Шэрон Болтон - Жертвоприношение
– Об этом стоит подумать, – согласилась Хелен. – Но тогда в полицию придется набирать лилипутов.
– Придется пересмотреть правило о минимальном росте.
– Или сделать исключение для Шетландских островов. Кстати, сколько здесь этих пони?
– Не думаю, что их кто-то считал. По-видимому, они размножаются как кролики. Многих продают. Их охотно покупают центры домашних животных, образцовые фермы и тому подобные заведения. Кроме того, многие приобретают их для детей. Они пользуются невероятной популярностью. Их продают за границу, в разные страны… – Я осеклась, сообразив, что именно только что сказала.
– Как шетландских детей? – спросила Хелен.
– Возможно, – ответила я, – только…
– Только непонятно, откуда они берутся? – подсказала она.
Я кивнула. Хелен ненадолго задумалась. Выражение ее лица было мрачным.
– Давай предположим, что в официальные списки вносятся не все дети, которые рождаются на островах, что на самом деле их гораздо больше, – наконец заговорила она. – Предположим, что все те мужчины, чьи файлы мы просматривали, – Стивен Гээр, Энди Данн, Кенн Гиффорд…
Увидев, что она замялась, я сказала:
– Все в порядке. Можешь смело упоминать Дункана и Ричарда.
Хелен чуть заметно улыбнулась и продолжила:
– Предположим, что все они связаны с этим бизнесом и делают на этом кучу денег, а Мелисса Гээр каким-то образом узнала об этом и пригрозила, что сообщит в полицию. Ведь это могло стать мотивом для того, чтобы ее убрать?
– Еще каким!
– Но ведь можно было просто убить ее, обставив все как несчастный случай. Зачем вся эта морока с мнимой смертью? И зачем было почти год держать ее в заточении?
– Затем, что Стивен Гээр знал, что она беременна. Он хотел получить своего ребенка!
Я пересказала теорию Даны насчет того, что мальчик, которого Гээр называл пасынком, на самом деле его родной сын от Мелиссы. При упоминании имени Даны Хелен вздрогнула, но на этот раз смогла взять себя в руки.
– Это же чертовски рискованно, – сказала она. – И зачем было вырезать ее сердце? При чем тут эти непонятные символы на ее спине? Наконец, на кой черт было закапывать ее на твоем лугу? Почему просто не утопить труп в море?
– Потому что они должны быть похоронены в темной, благоуханной земле, – прошептала я.
Собственно, мои последние слова не предназначались для ушей Хелен, но она их услышала и бросила на меня скептический взгляд.
– Мы опять вернулись к теме троллей? Боюсь, что я сейчас не в настроении обсуждать местные суеверия. К тому же нам пора трогаться в путь.
Взяв поводья, она вставила ногу в стремя. Я не стала говорить, что она садится на лошадь не с той стороны. Генри поймет. Неожиданно Хелен замерла на месте.
– Хочешь, подержу его? – предложила я.
– Замолчи, – шикнула на меня Хелен. – Слушай.
Я прислушалась. Тихое ржание пони, легкое причмокивание, когда она пили воду, свист ветра. И кое-что еще. Низкий, равномерный, механический гул. В нем было что-то инородное, глубоко чуждое природе. И этот звук неотвратимо приближался.
– Черт! – выругалась Хелен, перебросила поводья через голову Генри и потянула его к крутой скале, которая нависала над долиной. – Живей, поторопись, – бросила она через плечо.
Гул становился все громче. Пони тоже услышали его, и он им совсем не понравился. Некоторые из них откололись от группы и принялись метаться взад-вперед. К тому времени Хелен с Генри уже добрались до подножия скалы. Мыс Чарльзом присоединились к ним через несколько секунд. Прижавшись к шероховатой поверхности, мы старались сдержать коней, чтобы их не увидели с вертолета, который подлетал к долине.
– Значит, фермер все-таки позвонил в полицию, – прошептала я, как будто меня могли услышать в вертолете, который был еще за полкилометра от нас.
– Скорее, они нашли твою машину, – сказала Хелен. – Кто знает, что у тебя есть лошади?
Я задумалась. Дункан, конечно, сразу бы заметил, что Чарльза и Генри нет на месте, но его не было на острове. Гиффорд! Гиффорд знал. И Данн, конечно, тоже. Как и почти все полицейские Шетландских островов. Ричард. Господи, да почти каждому местному жителю известно, что у меня есть лошади!
Вертолет был уже совсем близко, и мы видели мощный луч прожектора, который освещал долину. Я покрепче обняла Чарльза. Шетландские пони, решив, что спасение в массовости, тоже жались поближе к скале. Но в отличие от Чарльза и Генри, они отнюдь не стояли на месте. Они толкались и лягались, скакали вокруг нас и отпихивали друг друга, стараясь оказаться как можно ближе к коням.
– Убирайтесь! Проваливайте! Катитесь отсюда! – шипела на них Хелен. – Эти маленькие негодяи привлекут к нам внимание.
Вертолет был прямо над нашими головами. Мощный поток света от прожектора был потусторонним и пугающим. Он заливал окружающий ландшафт, и казалось, что в долине на время наступил странный, призрачный день. Там, куда не падал луч прожектора, все становилось черным как смоль, неестественно темным для Шетландских островов, и на несколько мгновений эта черная мантия накрыла и нас. Затаив дыхание, я наблюдала за вертолетом. Он пролетел примерно с километр в северном направлении, развернулся на сто восемьдесят градусов и снова приближался к нам. Я начала терять всякую надежду.
– Они нас заметили, – снова шепотом сказала я. Это была чисто нервная реакция. Умом я понимала, что люди в вертолете не смогут меня услышать, даже если я буду кричать, но все равно понижала голос.
– Они заметили не нас, а просто что-то, – сказала Хелен. – Стой спокойно.
На этот раз луч прожектора сдвинулся метров на двадцать и освещал не центр долины, а ее западную часть. Небольшая, но очень существенная поправка, если учитывать, что на этот раз он обязательно нас заденет.
– Нужно было распрячь коней, как только мы услышали шум вертолета, – сокрушалась я. – Две распряженные лошади в этой долине никого не насторожат, а мы могли бы спрятаться за камнями.
Хелен покачала головой.
– У них наверняка есть специальное поисковое оборудование, которое улавливает тепловое излучение, – сказала она. – Нам остается только надеяться на этих малышей.
Пони, судя по всему, боялись света больше, чем шума. Заметив подбирающийся яркий луч, они перестали жаться к нам и бросились врассыпную, стремясь как можно скорее оказаться в спасительной темноте. Скользнув лучом по коричневому хвосту Генри, вертолет начал разворачиваться, чтобы следовать за ними. Вожак галопом понесся на юг, и большая часть табуна последовала за ним. Вертолет, словно поддавшись стадному чувству, полетел в том же направлении, приводя и без того испуганных животных в состояние панического ужаса. Табун повернул в другую сторону. Вертолет тоже. Теперь он летал кругами, и яркий луч снова начал подбираться к подножию скалы. Кобыла с жеребцом, которые до этого оставались с нами, не выдержали и тоже сорвались с места. Покружив еще немного, вертолет поднялся выше и начал удаляться, держа курс на север. Затем он снова направился к нам, но на этот раз повернул назад, даже не долетев до скалы.
Чарльз и Генри начали проявлять беспокойство, но мы с Хелен не решались сдвинуться с места, даже когда шум двигателя затих вдали.
– Не могу поверить, что все обошлось, – сказала я, когда почувствовала, что снова могу нормально дышать.
– Они заметили какое-то движение, возможно, засекли тепловое излучение, но решили, что это пони. Эти крошки и в самом деле спасли нас.
Табун к тому времени уже успокоился, но на этот раз маленькие лошадки старались держаться от нас подальше.
– Как ты думаешь, они вернутся? – спросила я.
Хелен пожала плечами.
– Это невозможно предугадать. Им предстоит облететь еще довольно большую территорию. Думаю, нам нужно двигаться дальше. Если они надумают вернуться, мы это услышим.
Оседлав лошадей, мы отправились в путь. Нервное напряжение последних нескольких минут совершенно измотало меня. Сил хватало только на то, чтобы изредка понукать Чарльза, заставляя eго двигаться в нужном направлении.
– Сколько нам еще ехать? – спросила Хелен.
Я посмотрела на часы. Было почти три. Инцидент с вертолетом задержал нас.
– Думаю, около сорока пяти минут.
– Господи, я уже натерла мозоли на заднице…
– То ли еще будет. Завтра ты вообще не сможешь ходить.
В этот момент мир вокруг нас начал меняться.
До этого все тонуло в густых, черно-серых тенях, а покрытые скудной растительностью скалы призрачными силуэтами вырисовывались на фоне темного сине-фиолетового неба. Несмотря на разнообразие приглушенных тонов, этот фантастический потусторонний пейзаж был абсолютно лишен настоящих красок.
А потом какой-то небесный торговец развернул перед нами рулон тончайшего зеленого шелка, который повис в воздухе в нескольких километрах над землей, застилая собой горизонт. Он мерцал и переливался, постоянно меняясь, и, казалось, светился изнутри. Но вокруг, там, куда не доставало зеленоватое сияние, небо было почти черным. Небесный торговец, словно желая получше продемонстрировать свой товар, встряхнул шелковистое покрывало, которое заколыхалось, окрашивая деревья и скалы в бледно-зеленый цвет.
