Ульрих Хефнер - Завет Христа
— Должно быть, они ищут какой-то предмет, — пробормотал Буковски. — Иначе зачем им врываться в церковь? Человек определенно не смог бы там от них спрятаться.
Он встал и подошел к шкафу. Взял следственное дело и вернулся к письменному столу. Он еще раз ознакомился с биографиями обоих убитых священнослужителей. Они явно пересекались. Оба долгое время работали в Церковной службе древностей, оба специализировались на древних языках. Древнееврейский, арамейский, набатейский, пальмирский и мандейский. Это и был общий знаменатель.
Буковски хлопнул себя ладонью по лбу.
— Рукопись! — воскликнул он. — Старинная рукопись, и как мне это сразу в голову не пришло?!
Дверь распахнулась. В офис вошла Лиза.
— Ты уже здесь? — спросила она и протиснулась в дверь.
Она несла три большие папки, и ей явно было тяжело.
Буковски посмотрел на часы.
— Я нахожусь здесь уже час. Что это у тебя?
— Дела, — ответила Лиза. — Пропавшие без вести. Я здесь, кстати, уже два часа.
Она положила папки на свой стол и подошла к Буковски.
— Наши два наемных убийцы ищут древнюю рукопись, — заявил он.
— И откуда это умозаключение?
— Скажем так, это квинтэссенция бодрствующего разума, эффективно работающего мозга и профессионального чутья лучшего агента.
Лиза бросила ему на стол какой-то документ. Буковски схватил его.
— Что это?
— Вертолет AW-139 компании «Августа Вестленд», кодовый сигнал опознавания OEARU, зарегистрирован в аэропорту с опознаванием LOlk, это в Куфштайне. Зарегистрирован на фирму «Карадик эйр туристик» в Шеффау-ам-Вильден-Кайзер.
— Это тот вертолет, который забрал наших подозреваемых?
Лиза кивнула.
— И откуда у тебя эта информация?
— Скажем так, это результат женской интуиции в сочетании с современной аппаратурой воздушного контроля.
Жантийи, Франция…
— Горстка рыцарей удачи, которым нечего было ждать у себя на родине — ни богатства, ни славы, ни власти. Младшие сыновья или потомки обедневших рыцарей, которые хотели избежать участи быть запертыми за стенами монастыря и рвались на поле битвы.
Жан покачал головой.
— Они защищали пилигримов, которые направлялись к святым местам.
Мольер махнул рукой.
— Глупость, — резко заявил он. — Они спрятались при дворе графа Балдуина. Их казармы располагались прямо рядом с Храмовой горой, на которой когда-то блистал во всем своем великолепии Храм Соломона. Первое время они вообще не покидали места своего обитания. Их ни разу не видели на дорогах в Тир или в Ашкалон. Нет никаких указаний на их деятельность в Святой земле в течение первых девяти лет. Но зато есть указания на их присутствие в пещерах под Храмовой горой. В одном из древних свитков Кумрана говорилось, что святыни должны находиться в святом месте.
— Ковчег Завета? — спросила Яара.
— Не только Ковчег, а все, что было свято для людей того времени. В том числе и документы, скульптуры — в общем, все, что пребывало в тесной связи с Ягве. В храме была крипта. Спроси-ка у Папы, где он прячет свои самые ценные артефакты. Вот увидишь: он просто топнет ногой.
— Ваши теории довольно смелы, месье Мольер, — заметил Жан.
— Всю жизнь я исследовал жизнь тамплиеров. Я проводил все свое свободное время в Святой земле или за изучением свитков и узнал нечто принципиально изменившее мое представление о почтенных рыцарях. Я же говорил: однажды вы сможете прочитать мою книгу. Я написал уже более тысячи страниц, но этого все еще недостаточно. Не хватает последней главы.
— И вы полагаете, что благодаря рыцарю Рено вы сможете найти конец всего этого?
Мольер покачал головой.
— Очень важную главу, но не более того. В конце скрыто новое начало.
— Я не понимаю вас, — призналась Яара.
— То, что однажды было найдено, за прошедшие столетия снова пропало, — многозначительно ответил Мольер. — Познания сократились. Иерусалим очутился в руках сарацин, которые изгнали рыцарей. И таким образом те потеряли свою власть. У них ничего больше не было. Церковь окрепла, а тамплиеры потеряли былое влияние — обстоятельство, которое сделало их уязвимыми. И вот настала пятница, тринадцатое октября 1307 года. По приказу Папы тысячи тамплиеров были убиты. Правда, не все из них попали в лапы к своим гонителям. Они рассеялись по всему свету. Скрылись в Шотландии и Америке, задолго до Колумба. Терять им было нечего, зато у них был флот. И потому они расправили паруса и поплыли в сторону заходящего солнца, и плыли до тех пор, пока не натолкнулись на еще не открытую страну — Америку.
Жан улыбнулся.
— Вы ведь шутите?
Мольер бросил на Жана неодобрительный взгляд.
— В Новой Шотландии и сегодня еще можно обнаружить следы их пребывания. Орден тамплиеров пал, но на его месте возникло новое движение. Феникс восстал из пепла. Посмотрите внимательно на долларовые купюры. Идите по миру с открытыми глазами, и тогда вы повсюду обнаружите их знаки. Их учение вернулось. Они продолжали противостоять церкви. Говорят, Леонардо да Винчи хорошо посмеялся над церковью, причем — в ее собственных храмах.
— Вольные каменщики — масоны?
— Так называют этот культ сегодня. Их ложи просуществовали вплоть до сегодняшнего дня, а их предшественниками были тамплиеры.
— Похоже, вы не очень-то высокого мнения о вере и религии, — заметила Яара.
Мольер улыбнулся.
— Видите ли, прекрасная mademoiselle, вера — дело кротких, напротив, религия — профессия террористов.
Яара молча кивнула. Дождь утих, и восходящее солнце уже прокладывало себе дорогу сквозь тучи.
Бишофсвизен, Берхтесгаден…
Том и Мошав добрались до отеля «Райссенлеен» в Бишофсвизене и провели там беспокойную ночь. Более часа они простояли рядом с домом Юнгблюта. Однако ничего не произошло, полиция даже не появилась, хотя Мошав и Том были уверены, что их присутствие возле дома не осталось незамеченным.
— Почему сосед не вызвал полицию? — спросил Том.
— Я не знаю, — ответил Мошав. — Но какая-то причина должна быть.
Том кивнул с мрачным видом.
— Я тоже так думаю. И мы должны ее выяснить.
Мошав тяжело вздохнул.
— Что еще ты решил натворить?
— Надо бы проверить, кто мог нас обнаружить. Ты со мной согласен?
Мошав побрызгался дезодорантом и надел футболку.
— Что касается меня, то я сначала схожу позавтракаю.
Том почистил зубы.
— Я с тобой, — пробормотал он.
Несколько минут спустя они снова встретились в помещении для завтрака велнесс-отеля. Многочисленные постояльцы сидели за столами и наслаждались домашней атмосферой. Помещение было обставлено светлой мебелью в деревенском стиле. Сиденья и скатерти в синюю и белую полоску придавали помещению типично баварское очарование. Роскошный шведский стол призывал к чревоугодию, а деятельные официантки в дирндлях приветливо улыбались гостям. Мошав сел за стол у окна. Зеленый холм покато поднимался вплоть до границы лесов, после чего склон круто устремлялся вверх. Том сел рядом с Мошавом, и к ним тут же подбежала официантка.
Мошав положил рядом с собой газету. Заголовок на первой полосе был набран огромными буквами. В нижней части страницы разместилась цветная фотография гологрудой красотки.
«Мясники Вацманна» — гласил заголовок. Том просмотрел статью и прочитал об обнаружении трупа в Вацманне. Там упоминались и убитые в том же районе священнослужители. Полиция предполагала, что за преступлениями стоит наемный убийца.
— Теперь мне ясно, кто вломился в дом Юнгблюта, — вздохнул Том.
— Ты думаешь, мертвец — это Юнгблют?
— Может, и так, почему бы и нет?
— И что нам теперь делать?
Том задумался. Он посмотрел в окно на зеленые луга.
— Нам не остается ничего другого, кроме как держаться до последнего.
— И как ты намерен поступить теперь?
— Соседи. Нужно понаблюдать за домом. Может, что-нибудь да выгорит.
Ла Круа Вольмер, провинция Вар, Лазурный Берег…
Бенуа сидел на белом диване своей элегантной виллы с видом на Лазурный Берег и пил шампанское.
— Я и правда не имею ни малейшего представления, но мы определенно можем не торопиться. Они непременно найдут его. Если же нет, то нам придется вернуться. Но только спустя некоторое время. Власти в Германии работают обстоятельно и не позволят так легко запугать себя. Этот Буковски — настоящая легавая: он взял след и только тогда успокоится, когда дичь будет настигнута.
— Давай позволим ему поймать свою дичь, тогда нам не придется беспокоиться, — ответил мужчина в черном костюме.
Белый воротничок его рубашки был наглухо застегнут, хотя температура поднялась выше тридцати градусов.
