Карин Слотер - Инстинкт убийцы
— Полагаю, вы знакомы со своими правами, — произнес Уилл. — Вам должны были зачитывать их во время ареста в Саванне.
Эван Бернард продолжал улыбаться.
— Это было два года назад, агент Трент, и я уверен, что вам это известно. Ей было пятнадцать, но мне она сказала, что ей двадцать один год. Вы идете по ложному следу. Это просто недоразумение.
— Как так?
— Я познакомился с ней в баре, где продают алкогольные напитки. Я полагал, что прежде, чем позволить ей войти, охранник проверил у нее удостоверение личности.
— Если вы были невиновны, то почему вам предъявили обвинение в преступной небрежности в отношении несовершеннолетней?
Бернард поднял палец.
— Не несовершеннолетней. Это было бы уголовное преступление. Меня обвинили всего лишь в правонарушении.
По спине Уилла пополз холодок. Этот человек не боялся того, что ему предъявят серьезное обвинение или поймают с поличным.
— Эван, вам необходимо подумать над тем, какие у вас есть варианты поведения и какой из них избрать, чтобы отделаться малой кровью.
Бернард поправил очки и хорошо поставленным учительским голосом произнес:
— Вы понапрасну теряете время, агент Трент. А теперь, прошу прощения, у меня урок.
— Кайла была красивой девочкой, — продолжал Уилл. — Я могу понять мужчину, который не смог устоять перед ней.
— Пожалуйста, не принимайте меня за идиота! — фыркнул Бернард, поднимая с пола портфель и запихивая в него какие-то бумаги. — Я знаю свои права, и мне отлично известно, что меня записывают.
— А вам известно, что вас записывали два дня назад, когда вы уезжали из школы?
Впервые с начала разговора он, похоже, забеспокоился.
— Мне позволено покидать территорию школы во время перерыва на ланч.
— Где вы были между одиннадцатью сорока пятью и половиной второго?
— Катался, — спокойно ответил он. — Занятия начались несколько недель назад. Мне было необходимо проветриться, чтобы стряхнуть усталость и раздражительность.
— И где же вы катались?
— Я поехал в Вирдижиния-Хайленд, — ответил он, подразумевая ближайший район с кофейнями и ресторанами.
— Куда вы заходили?
— Я не помню.
— Где вы оставляли машину?
— Понятия не имею.
— Может, мне поискать ваш красный «вольво» в записях дорожных камер на Понсе-де-Леон и в Брайарклиффе или в Понсе и Хайленде?
Бернард молчал.
— Или вы решили сократить дорогу и поехать через Эмори? Я, пожалуй, проверю придорожные видеокамеры и там, — пообещал Уилл. — Вы, возможно, не заметили, но город установил камеры почти на всех основных перекрестках города.
— Я просто катался.
Уилл сунул руку в карман и вытащил блокнот и ручку, которые одолжил в канцелярии.
— Запишите свой маршрут, я его проверю, а вечером, когда закончатся уроки, мы с вами еще раз побеседуем.
Бернард потянулся к ручке, но отдернул руку.
— У вас проблема? — поинтересовался Уилл. — Но вы же сами сказали, что это только недоразумение. Просто напишите, где вы были. Я поручу одному из патрульных полицейских проверить ваш маршрут, а после уроков мы обсудим эту информацию.
Учитель вытащил из кармана пиджака свою ручку и начал писать. Уилл смотрел, как она быстро скользит по бумаге. Бернард заполнил первую страницу, перевернул ее и начал заполнять следующую.
— Этого достаточно, — сказал Уилл, забирая у него блокнот. Он открыл первую исписанную страницу, бегло ее просмотрел, перешел ко второй и поднял глаза на Бернарда.
— Вы ведь учите и нормальных детей, верно? Не только тупых?
Учитель кивнул, словно не заметив его некорректного выражения.
Уилл сделал вид, что читает написанное, скользя глазами по странице.
— Мне хотелось бы задать вам один вопрос… Я довольно часто обращаюсь к людям с подобными просьбами. Так вот, я заметил, что люди, которые на самом деле ни в чем не виноваты, начинают так нервничать, что все забывают. Они пишут, а потом зачеркивают написанное, меняют и переставляют слова. А вот те, кто потом оказывается виноват, просто берут ручку и пишут. Это очень легко, потому что они все это продумывают.
Бернард вернул ручку в карман.
— Любопытное наблюдение.
— Эван, — сказал Уилл, — для вас будет лучше, если мы вернем Эмму Кампано родителям.
— Понятия не имею, о чем вы говорите. Я, как и все остальные, потрясен тем, что одну из наших учениц похитили прямо из ее дома.
— Вы помните, как начинали работать учителем? — поинтересовался Уилл. — Штат проверил вашу биографию, верно? Вам пришлось явиться в полицейский участок и предоставить им свой социальный индивидуальный код и адрес. А потом они сняли у вас отпечатки пальцев. Помните?
Бернард, похоже, понял, куда он клонит. Все его манипуляции с ручкой и вытирание обложки ни к чему не привели.
— Смутно.
— Что произойдет, если отпечатки пальцев с вашей карточки совпадут с теми, которые мы обнаружили на угрожающих записках, подброшенных Адаму Хамфри?
— Полагаю, вам придется отвечать за использование сфабрикованных улик, — невозмутимо ответил Бернард.
— Даже если Эмма мертва, Эван, если вы расскажете нам, где она находится, судья отнесется к этому как к указанию на то, что вы пытались исправить содеянное.
— Это ваша проблема, а не моя.
Бернард опустился на стул. На его лицо вернулось прежнее самодовольное выражение.
— Кайла была трудным подростком. Об этом говорят абсолютно все. Она ждала вас за территорией школы? Вряд ли вы подобрали ее где-то поблизости. Вы не стали бы делать это там, где вас могли увидеть.
Бернард медленно покачал головой, как будто ему было жаль Уилла.
— Она была хорошенькая. И я вас понимаю, — продолжал Уилл, чувствуя, как все внутри сжимается. — Я не провел в этой школе и десяти минут, а уже обратил внимание на некоторых девушек… — Он пожал плечами. — Повстречайся я с ними в другом месте и в другое время, я не сказал бы им «нет».
Бернард снял очки в проволочной оправе и краем рубашки протер стекла.
— Меня это, конечно, не касается, но на вашем месте я бы поостерегся с такими разговорами. — Он кивнул на камеру в углу. — За нами наблюдают.
— За вами наблюдали и два дня назад, когда вы бегом вернулись в школу.
Бернард подышал на очки, как будто там было пятнышко, которое необходимо удалить.
— Я потерял счет времени. Я опаздывал на урок.
— Неужели? А я думал, это потому, что вам пришлось поменять брюки.
Бернард замер.
— Пятна от эякуляции очень трудно отстирываются, не правда ли? — Уилл улыбнулся. Он не мог использовать ДНК из дела на Бернарда, но ничто не запрещало ему солгать относительно обнаружения другого источника. — Странная штука эта эякуляция, Эван. За один раз не отстираешь.
— Вы лжете.
Уилл принялся перечислять свои аргументы.
— У меня есть мертвая девушка с вашей спермой внутри и следами ваших укусов на груди. У меня есть видео, свидетельствующее о том, что вы сменили брюки. — Уилл врал, уже не задумываясь о последствиях. — Те самые брюки, которые мы нашли и которые перемазаны вашей ДНК.
— Вы не имеете права рыться в моем мусоре без ордера на обыск, и у вас нет…
Уилл с трудом удержался от улыбки, хотя буквально сгорал от желания сообщить собеседнику, что тот попался.
— Как только город забирает мусор и помещает в мусоровоз, я могу валяться в нем хоть нагишом, если мне этого захочется.
Бернард пожал плечами.
— Кайле было семнадцать лет. Все было добровольно. Нет ничего противозаконного в том, что двое взрослых людей занимаются сексом.
Уилл тщательно подбирал слова:
— Это не было единичным свиданием. Вы уже давно с ней встречались.
— Вы говорите об этом, потому что ее день рождения был всего два месяца назад? — Бернард покачал головой, как будто сокрушаясь о том, что ловушка оказалась столь незамысловатой. — Наша первая половая связь случилась всего два дня назад.
— Она была девственницей?
Он искренне расхохотался.
— Она была сексуальным эквивалентом «Макдоналдса».
— Мы нашли вашу сперму в машине Кайлы.
Это сообщение Бернарда, похоже, тоже не обеспокоило.
— Значит, мы занимались сексом в машине.
— Оральным? Анальным?
Он приподнял бровь, давая понять, что за милю видит очередную ловушку.
— Я смотрю новости, мистер Трент. Я знаю, что в Джорджии очень строгие законы относительно содомии.
Этот высокомерный мерзавец был уверен, что подкопаться под него невозможно.
— И вы хотите, чтобы я поверил, что два дня назад вы занимались с Кайлой Александр сексом, но не имеете отношения к ее убийству?
— Как вы сами уже упомянули, мне пришлось вернуться домой и сменить брюки. Когда я в последний раз видел Кайлу Александр, она была жива и возвращалась в школу.
