Тэми Хоуг - Час расплаты
— То же самое она говорит насчет вас, мистер Балленкоа. Мой совет вам обоим: держитесь подальше друг от друга, иначе, чего доброго, загремите в тюрьму. Моим детективам хватает настоящих преступлений, поэтому я не собираюсь отрывать моих людей от дел на расследование такой вот детской шалости, как эта записка.
— Это угроза, а не шалость.
Шериф нахмурился и пожал плечами.
— Все зависит, как на это посмотреть, хотя вы можете, мистер Балленкоа, думать все, что вам хочется. Прошу не занимать мое время, а также время моих сотрудников на разбирательство ваших мелочных игр.
С этими словами Диксон развернулся и вышел из комнаты.
Развалившийся за столом в расслабленной позе Траммел развел руками и насмешливо посмотрел на Балленкоа.
— Не сработало. Вижу…
Войдя в комнату для отдыха, шериф протянул конверт Мендесу.
— Занеси в картотеку.
— Название файла будет «Геморрой», — пошутила Таннер.
Мендес бросил взгляд на записку.
В центре картонки было напечатано: «Ты по мне скучала?»
Внизу небрежным почерком было нацарапано: «Я скорее увижу тебя в аду, чем повстречаю еще раз».
Мужчина почувствовал, как кровь прихлынула к его лицу. Детектив Таннер это заметила.
— Что такое?
Тихо выругавшись, Мендес протянул ей записку и вышел из комнаты для отдыха в коридор. В «командном пункте» он встал перед белой доской и, уперев руки в бока, уставился на временную шкалу.
— Не понимаю, — сказала Таннер. — Балленкоа мог и сам написать эту записку. С него станется. К чему забивать голову еще и этим?
Мендес помнил выражение лица Лорен Лоутон, когда женщина обо всем ему рассказала.
— Вчера вечером она сообщила мне, что Балленкоа оставил в ее почтовом ящике записку, в которой говорилось: «Ты по мне скучала?» Лоутон утверждала, что выбросила записку, потому что не верила, что мы воспримем ее серьезно.
— Выходит, что она написала ответ и вернула записку адресату, — сказала Таннер. — Ну и что?
— Откуда она узнала, где он живет? — спросил Мендес. — С ее подачи мы с Биллом два дня мучились, выясняя, где этот тип обосновался, а Лоутон в это время преспокойно едет к его дому и вбрасывает записку в почтовый ящик, который висит у него на крыльце.
«Хотелось бы мне хорошенько ее встряхнуть», — подумалось детективу.
— Вот блин! — вырвалось у Мендеса, пока его глаза неотрывно смотрели на временную шкалу. — Что за хрень?
В середине апреля некто слонялся вблизи дома Балленкоа, а первого мая тот переехал из Сан-Луиса в Оук-Кнолл.
— Когда Лорен Лоутон переехала к нам? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Мендес.
— Не знаю, — ответил Хикс. — Ее дочь учится в школе. Разумно будет предположить, что они переехали в Оук-Кнолл не раньше окончания учебного года, следовательно, в июне.
Мендесу ужасно захотелось пнуть что-нибудь ногой.
— Это не Балленкоа приехал вслед за ней, — сказал он, — это она последовала за ним.
45
Мне надо положить этому конец. Мне нужно действовать. Я не могу надеяться на других. Я не могу заплатить кому-то, чтобы это сделали за меня. Я не могу рассчитывать на то, что кто-то с ним расправится.
Я должна остановить Роланда Балленкоа. Пусть он не разрушает мою жизнь и жизнь моей младшей дочери, как он разрушил жизнь моего мужа, жизнь нашей семьи, отняв жизнь у нашей старшей дочери.
На карту поставлены наши жизни.
Люди в правоохранительных органах хотят раскрыть это дело, но тем самым они рискуют потерять работу. Грэг Хьювитт согласен решить мою проблему, правда за деньги. Ставки очень высоки. Исход дела не значит для них того же, что для меня и Лии.
Для Роланда Балленкоа это, вполне возможно, просто игра. Ему, как мне кажется, нравится играть в кошки-мышки. Мысль о том, что он играет людьми, приводит меня в бешенство. Это моя жизнь, жизнь моих дочерей, жизнь моего мужа, жизнь наших загубленных мечтаний. Я должна бороться за это.
Я устала ожидать, пока кто-то другой найдет ответ, найдет доказательства, найдет мою дочь, найдет ее тело. Я не могу ждать, пока технологии продвинутся достаточно далеко. Ожидание ничего мне не дало, кроме ненависти, которая выжгла все хорошее, что во мне было.
Когда-то я была хорошим человеком, хорошей матерью, хорошей женой. Теперь же моя душа переполнена гневом. Ослепленная навязчивой идеей, я поставила жизнь моей младшей дочери под угрозу. У меня ничего не осталось, что бы я могла предложить другим.
Однажды Уинстон Черчилль сказал: «Если ты попал в ад, иди дальше». Я буду двигаться дальше. Пора бы этому длинному пути завершиться. Слишком уж долго я пребываю в аду.
***
«Вальтер» почищен, смазан и заряжен. Семь патронов — в обойме, один — в патроннике.
Обрезав старые колготки, Лорен Лоутон соорудила из них нечто, что она посчитала достойной заменой кобуре. Пистолет можно будет засовывать под эластичный пояс и с удобством носить на животе, не боясь, что оружие выпадет при ходьбе. За последнее время Лорен так похудела, что джинсы едва держались у нее на талии.
Женщина надела одну из старых черных футболок мужа, стянула волосы на затылке в конский хвост. Футболка оказалась достаточно просторной для того, чтобы скрывать от посторонних выпуклость оружия и в то же самое время не мешать Лорен быстро его выхватить.
Чтобы немного успокоиться, женщина выпила, села за руль своего БМВ и поехала к дому Роланда Балленкоа.
***
— Это какое-то безумие, — произнес Хикс.
Мендес посмотрел на Дэнни Таннер. Она занималась этим делом прежде. Никто лучше нее не знал Лорен Лоутон.
— Очень похоже на Лорен, — со смиренным видом заявила детектив из Санта-Барбары. — Она на самом деле его выслеживает.
Мендес подошел к белой доске и постучал пальцем под словами «Грэг Хьювитт».
— Ставлю на кон недельную зарплату, что он — частный детектив, есть у него лицензия или нет. Это он разузнал, что Балленкоа перебирается сюда, поэтому Лорен и поехала за ним.
— Сумасшествие, возведенное в куб! — воскликнул Хикс. — Сначала она покупает здесь дом…
— Она его не покупала, — поправил напарника Мендес. — Дом принадлежит ее друзьям.
— И привозит с собой дочь, — мрачно продолжил Хикс.
Мендес вспомнил о разговоре, который произошел у него с Лорен в тот первый день, когда он остановил женщину за превышение скорости.
— С чего вы решили, что Балленкоа может сейчас быть в Оук-Кнолле?
— Если бы я так думала, я бы привезла сюда мою дочь?
Таннер, задумчиво посмотрев на детективов, сказала:
— Если она все это спланировала, то должна была бы позаботиться о безопасности. Когда в ваш дом проникает гремучая змея и вам неизвестно, где конкретно она затаилась, то вы находитесь в постоянной тревоге. Когда же вы знаете, что змея сидит под диваном в гостиной, то закрываете дверь той комнаты и идете убивать змею. Не исключено, что Лорен приняла решение поохотиться на гадину.
Мендес вспомнил о «Вальтере ППК», который, по словам Лорен, у нее был, а также о фотографии, запечатлевшей женщину выходящей из стрелкового тира. Если фотограф — Балленкоа, то он знает, что Лорен вооружена. Тот факт, что мужчина сделал фотографию, а затем оставил снимок на ветровом стекле ее автомобиля, подтверждало предположение Мендеса, что Балленкоа вконец заигрался.
Как Таннер его описывала? Мальчишка, который продаст тебя директору школы за пластинку жевательной резинки, а свободное время проводит за отрыванием крыльев у бабочек.
Он издевался над Лорен Лоутон, фотографируя ее дочь, а затем постарался сделать все, чтобы управление шерифа призвало женщину к ответственности за нападение, которое сам же и спровоцировал.
— И что теперь? — спросил Хикс.
Мендес молчал.
— Какая разница? — подала голос Таннер. — Балленкоа от этого хорошим не стал. Он извращенец и преследует девочек. Вполне вероятно, что он ко всему прочему еще и убийца. Господь свидетель, никто из нас ничего с этим выродком сделать не в состоянии. И разве можно винить Лорен в том, что она решила всадить этой скотине пулю между глаз?
— Штат Калифорния, пожалуй, — возразил Мендес. — Она не вправе нарушать закон только потому, что мы не в силах его защитить.
— Тогда нам лучше поспешить, — сказала Таннер, вновь уставившись на документы, разложенные на столе. — Иначе мы рискуем опоздать и Лорен Лоутон сделает работу за нас.
46
Лорен понятия не имела, как живет Балленкоа. Она воображала, что подонок ведет жизнь вампира. Днем он отсыпается, а по ночам бродит по городу. В первый раз, когда она приезжала к его дому, на дворе стояла серая предрассветная полумгла. Балленкоа тогда вышел из дома и уехал на своей машине. Он вел себя как обычный, вполне нормальный человек, спешащий на работу.
