Джеймс Гриппандо - Вне подозрений
– Доброе утро, Катрина.
От неожиданности она вздрогнула и так резко обернулась, что уронила стакан с соком. Он со звоном разбился у ее ног. В патио, на пороге застекленной двери в кухню, стоял мужчина. Она уже хотела было закричать, но тут он сказал:
– Это я. Юрий.
Катрина присмотрелась. О Юрии она была наслышана, но за восемь месяцев работы видела его лишь однажды, да и то мельком, когда он приходил по какому-то делу к Владимиру.
– Господи! До смерти меня напугали.
– Так ты впустишь?
Она отворила дверь.
– Могли бы и постучать вежливости ради.
Он вошел. А потом демонстративно постучал по дверной панели – три раза, с паузой после каждого стука. Должно быть, он шутил, но на лице не было заметно и тени улыбки. Он вообще мало походил на человека, который часто улыбается.
Юрий затворил за собой дверь, затем задернул стеклянную панель шторкой и запер.
– Тебе нечего меня бояться. Ты это понимаешь, верно?
Катрине не понравился его взгляд, она занервничала, но старалась не подавать виду.
– Да, конечно.
Выражение его лица не изменилось. Тот же холодный, оценивающий взгляд.
Катрина схватила бумажное полотенце и вытерла пол, потом собрала осколки стекла и выбросила в мусорное ведро. Юрий следил за каждым ее движением.
– Выпьете что-нибудь? – предложила она. – Кофе? Соку?
Ответа не последовало. Он выдвинул стул, развернул его и уселся лицом к спинке, положив на нее руки.
– Где пропадала всю ночь?
– Выходила.
– Куда выходила?
– Просто выходила, и все. – Катрина скрестила руки на груди и прислонилась к холодильнику, самой своей позой давая понять, что это не его ума дело.
Он же продолжал смотреть на нее пронизывающим взглядом холодных темных глаз.
– Уверены, что не хотите кофе?
– Лучше скажи-ка мне вот что, Катрина. Как поживает грязный кровяной бизнес?
Она пожала плечами:
– Прекрасно.
– А тебе известно, что это мы придумали банк крови?
– Кто «мы»?
– Мы, русские. Мало кто это знает. Никаких банков крови не существовало в природе, пока в тридцатые годы в Советском Союзе не начали брать кровь покойников. Я тоже не верил, до тех пор пока один врач не показал мне старый фильм. О том, как советские врачи придумали брать кровь у мертвецов, пока не наступило трупное окоченение, пока в теле не распространились бактерии. Такую кровь можно использовать.
Она промолчала, не понимая, куда он клонит.
– Ты только представь, Катрина! Кровь от мертвецов!
Теперь она начала понимать. Похоже, он каким-то образом разузнал, что она залезала в компьютер Владимира и знает всю правду о женщине из Джорджии, в теле которой недоставало трех литров крови, зараженной СПИДом.
– Когда-нибудь слышала о таком? – задал он вопрос уже в лоб.
– Нет.
Юрий улыбнулся, но от этой улыбки так и веяло холодом.
– Владимир тебе доверял, ты это знаешь?
– Нам хорошо работается вместе.
– А мне всегда казалось, он хотел затащить тебя в постель.
– Мне тоже. Пока я не увидела фотографию его дочки. Мы с ней очень похожи.
– Повезло тебе. Признаюсь, лично мне плевать, на кого ты там похожа. И я доверяю тебе куда меньше.
– Да, он мне говорил.
– Еще бы не сказать! У Владимира была мерзкая привычка выбалтывать людям то, что не следует. Поэтому и пришлось ему уйти.
– Он уехал?
– Да, отправился на покой. В долгосрочный, так сказать, отпуск. Впрочем, это не важно. Важно другое. Нам с тобой надобно восстановить доверие.
– Думала, что история с Тео Найтом все расставит по своим местам.
– Так и есть.
– Тогда что нам восстанавливать? Вы нашли его машину, не правда ли?
– Да, там, где ты и сказала. Кстати, именно я подогнал ее к дому доктора Марша прошлой ночью.
– Зачем?
– У Тео была веская причина убрать Марша. Ну, вот я и решил маленько подсобить копам, навести их на нужный след.
– Я видела в новостях. Доктор Марш мертв.
– Мертвее не бывает. Как Тео Найт?
По спине у Катрины пробежали мурашки.
– О чем это вы?
– Да только хочу сказать, что доктор Марш мертв, вот и все.
– И Тео Найт – тоже.
– Неужели?
– Думаете, я вру? – с нервным смешком спросила она.
– Может, и не врешь. Но хотелось бы знать подробности. Расскажи, как именно отправился на тот свет Тео Найт.
– Да нечего тут особенно рассказывать.
– Люблю детали. Такой уж я любопытный парень. Давай, говори.
– Я спряталась на заднем сиденье, дождалась, когда он выйдет из бара. Приставила к башке ствол и велела ехать на запад, к докам и складам. Нашла подходящий канал. Приказала ему вылезти из машины и идти к воде. Ну вот, собственно, и все.
– Но ты выпустила самую эффектную часть. Хочу знать, как ты его пришила.
– Выстрелом в голову.
– С глушителем?
– Да, конечно.
– Куда именно в голову?
– В затылок. Одним выстрелом.
– С какого расстояния?
– С близкого. Меньше дюйма.
– И кончик ствола упирался ему в череп, так или нет?
– Гм… Может, и упирался. Точно не помню.
Он поднялся и подошел к ней. Катрина не двинулась с места, но внутри у нее все сжалось.
Юрий придвинулся еще ближе, сложил ладонь пистолетом, приставил большой палец ей к затылку.
– Вот так?
– Ну, примерно.
– Под таким углом пулевое отверстие должно быть сквозным.
– Так оно и было. Пуля вышла через лоб.
Юрий отошел и кивнул, но по выражению его лица Катрина сразу поняла: он ей не верит. Поняла, что попалась в расставленную ловушку.
– Странно, – протянул Юрий. – Все выстрелы, которые я производил пистолетом двадцать второго калибра, ни разу не оставляли сквозного отверстия.
– Разве?..
– В том-то и прелесть двадцать второго калибра. Вот почему это оружие предпочитают профессионалы. Мощное, но черепа насквозь не прошьет. Не то что тридцать второй калибр или девятка. Пуля от двадцать второго входит с одной стороны, потом рикошетит от внутренней стороны черепной кости, снова рикошетит и превращает мозги в яичницу.
Катрина промолчала.
– Так ты абсолютно уверена, что твоя маленькая пулька вышла у него через лоб?
– Ясное дело, уверена. Может, у тебя так ни разу не получалось, но факт есть факт. Всегда что-то случается впервые.
– Первый раз не считается, если нет свидетелей.
– Я что, должна была его на людях убивать, что ли?
– Нет. Но если хочешь завоевать мое доверие, придется тебе повторить этот фокус при мне.
– Поздно. Тео мертв.
– Тогда найдем другого.
– Другого?
– Ага. – Темные глаза его оживились и смотрели почти весело. – Всегда найдется кто-нибудь другой.
63
Джек вернулся домой на рассвете. На цыпочках прошел мимо постели, щурясь от первых лучей яркого утреннего солнца. Синди заворочалась под одеялом.
– Где ты был? – зевая, спросила она.
– Да надо было кое-что проверить.
– Я беспокоилась. Пыталась тебе дозвониться.
Он достал из кармана мобильник.
– Батарейка разрядилась. Извини. А я даже внимания не обратил.
– Ну, выяснил что-нибудь о Тео?
– Вроде как. Ты спи, спи. Я не хотел будить тебя.
Синди опустила голову на подушку. Он осторожно прилег рядом на матрас. Но тут раздался пронзительный звонок в дверь, оба вздрогнули от неожиданности.
– О Господи! Кого еще там принесло? – проворчал Джек.
– Наверное, репортер. Не подходи.
– Нет, надо посмотреть. – Он поднялся с кровати, прошел более длинным путем через кухню, заодно подключил мобильный телефон к зарядному устройству. В дверь снова позвонили. Он вышел в прихожую и прильнул к глазку. При виде Катрины сердце у него забилось.
– Одну минутку, – сказал Джек и поспешил в спальню.
Синди уже встала и натягивала джинсы.
– Кто там? – спросила она.
– Катрина. Она информатор, работает на правительство.
– Чего ей надо?
– Пока еще не знаю. – Джек подошел к комоду. Выдвинул верхний ящик, достал револьвер и сунул за пояс брюк. А сверху надел длинный мешковатый свитер, чтобы не было видно.
– Что ты делаешь, Джек?
– Да не волнуйся ты так. Она агент ЦРУ, работает на правительство. Все нормально. Но с учетом того, что Тео пропал, а доктор Марш убит, не следует пренебрегать мерами предосторожности.
– Джек…
– Оставайся здесь, пока я не скажу, что все о'кей. Тогда выходи. И держи телефон под рукой. Если вдруг поймешь, что что-то не так, звони девять один один.
– Ты меня пугаешь.
– Оставайся здесь. Я скоро.
Он вернулся в прихожую. Глубоко, всей грудью, втянул воздух. «Она информатор, работает на правительство», – снова напомнил он себе, хоть и знал по опыту, что таким людям не следует слишком доверять. Просто в данный момент Джек не видел лучшего способа найти своего пропавшего друга. И вот он осторожно отворил дверь.
