Робин Кук - Хромосома-6
– Кажется, я помню, как однажды слышала название этой страны. По-моему, туда отправлялся писатель Фредерик Форсайт писать роман «Псы войны».
Лу шлепнул себя по лбу в полном изумлении:
– И как только вы запоминаете всю эту чепуху? Я не могу запомнить, где обедал в прошлый вторник.
Лори пожала плечами:
– Просто я люблю читать и биографии писателей знаю.
– Тут нет никакого смысла, – недоумевал Джек. – Это неразвитая часть Африки. В стране этой, должно быть, нет ничего, кроме джунглей. В общем-то вся эта часть Африки сплошные джунгли. Там Франкони не могли сделать пересадку печени.
– Я поначалу точно так же подумал, – сказал Лу. – Однако в других сведениях оказалось побольше смысла. Я проследил через управляющую компанию в Неваде, кто является истинным собственником «Альфа авиэйшн». Это корпорация «Генсис», ее штаб-квартира находится в Кембридже, штат Массачусетс.
– Я слышала про «Генсис», – сообщила Лори. – Это биотехнологическая фирма, крупный производитель вакцин и лимфокинов. Я запомнила, потому что одна подружка, она брокером в Чикаго работает, советовала купить акции «Генсис». Она вечно мне такие советы дает, наверное, думает, будто у меня денег куры не клюют, чтобы их в акции вкладывать.
– Биотехкомпания! – раздумчиво воскликнул Джек. – Хм-м-м. Совсем иной коленкор. Это, должно быть, важно, хотя я толком и не пойму – чем. Да и ума не приложу, что делать биотехфирме в Экваториальной Гвинее.
– А в чем смысл окольного следа корпорации в Неваде? – спросила Лори. – «Генсис» что, старается скрыть тот факт, что владеет лайнером?
– Сомневаюсь, – ответил Лу. – Слишком уж легко мне удалось установить связь. Если бы «Генсис» пыталась скрыть, что является владельцем, директорами и официальными сотрудниками «Альфа авиэйшн» оставались бы невадские адвокаты. А вместо этого на первом же заседании правления обязанности президента и секретаря были возложены на финансового директора «Генсис».
– Тогда почему Невада, если лайнер принадлежит компании из Массачусетса?
– Я не юрист, – признался Лу. – Но убежден, что это как-то связано с налогами и ограничением платежных обязательств. Штат Массачусетс – сущий ад, когда речь заходит о судебных исках. Мне представляется, «Генсис» сдает лайнер в аренду на то время, когда сама им не пользуется, а страховка любой компании, зарегистрированной в Неваде, обходится значительно дешевле.
– А ты близко знакома со своей подружкой-брокером? – спросил Джек у Лори.
– Конечно, – ответила та. – Мы вместе учились в университете.
– А что, если позвонить ей и спросить, знает ли она что-нибудь про связи «Генсис» с Экваториальной Гвинеей? – предложил Джек. – Если она советует покупать акции, то наверняка вызнала всю подноготную этой компании.
– Несомненно, – кивнула Лори. – Джин Коруин была самой ответственной из всех знакомых мне студентов. Рядом с ней мы, медички, казались просто растеряшами.
– Можно Лори позвонит от вас? – обратился Джек к Лу.
– Без вопросов, – ответил тот.
– Ты хочешь, чтобы я сию минуту позвонила? – удивилась Лори.
– Надо застать ее, пока она еще на работе, – пояснил Джек. – Скорее всего если у нее есть досье, то оно в конторе.
– Наверное, ты прав, – признала Лори. Она уселась за стол Лу и вызвала телефонную справочную Чикаго.
Пока Лори говорила по телефону, Джек выжал из Лу все до мелочей, как были получены добытые им сведения. Особенно его заинтересовало и поразило то, каким образом Лу вышел на Экваториальную Гвинею. Вместе они внимательнее рассмотрели карту, отметили близость страны к экватору. И даже заметили, что ее крупнейший город, наверное, столица, находится не на материке, а на острове под названием Биоко.
– Представить себе не могу, что за жизнь в таких местах, что за природа, – признался Лу.
– А я могу, – заявил Джек. – Там жарко, дождливо, сыро и полно всяких букашек.
– Звучит восхитительно, – съехидничал Лу.
– Это не то место, куда нормальный человек отправится на отдых, – сказал Джек. – С другой стороны, оно вдали от протоптанных путей.
Лори положила телефонную трубку и повернулась вместе с креслом лицом к мужчинам.
– Джин, как я и ожидала, осталась все такой же ответственной, – сообщила она. – Материалы по «Генсис» мигом оказались у нее под рукой. И уж конечно, ей непременно надо было узнать, сколько акций я купила, и она была очень подавлена, узнав, что я не купила ни одной. Очевидно, акции утроились в цене и подверглись дроблению.
– А это хорошо? – шутливо поинтересовался Лу.
– Так хорошо, что я, наверное, упустила шанс бросить работу, – ответила Лори. – Джин сказала, что это вторая прибыльная биотехнологическая компания, которую создает ее гендиректор Тейлор Кэбот.
– Она хотя бы упомянула про Экваториальную Гвинею? – спросил Джек.
– А как же! Сообщила: одна из причин такого успешного хода дел у компании в том, что та создала огромную ферму человекообразных обезьян. Первоначально на ферме проводились исследования для самой «Генсис». Потом кому-то пришла в голову мысль сделать так, чтобы другие биотехнологические компании и фармацевтические фирмы передали «Генсис» заказы на исследования с использованием приматов. Очевидно, спрос на подобную услугу намного превзошел самые оптимистичные прогнозы.
– И эта ферма приматов – в Экваториальной Гвинее? – спросил Джек.
– Вот именно, – кивнула Лори.
– А она хотя бы намекнула почему? – спросил Джек.
– В справке, которую она получила от аналитика, сказано, что Экваториальную Гвинею «Генсис» выбрала благодаря радушному приему, оказанному местными властями, которые даже закон приняли для содействия деятельности компании. Очевидно, «Генсис» стала для правительства основным источником столь вожделенной иностранной валюты.
– Представляете, какие взятки идут в ход при таком сценарии? – спросил Джек у Лу.
Полицейский в ответ только присвистнул.
– Еще в справке указывается, что для большей части используемых человекообразных обезьян Экваториальная Гвинея является родиной, – добавила Лори. – Это позволяет компании обойти все международные запреты на вывоз и ввоз таких вымирающих видов, как шимпанзе.
– Ферма приматов, – повторил Джек, качая головой. – Это открывает куда более занятные перспективы. Слушайте, а не имеем ли мы дело с ксенотрансплантатом?
– Только не испытывайте на мне ваш врачебный жаргон, – взмолился Лу. – Ради всего святого, что такое ксенотрансплантат?
– Этого не может быть, – заявила Лори. – Ксенотрансплантаты вызывают сверхострое отторжение. А на том срезе печени, что ты мне показывал, не было никаких признаков воспаления, ни гуморальных, ни внутриклеточных.
– Верно, – согласился Джек. – К тому же ему даже не вводили иммуносапрессанты.
– Послушайте, я ведь вас просил, – обиженно выговорил Лу. – Не заставляйте меня упрашивать. Что это за чертовщина – ксенотрансплантат?
– Это когда пересаживаемый орган берется от животного другого вида, – объяснила Лори.
– Вы имеете в виду что-то вроде неудачной пересадки сердца, которое лет десять – двенадцать назад взяли у бабуина по кличке Малыщ фэй? – спросил Лу.
– Точно! – подтвердила Лори.
– Новые иммуносапрессанты вновь дали возможность обратиться к ксенотрансплантатам, – пояснил Джек. – И с куда большим успехом, чем в случае с Малышом Фэем.
– Особенно при применении свиных сердечных клапанов, – добавила Лори.
– Само собой, тут возникает множество этических проблем, – сказал Джек. – И это доводит поборников прав животных до исступления.
– Особенно сейчас, когда начались эксперименты с внедрением человеческих генов свиньям для снятия хотя бы части реакции отторжения, – добавила Лори.
– Мог Франкони заполучить печень человекообразной обезьяны, пока был в Африке? – задал вопрос Лу.
– Представить себе не могу, – признался Джек. – Лори точно подметила: не видно совершенно никаких признаков отторжения. Такое неслыханно даже при отличной совместимости человеческих органов, если не считать однояйцевых близнецов.
– Однако Франкони скорее всего побывал в Африке, – заметил Лу.
– Правда, и его мамаша сказала, будто домой он возвратился новым человеком, – сказал Джек. Затем вскинул руки вверх и встал: – Я не знаю, как это вяжется. Кромешная тайна. Особенно если принять во внимание сопутствующий аспект участия организованной преступности.
Лори тоже встала.
– Вы уже уходите? – встрепенулся Лу.
Джек кивнул и пояснил:
– У меня в башке путаница, а сил нет никаких. Вчера выспаться не удалось: после того как мы опознали останки Франкони, я бездну часов просидел на телефоне. Обзвони все европейские организации, распределяющие органы для пересадки телефоны которых достал.
