Сидни Шелдон - Звезды сияют с небес
– Я так понимаю, – неуверенно проговорил Эллерби, – что скорее всего играть ты уже не сможешь…
– Ты правильно понимаешь. – Филип поднял свою покалеченную руку. – Она мертва.
– Но зато ты живой, Филип, – подавшись вперед, с жаром произнес Эллерби. – У тебя впереди целая жизнь.
– Да? И что же я в ней буду делать?
– Преподавать.
Губы Филипа тронула горькая усмешка.
– Ну не злая ли это ирония? Я ведь думал, что займусь преподаванием после завершения своей концертной деятельности.
– Что ж, считай, что этот день уже наступил, – мягко сказал Эллерби. – Я позволил себе переговорить с директором музыкальной школы в Рочестере. Они готовы все отдать, лишь бы заполучить тебя к себе.
– Но это значит, что мне придется переехать туда, – нахмурился Филип. – А офис Лары находится в Нью-Йорке. – Он покачал головой. – Нет, я не смогу так с ней поступить. Ты даже не представляешь, Билл, как она обо мне заботилась.
– Уверен, она не отходила от тебя.
– Лара практически забросила все свои дела, чтобы только ухаживать за мной. Она самая внимательная и тактичная женщина на свете. Я от нее просто без ума.
– Филип, ну ты хотя бы подумай об этом предложении, хорошо?
– Передай им, что я очень благодарен, но, боюсь, мой ответ будет отрицательным.
– Если передумаешь, сообщи мне.
– Конечно, – кивнул Филип.
***Когда Филип вернулся в пентхаус, Лара уже ушла. Не находя себе места, он принялся бесцельно бродить по огромным апартаментам, вспоминая свой разговор с Эллерби. «Я бы с радостью занялся преподаванием, – думал он, – но не могу же я требовать от Лары, чтобы она тоже переехала в Рочестер, и без нее я туда не поеду».
Он услышал, как открылась входная дверь.
– Лара?
– О, простите, Филип. – Это была Мариан. – Я думала, здесь никого нет. Я пришла, чтобы вернуть ключ.
– Но вы же должны быть в Сан-Франциско. Она озадаченно уставилась на него:
– В Сан-Франциско? Почему?
– А разве не там ваша новая работа?
– У меня нет новой работы.
– Но Лара сказала… Внезапно Мариан все поняла:
– Ах вот оно что! Она не сказала вам, почему я была уволена?
– Уволена? Она сказала, что вы сами решили уйти…, что вы получили хорошее предложение.
– Это не правда.
– Кажется, вам лучше присесть, – медленно проговорил Филип. Они сели друг напротив друга. – Так что же здесь все-таки происходит? – спросил он.
Мариан сделала глубокий вдох.
– Похоже, ваша жена считает, что я…, что я имею на вас виды.
– Что вы имеете в виду?
– Она обвинила меня в краже подаренного вами бриллиантового браслета, чтобы как-то обосновать причину моего увольнения. Я уверена, что она его просто куда-то припрятала.
– Я не могу в это поверить! – воскликнул Филип. – Лара не способна на такое.
– Ради вас она способна на все.
– Я…, я просто не знаю, что и сказать, – ошарашенно пробормотал Филип. – Давайте я поговорю с Ларой и…
– Нет. Пожалуйста, не делайте этого. Лучше даже не говорите ей, что я приходила. – Мариан встала.
– Но как же вы теперь?
– Обо мне не беспокойтесь. Найду другую работу.
– Мариан, если я чем-нибудь могу помочь…
– Вы мне ничем не поможете.
– Вы уверены?
– Абсолютно. Заботьтесь о себе, Филип, – сказала она и вышла.
Расстроенный Филип смотрел ей вслед. Он отказывался верить, что Лара могла пойти на такой обман. «Но почему она мне ничего не сказала о пропаже? Может быть, – решил Филип, – Мариан действительно украла браслет, и Лара не захотела меня огорчать. Должно быть, Мариан мне солгала».
Глава 32
В дверь чикагского ломбарда, расположенного на Саут-Стейт-стрит, вошел Джесс Шоу. Сидевший за прилавком старик вопросительно поднял на него глаза:
– Здравствуйте. Чем могу служить? Шоу положил перед ним наручные часы.
– Сколько вы мне за них дадите? Старик взял часы и принялся их внимательно разглядывать.
– «Пьяже», – наконец изрек он. – Симпатичная вещица.
– Да уж. Мне очень жаль с ними расставаться, но сейчас я испытываю некоторые затруднения. Вы меня понимаете?
– Понимать других – это моя работа, – глубокомысленно произнес служащий ломбарда. – Вы даже не представляете, какие душещипательные истории мне здесь приходится выслушивать.
– Через несколько дней я их выкуплю. В понедельник я выхожу на новую работу. Ну а пока мне очень нужны наличные.
Старик снова склонился над часами. На задней крышке была выгравирована какая-то надпись. Он посмотрел на посетителя.
– Будьте добры, подождите минуточку. Я проверю ход. Иногда такие часы делают в Бангкоке и забывают установить в механизме несколько шестеренок.
Пройдя в другую комнату, он взял лупу и попытался прочесть выгравированную надпись. С большим трудом ему удалось разглядеть всего несколько букв: «ФлутЛрысюью». Старик открыл ящик стола и достал полученную от полиции «ориентировку». В ней было описание часов с надписью на задней крышке: «Филипу от Лары с любовью». Он взялся за трубку телефона, но посетитель нетерпеливо закричал:
– Эй! Я очень спешу! Берете часы или нет?
– Иду, иду! – засуетился оценщик и, положив трубку, вернулся к прилавку. – Могу дать вам за них пятьсот долларов.
– Пятьсот долларов?! Да эта вещь стоит…
– Не хотите – не надо.
– Ну ладно, – нехотя согласился Шоу. – Давайте.
– Но вам необходимо сначала заполнить этот бланк, – сказал старик, протягивая посетителю листок.
– Конечно, – кивнул тот и написал: «Джон Джоунс, Хент-стрит, 21». Насколько ему было известно, в Чикаго не существовало Хент-стрит, как не существовало и, черт побери, никакого Джона Джоунса. Он сгреб деньги и сунул их в карман. – Премного благодарен. Я выкуплю их через несколько дней.
– Не сомневаюсь.
Когда посетитель ушел, старик снял трубку телефона и набрал номер полиции.
Детектив прибыл в ломбард двадцать минут спустя.
– Почему вы не позвонили, пока он был здесь? – спросил он.
– Я пытался, – ответил оценщик, – но он очень спешил – был просто как на иголках.
Детектив осторожно приподнял заполненный посетителем бланк.
– От этого толку не будет, – заметил старик. – Наверняка и имя, и адрес вымышленные.
– Как сказать, – пробормотал детектив. – Он собственноручно заполнил бланк?
– Да.
– Ну, тогда мы его прижмем.
Компьютеру полицейского управления потребовалось менее трех минут, чтобы идентифицировать оставленный на бланке отпечаток большого пальца. Джесс Шоу.
***В гостиную вошел дворецкий.
– Прошу прощения, мистер Адлер, звонит джентльмен, который представился как лейтенант Манчини. Сказать, что?…
– Я подойду. – Филип подошел к телефону. – Алло.
– Филип Адлер?
– Да…
– Это лейтенант Манчини. Я приходил к вам в больницу.
– Да, помню.
– Я бы хотел проинформировать вас о том, как идет розыск ограбившего вас человека. Нам весьма повезло. Кажется, я уже говорил вам, что наш начальник собирался разослать в ломбарды «ориентировки» с описанием ваших часов?
– Да.
– Так вот, часы нашлись. Их заложили в одном из ломбардов Чикаго. Сейчас тамошняя полиция пытается выследить того, кто их заложил. Вы говорили, что сможете узнать нападавшего, верно?
– Верно.
– Отлично. Я еще позвоню.
***В кабинет к Ларе зашел Джерри Таунсенд. Он был явно взволнован.
– Список, о котором мы с вами говорили, готов, – торжественно объявил Джерри. – Чем больше я думаю об этой затее, тем больше она мне нравится. Мы отпразднуем ваше сорокалетие в день открытия самого высокого небоскреба в мире! – Он протянул Ларе список:
– Я включил в него вице-президента. Он ведь ваш горячий поклонник.
Лара пробежала глазами список. Он выглядел как издание «Кто есть кто в Вашингтоне, Голливуде, Нью-Йорке и Лондоне»: члены правительства, известные кинематографисты, рок-звезды… Короче, впечатляюще.
– Отлично, – одобрила она. – Действуйте. Таунсенд убрал список в карман.
– Ясно. В ближайшие дни я подготовлю и разошлю приглашения. Я уже позвонил Карлосу и велел ему зарезервировать Большой зал приемов и подготовить ваше любимое меню. Столы накроют на двести персон. При необходимости количество участников торжества можно будет скорректировать. Да, кстати, есть что-нибудь относительно ситуации в Рино?
В то утро Лара разговаривала с Терри Хиллом.
«Большое жюри сейчас занимается вашим делом, Лара. Вполне возможно, они вынесут вердикт о привлечении вас к уголовной ответственности».
«Неужели они могут пойти на это? Тот факт, что я несколько раз звонила Полу Мартину, еще ничего не доказывает. Может, мы беседовали с ним о международной политике, или о его язве, или черт знает о чем еще».
«Только не обижайтесь на меня, Лара, но я с вами не согласен».
«Так сделайте что-нибудь! Вы же мой адвокат. Вытащите меня, черт возьми, оттуда!»
