Джеймс Кобб - Ледовый Апокалипсис
– Да так, преподаватель. Пустое место.
Троубридж, руки которого также были скованы за спиной, похоже, дошел до пика своего кошмара наяву. Он побледнел до такой степени, что его кожа приобрела зеленоватый оттенок, и Рэнди не на шутку боялась, что беднягу хватит удар. Профессор до сих пор оставался на ногах лишь благодаря тумакам и пинкам, которые сыпались на него каждый раз, когда его ноги начинали подгибаться. Его вельветовые штаны в области промежности промокли.
Рэнди хотелось заговорить с ним, сказать ему какие-нибудь слова ободрения или утешения, но она не решалась. Ради блага самого Троубриджа она сейчас была обязана делать вид, что его судьба ее абсолютно не интересует. Если проявить по отношению к нему хоть каплю сострадания, бандиты начнут мучить ученого еще пуще, чтобы оказать давление на нее.
– Как ты можешь, Стефан! – с шутовской укоризной в голосе пробасил рыжебородый. – Никто из людей не является пустым местом. Каждый хоть что-то из себя да представляет. – Он повернулся к Троубриджу. – Скажите мне, друг мой, ведь вы что-то из себя представляете?
– Да! Представляю… Я доктор Розен Троубридж, административный директор научной программы на острове Среда. Я канадский гражданин. Я… я… не военный. Гражданский человек! Я… не имею ничего общего с этими… другими!
– Ну вот, видишь, Стефан! – Гигант направился к тому месту, где у стены, возле печки, скорчился ученый. – Он – доктор! Человек науки! Умный человек! – Обернувшись, он поглядел на Рэнди. – А ты, лапуля-красотуля, тоже умная?
Рэнди не ответила. Она смотрела мимо рыжебородого в окна избушки, и ее рассеянный с виду взгляд подмечал каждое движение, происходившее за ними. Она видела, как остальные мужчины, прилетевшие на борту гигантского вертолета, продолжают разгрузку винтокрылой машины, подмечала, что именно они выгружают, пыталась угадать, где именно по периметру лагеря будут выставлены караульные посты.
– Хм-м, видимо, дамочка не столь умна, как вы, доктор. Кто она такая? На какое агентство работает?
Троубридж облизнул губы. Он старался не смотреть на Рэнди, как и на всех остальных в этой комнате.
– Как сказал уже Стефан, она какой-то американский правительственный агент. Больше мне ничего не известно.
– Друг мой! – Голос рыжебородого гиганта звучал пугающе мягко. – Не разочаровывайте меня, не переставайте быть умным человеком!
Большая, заросшая рыжими волосами рука схватила ворот свитера Троубриджа. Развернув скованного мужчину спиной к печке, главарь террористов стал давить на его грудь до тех пор, пока кисти Троубриджа не оказались прижаты к ее раскаленной поверхности. Рэнди стиснула челюсти с такой силой, что у нее хрустнули зубы.
Когда Троубридж перестал кричать, он заговорил. Слова текли из его груди жалобным, бормочущим потоком. Рыжеволосому великану не было нужды допрашивать его. Он просто направлял поток слов в нужное ему русло, задавая короткие наводящие вопросы и иногда перепроверяя правильность ответов у Кроподкина.
Троубридж выдал всех и вся: Смита, Валентину, Смыслова, «Хейли», их задание. Рэнди не осуждала его. Доктор не являлся подготовленным агентом, а чего иного можно было ожидать от до смерти испуганного, несчастного человека?
Пока Троубридж говорил, Рэнди размышляла. Ее мысли метались в попытках придумать какой-нибудь план, который мог бы спасти их с доктором. Ей уже случалось бывать в подобных переделках и всегда удавалось выиграть хоть немного времени, сочинив какую-нибудь правдоподобную ложь или легенду. А время было сейчас на вес золота. Каждая лишняя секунда могла обернуться спасением. Но теперь, когда Троубридж, черт его дери, столь подробно исповедался перед рыжебородым, у нее не оставалось пространства для маневра! Теперь – благодаря Троубриджу и Кроподкину – эти люди знали слишком много. У Рэнди не осталось в запасе никакой информации, с помощью которой она могла бы торговаться или блефовать. Теперь они с профессором имели для бандитов цену не больше, чем использованный одноразовый носовой платок.
Словесный поток Троубриджа начал постепенно иссякать. Рэнди ожесточенно пыталась передать ему мысленное послание: «Не умолкай же! Ради всего святого, продолжай говорить! Придумай еще что-нибудь! Что угодно! Говори!»
Он не услышал эту невысказанную мольбу и умолк, прошептав напоследок:
– Это все, что я знаю… Видите, я готов помогать… Я канадский гражданин…
Великан повернулся к Рэнди. Его глазки хитро блестели.
– Ну а ты, лапуля-красотуля? У тебя есть что добавить?
Во взгляде этих глаз Рэнди прочитала, что он уже приговорил ее. Он разгадал ее, и ничто из того, что она скажет, не сможет предотвратить неизбежное. Поэтому она молча смотрела на главаря террористов – невозмутимая, словно статуя Венеры, заточив свое отчаяние и ярость в стенах врожденной гордости и благоприобретенной самодисциплины.
– Ты совершенно права, моя лапуля-красотуля. Нет смысла впустую тратить время.
Рыжий бандит снова повернулся к Троубриджу и вынул из кармана парки большой автоматический пистолет чешского производства «CZ-75».
– Благодарю вас, друг доктор. Вы оказались безмерно полезны.
Он поднял пистолет и коротко мотнул головой своему помощнику, сторожившему ученого, давая ему знак отойти в сторону. Троубридж понял значение этого сигнала, и лицо его исказилось беспредельным ужасом.
– Нет! Подождите! Я же сказал вам все, что знал! Я помогал! У вас нет причин убивать меня!
– Доктор прав! – выпалила Рэнди. – Он не имеет ко всему этому никакого отношения! – Она считала себя обязанной сказать хоть что-то, хоть раз возвысить голос, хотя с тошнотворной уверенностью осознавала, что это не просто бесполезно, а даже хуже, чем бесполезно. – У вас нет причин его убивать.
Ствол пистолета дрогнул.
– Ах, как это верно! – Великан оглянулся на нее и растянул губы в улыбке. – У меня нет причин его убивать. Но при этом… у меня нет причин его не убивать!
«CZ-75» рявкнул, и 9-миллиметровая пуля, пройдя сквозь голову доктора Троубриджа, вонзилась в перегородку радиорубки, забрызгав ее кровью, мозгом и осколками черепа. Мертвое тело ученого кулем повалилось на пол и скорчилось в углу лаборатории.
Рэнди закрыла глаза. Никто из окружающих не услышал от нее ни единого всхлипа горечи и отчаяния, только она сама и Вселенная. «Простите меня, Троубридж! Прости меня, Джон! Я оплошала!»
Вновь открыв глаза, она увидела, что рыжебородый гигант обходит стол, направляясь к ней. Значит, вот где все закончится! Вот где она безвременно завершит свой жизненный путь. Не самое лучшее место, но людям вроде нее привередничать не приходится. Издержки профессии!
Ствол «CZ-75» поднялся на уровень ее живота.
– А ты, лапуля-красотуля? Есть у меня причина не убивать тебя?
Разумеется, это был риторический вопрос. Террорист уже решил ее судьбу. Ему от нее ничего не нужно. Любая уловка, которую она могла бы сейчас попытаться предпринять, любая сделка, которую могла предложить, любая попытка отвлечь внимание – все это заранее обречено на провал. Поэтому Рэнди продолжала хранить молчание.
– Вот и я думаю, что нет.
Ствол пистолета поднялся и теперь смотрел в ее лицо.
– Подожди!
Это сказал Кроподкин. Он стоял подле дяди с выражением самоуверенной жестокости на лице. Его глаза жадно обшаривали стройную фигуру Рэнди, и казалось, что они забираются даже под ее одежду.
В груди Рэнди вспыхнула крошечная искорка надежды.
– Может, с этой не будем торопиться, дядя? – спросил он. – Впереди у нас долгая холодная ночь, а она сможет нас согреть. Чего ж добром-то разбрасываться?!
Искорка надежды стала разгораться, когда Рэнди увидела, каким задумчивым стал взгляд старшего террориста. Ствол пистолета стал опускаться, прикасаясь к свитеру женщины и медленно обводя очертания ее тела.
Рэнди знала, что она привлекательна, более того, красива. Секс и искусство соблазнения являлись важными инструментами в ее наборе оперативника, и в случае надобности она без колебаний пускала их в дело. Но, начни она кокетничать прямо сейчас, это могло бы насторожить бандитов и разрушить хрупкую надежду на спасение. Этот мужчина – далеко не дурак. Поэтому Рэнди лишь глубоко вдохнула, набрав полные легкие воздуха, отчего ее и без того соблазнительные груди поднялись еще выше.
– Да, Стефан, ты прав, – проворчал рыжебородый. – С ней можно немного позабавиться.
Очень выверенно Рэнди напустила на себя слегка испуганный вид. Ничто не возбуждает мужиков подобного рода больше, чем женский страх и уязвимость. Они реагируют на эти проявления, словно акулы – на каплю крови в воде. У Рэнди появился единственный шанс прибегнуть к тактике «тернового куста».[20]
«Ну, давайте же, ублюдки! Вы же этого хотите! Трахните меня!»
Ее жизнь балансировала на лезвии бритвы.
– Да, добром бросаться не стоит. – Автоматический пистолет исчез в кармане парки рыжебородого. – На этих богом забытых скалах действительно не хватает мест для отдыха и развлечений. Запомни, Стефан: моральный дух подчиненных – дело первостепенное. Наши ребята ни за что не простят нас, если мы лишим их возможности побыть в компании этой очаровательной леди. – Толстяк протянул руку и потрепал Рэнди за рассеченную щеку. – Отведи ее в жилой домик и зафиксируй. Пусть дожидается вечера. Сначала – работа, развлечения – потом.
