетел к решетке, сквозь которую к нему тянулись руки. Сотни узников жаждали растерзать главу комитета. Они вцепились в него, словно стая гарпий. Одни срывали с Эбера одежду и вырывали волосы, другие царапали кожу и впивались ногтями. Старый арестант яростно кусал комиссара за руку. Девушка с выбитым глазом вонзала вязальную иглу в загривок Эбера — с таким воодушевлением, будто плела кружевной воротничок.
Маркиз надел венок на голову и поднял руки, будто бы сдавался жандармам. Он решил, что узники сами расправятся с Эбером. Через несколько секунд маркиз слился с ночной темнотой. Вокруг него ржали кони. Жандармы направляли мушкеты в разные стороны и недоуменно посматривали друг на друга.
— Где священник? — прокричал их капитан, размахивая саблей. — Куда он делся?
Сант-Анджело пошел домой. Большинство гуляк, отмечавших этот праздничный день, уже спали или лежали пьяными в канавах. На какое-то время они утолили свою жажду крови.
Глава 30
Когда таинственный незнакомец перешел через улицу и спустился в метро, Дэвид хотел побежать за ним следом. Он мог бы заставить его объясниться или рассказать им что-то конкретное о людях, которые мешали их поискам. Иначе к чему были эти загадочные предупреждения? Но он понимал, что доктор — если только мужчина сказал им правду — и так рисковал своей жизнью.
— Что теперь будем делать? — спросила Оливия. — Снова отправимся к дому маркиза, чтобы поглазеть на закрытую дверь? Или вернемся в отель?
Честно говоря, Дэвиду не хотелось возвращаться в «Крийон». Сейчас он с удовольствием перебрался бы через ограду особняка и вломился в первое попавшееся окно, чтобы переворошить коллекцию маркиза сверху донизу. Достав из кармана телефон, он проверил сообщения. Слава богу, ничего серьезного пока не случилось. Сара прислала эсэмэску, в которой пожелала ему успеха. Дэвид набрал номер Гэри, но получил сообщение оператора, что абонент временно недоступен в сети. Каждый раз, когда он звонил и разговаривал с ними, его сердце в страхе замирало. Он боялся, что состояние сестры ухудшится. Хотя Дэвид надеялся на лучшее, он всегда, к своему огорчению, понимал, что ожидает худшего.
— Поедем в отель, — сказал он, снимая плащ со спинки стула. — По пути ты сможешь заполнить несколько карточек о Калиостро.
Перейдя безлюдную улицу и спустившись на платформу станции, Дэвид почувствовал себя выставленным напоказ. Около путей стояли двое мужчин. Один читал газету, второй посматривал на свой айфон. В их внешности не было ничего угрожающего, но по спине Дэвида пробежала странная дрожь. Ему даже показалось, что добрый доктор снабдил его «жучком» или снова подсыпал в напиток какую-то дрянь. Оливия, насколько он мог судить, тоже испытывала тревогу.
— Может, нам поймать такси?
— Если только они тут ездят, — ответила она.
Едва они вышли на улицу, к ним направились огоньки двух фар. Дэвид заметил, что табло такси внезапно изменило надпись с «занято» на «свободно». Когда машина притормозила у тротуара, он узнал ту ржавую старую рухлядь, которая недавно проезжала мимо бистро. Внутри сидел смуглый водитель — скорее всего, иностранец. На зеркале заднего вида висели бусы с деревянными шариками. Из салона доносился сладкий запах турецкого табака.
Оливия протянула руку к двери, но Дэвид отступил назад.
— Нет, спасибо, — сказал он.
— Что не так? — опустив стекло, спросил водитель. — Куда хотите ехать?
Дэвид вежливо постучал по двери и помахал рукой.
— Я передумал. В любом случае, спасибо.
Оливия смущенно развела руки в стороны. Таксист, усмехнувшись, отъехал от тротуара и медленно направился к перекрестку.
— И чем тебе не понравилось это такси? — спросила Оливия.
— Оно какое-то подозрительное.
После всех недавних происшествий Оливия отнеслась к его осторожности с достаточным пониманием. Когда такси скрылось из виду, Дэвид повел свою спутницу в парк.
— Давай пройдемся. Найдем такси на другой стороне квартала.
Вечернее небо было закрыто облаками, сквозь которые иногда проглядывала луна. Аллею парка освещали старомодные фонари, стоявшие через каждые пятьдесят ярдов. Они шли, прислушиваясь к скрипу гравия под их ногами и шуму ветра, который раскачивал голые ветви больших старых вязов. Других людей на аллее не было. Они проходили мимо пустых зеленых скамеек и ларьков с опущенными жалюзи. Слева начиналась еще одна дорожка, которая вела к пруду и старой лодочной станции. Деревянный рекламный щит предлагал прокат прогулочных лодок.
Оливия подняла воротник и сунула руки в карманы плаща. Видимо, она сомневалась в правильности его решения. Закинув ремень сумки на плечо, Дэвид осмотрелся по сторонам, внимательно вглядываясь в тень между деревьями. Время от времени он оборачивался, окидывая взором темную аллею за их спинами. Он уже начинал сожалеть, что не поехал в такси. Похоже, интуиция его подвела. Затем Оливия — в который уже раз — удивила его оригинальностью своих размышлений.
— Знаешь, о чем я думаю? — сказала она. — Существует мнение, что Калиостро ознакомил Наполеона с секретными мистериями розенкрейцеров. Легенда утверждает, что после смерти графа в 1795 году император приказал своим солдатам найти могилу Калиостро, выкопать его тело и привезти ему череп.
— Зачем?
— Чтобы сделать питьевую чашу.
— Такой приказ мог бы исходить от Гитлера. Но от Наполеона… вряд ли.
— Почему? — спросила она. — Все диктаторы сумасшедшие. И у них имеются общие черты. Наполеон искал древние знания — причем в любой форме и из каждого доступного источника. Он хотел использовать секреты предков для своей растущей империи.
— Вроде Розеттского камня?
— Да. Вот почему он посылал ученых и исследователей вроде Шампольона в Египет и Палестину, чтобы они расшифровали древнюю мудрость Востока.
Дэвид заметил среди деревьев какое-то движение. Но уже через секунду у него отлегло от сердца, когда он увидел серую белку, пробежавшую по толстой ветке.
— Намерения Гитлера были не столь благородны, но он делал почти то же самое. Фюрер рассылал приверженцев идеи по всему миру. Например, Дитер Майнц оказался в Париже. Он искал тайное знание, которое помогло бы возвеличить рейх.
Белка перебежала аллею, которая вела к классическому фонтану с тритоном. Слушая разъяснения Оливии, Дэвид пытался понять, в какой части парка они находились и долго ли еще идти, чтобы выбраться на другую сторону.
— Интересно, к каким выводам пришел Дитер Майнц, изучив материалы, собранные о Калиостро? Я не Шампольон, поэтому мне хотелось бы показать некоторые записи с иероглифами одному из моих старых профессоров в Болонье. У вас в «Ньюберри» работают специалисты по египетским текстам?
Он не ответил ей.
— Дэвид?
Его внимание было приковано к фигуре, скрывавшейся между деревьями. Насколько он видел, мужчина был в черной кожаной куртке.
— Там справа какой-то человек, — замедляя шаг, ответил Дэвид. — Смотри! Он за тем деревом.
Они не стали останавливаться. Им не хотелось показывать мужчине, что они заметили его. Глядя в указанном направлении, Оливия тихо прошептала:
— Может, это гей? Пришел на свидание и ждет друга.
Возможно, подумал Дэвид. Чуть дальше в тени он заметил второго мужчину с приподнятым воротником.
— Ты не хочешь повернуть назад? — спросила Оливия.
Дэвид не знал, что делать. Но затем ветер донес до него слабый запах сигарет — такой же сладкий и ароматный, какой шел из окна такси.
— Да, — остановившись, ответил он. — Хочу.
Двое мужчин начали приближаться друг к другу. Неужели действительно геи? Дэвид подхватил Оливию под руку и повел ее назад к фонтану с тритоном. Несколько секунд они не оборачивались, притворяясь любовниками, которым хотелось уединиться. Но затем Дэвид услышал поскрипывание гравия. Обернувшись, он увидел двух мужчин, которые следовали за ними. Все сомнения отпали сами собой.
— Бежим! — сказал он, выпуская руку Оливии. — Быстрее!
Они стремглав пробежали мимо фонтана, направляясь к далекому бистро. Дэвид вновь оглянулся, но на темной аллее никого не было. Однако он слышал шуршание смятой листвы и треск сухих ветвей. Их преследователи бежали через парк — не по гравию, а по твердой земле. Оливия, в своих легких кроссовках, набрала солидную скорость. Дэвид едва успевал за ней. В какой-то момент он понял, что парни, гнавшиеся за ними, теперь удалялись от них. Скрываясь за кустами и деревьями, они бежали наперерез к выходу из парка, собираясь отсечь им путь отступления.
