Антон Фарб - Глиф
Нехитрый вывод напрашивался сам собой. Если матерый выживальщик Слава решил выпотрошить схрон, значит… Значит — началось. Не важно, что именно. Важно, что ничего хорошего.
При этой мысли у Ромчика засосало под ложечкой.
Потом опять куда-то ехали, и Ромчик даже стал узнавать места. Корбутовка. Не доезжая до гаража Чоппера, они свернули перед политехом, проехали небольшой коттеджный поселок и углубились в лес, направляясь в сторону реки. Там дорога внезапно кончилась, уперлась в мусорку, и Славик скомандовал выбираться из машины. Он выделил Роме и Женьке по вещмешку, сам взвалил на себя «Тасманиан Тайгер» и два оружейных чехла, проверил, не ослабли ли веревки на руках Вовы, и велел ждать Белкина. Прождали они его, по словам самого Славы, около получаса.
Итак: начало эпопеи — полпервого; ожидание под домом Ники — минут двадцать, езда по городу — еще полчаса, ну пусть сорок минут; потрошение схрона — десять, от силы пятнадцать минут; дорога до Корбутовки и вялое продирание по лесу — самое большее час. Итого — прошло максимум три часа. А никак не шесть. Поэтому-то так и темно…
— У тебя часы врут, — сказал Ромчик. — Такое уже было, помнишь? Пару дней назад, после грозы…
— Эти — не врут! — обиделся Славик за любимую игрушку. — Просто что-то странное происходит в городе…
Ромчик еле удержался, чтобы не хмыкнуть. Нет, со сказанным он был согласен целиком и полностью: что-то странное происходило в городе, причем уже не первую неделю. Но вот то, как Славик это сказал… Ни страха, ни удивления, ни даже тревоги не звучало в голосе Славика. Только азарт и возбуждение. Наконец-то, началось! — читалось во всем его поведении, в манере держаться и командовать короткими, рублеными фразами.
А ведь он этого ждал полжизни, подумал Ромчик. Или даже больше. Может быть, не конкретной Игры со всей ее чертовщиной, но какого-то глобального катаклизма уж точно. Ждал, надеялся, готовился — а в глубине души боялся, что ничего не произойдет, и вся его готовность окажется напрасной тратой сил. Самый страшный кошмар выживальщика — конец света не наступит, придется доживать свой век обычным (таким же, как все, гадость-то какая!..) человеком.
И все-таки Славику повезло.
Началось.
Что-то странное…
— Куда идти? — спросил Клеврет.
— Вниз, к плотине, — показал рукой Славик.
Ромчик вздохнул, опять поддернул лямки рюкзака и двинулся вперед.
Последний раз Ромчик был здесь года два или три назад. На другом берегу реки был скальный массив «Утюг», где Ромчик учился лазить, так что дорогу он смутно помнил. Вниз по склону, через лес, ориентируясь на шум воды, а потом — по камням на другой берег. Правда, когда Рома ходил здесь последний раз, стоял ясный летний день, а не промозглый весенний предрассветный сумрак. Сейчас дул сильный ветер, голые деревья и кустарники скрипели и шуршали ветвями так громко, что Ромчик даже не мог разобрать шума льющейся воды. Под ногами чавкало.
Вместо фонарика Славик выделил Роме, как первопроходцу, химический факел — пластмассовую фиговину размером с карандаш, холодную и скользкую на ощупь. Ромчик переломил ее, чтобы внутри хрустнуло, потом встряхнул как следует, и факел засветился призрачным зеленоватым светом, превратив окружающий лес в декорацию к дешевому ужастику. Зато стала видна тропинка…
— Долго еще? — раздался сзади недовольный и запыхавшийся голос Клеврета.
— Почти пришли, — сказал Ромчик. — Тут вниз, осторожно, скользко…
Придерживаясь одной рукой за камни, Ромчик начал спускаться — боком, как на лыжах, ставя одну ногу параллельно другой. Сверху раздалось испуганное мычание: Вова, лишенный возможности балансировать из-за связанных рук, потерял равновесие, шлепнулся на задницу и заскользил вниз. Грязный его ботинок проехался по пальцам Ромчика.
— С-с-с-с!.. — втянул воздух сквозь сжатые зубы Ромчик. — С-сука… Держи этого козла покрепче!
Этот козел, то бишь Вова, ответил нечленораздельным, но явно матерным мычанием. Насчет кляпа, отметил Ромчик, Славик правильно придумал. А то бы наслушались сейчас…
— Держу, — виновато пробурчал Женька, резко выбирая веревку.
Вова опять взвыл, когда его руки заломились за спину.
— Тихо вы там! — пошипел сзади Славик.
— Тихо… — повторил за ним Ромчик. — Точно. Вот оно что. Слишком тут тихо, а?
— Плотина не шумит, — сказал Клеврет.
— Ага. А почему? — задумался Рома.
— Да какая разница? — взорвался Славик. — Иди давай! Нам на тот берег надо! Не шумит — значит, выключили ее! Давай, давай, времени мало… Белкин сказал — до рассвета еще шансы есть.
— Какие еще шансы?
— Скоро узнаешь… — смутно пообещал Славик.
Ромчик остановился и развернулся на сто восемьдесят градусов.
— Че ты мозги мне пудришь?! — взорвался он, вскинув факел повыше, чтобы разглядеть физиономию Славика. — Я тебе кто, мальчик на побегушках?! Ты можешь нормально рассказать, зачем нам плотина? Куда мы идем вообще?!
— Могу, — согласился Слава. — И расскажу. Но не сейчас. Время дорого, понимаешь? Идти надо, а то опоздаем… К плотине выйдем — все расскажу.
— Вон она, плотина-то, — сказал остроглазый Клеврет. — И точно — выключили… Вообще. Ее ж так прорвет, нет?
Слухи о том, что житомирская плотина вот-вот рухнет и цунами речной воды накроет город ходили каждую весну, во время паводка. Этакая городская страшилка, завсегдатай страниц желтой прессы и повод выделить деньги из бюджета на «ремонт и реконструкцию».
Сейчас, когда иссяк привычный белопенный водопад, и лишь жалкая пленочка воды, просочившейся сквозь заслонки, стекала по наклонной стене дамбы, даже в утреннем полумраке хорошо было видно, что оные деньги благополучно разворовали, дамба пошла трещинами, и пресловутый прорыв плотины и неизбежное наводнение — вовсе не газетная утка, а суровая реальность ближайших лет.
— Ну, — Рома забрался на замшелый валун — первый из цепочки гранитных глыб, пересекающей реку у подножия дамбы. Именно по камням мимо дренажных труб, и ходили скалолазы (а также прочие туристы-экстремалы) на другой берег. — Вот и плотина. Рассказывай, чего там Белкин тебе наплел.
— Значитца, так, — выдохнул Славик, сбрасывая с плеч рюкзак и чехлы с оружием. — Белкин сказал — и я ему верю, только не спрашивайте, почему, верю и все, есть у меня на то свои причины… Так вот, Белкин сказал, что Анжела, подруга его Марины, ведьма, как он ее назвал… Эта Анжела каким-то образом — через телевидение, как я понял, и с помощью глифов — изолирует Житомир от внешнего мира…
— Ого, — протянул Клеврет. — Это как?
— Не знаю, — пожал плечами Славик. — Правда — не знаю. Не спец я в мистике. Не мой профиль. Но, повторюсь еще раз, Белкину я верю. А он сказал, что выбраться из города можно будет только в ближайшие пару часов и — только по воде. Как он выразился, «на воде глиф не нарисуешь».
— Окей, — согласился Ромчик. — Выберемся мы. А дальше что?
— Помощь приведем, — предложил Славик. — Это единственный шанс.
— Какую помощь? Магов, колдунов, экстрасенсов? Или МЧС?
— Там видно будет, — отмахнулся Слава. — Главное — выбраться! Потом будет поздно…
Тактик, но не стратег, оценил про себя Ромчик. И мямля. Пока командовал — был похож на лидера. А как дошло до реальной постановки задачи и воодушевления войск — скис…
— Пока мы тут время теряем, — заметил Славик, — барьер становится крепче.
Вова что-то рассерженно замычал через кляп, и Клеврет поддернул веревку:
— Да заткнись ты, — беззлобно приказал он. — Какой барьер?
— Вокруг города…
— Весело… — проворчал Рома, глядя в сторону другого берега. Там, в полутьме, что-то шевелилось и шуршало. — Что за барьер-то? Что нас ждет?
— Не знаю я! — сказал Славик. — Я же для этого и тащил этого гада. Вова первый пойдет… Правда, Вова, гнида ты двуличная? Будешь знать, как товарищей по команде предавать, тварь.
В ответном мычании Вовы можно было разобрать страх, злость и полное нежелание сотрудничать.
— Пойдешь-пойдешь, — повторил Слава, расчехляя помповый дробовик с дырчатым кожухом на стволе. Славик деловито передернул цевье, и от металлического лязга Вова сразу затих. — Жень, вытрави ему веревки. Метров шесть-семь, не больше. А ты вставай давай, — Славик качнул стволом ружья. — А то ведь пристрелю, как собаку. Ты меня знаешь.
Даже в полутьме отчетливо было видно, как побелело лицо Вовы. Он встал с камня, обвел взглядом конвоиров — Славик хищно ухмыльнулся в ответ, Клеврет опустил глаза, а Ромчик спокойно выдержал взгляд — и повернулся к ним спиной. Да пошли вы все, читалось в его осанке.
— Трави, Женька, — приказал Славик. — А ты топай. Я пойду параллельно, Рома — прикрываешь тыл. Оружие возьми.
Ромчик подобрал второй чехол (тяжелый, черт), но не расстегнул, только перекинул через плечо и двинулся следом.
