Роберт Уилсон - Маски иллюминатов
Красный оранжевый желтый зеленый голубой синий фиолетовый гоблины весело пляшут.
Съешь это с кетчупом, сказал дьявол булькающим голосом.
Неразумное в погоне за несъедобным, сказал Эдуард III с терновым венцом на голове лютиком в руке и темно-голубой подвязкой на левом бедре. Любовь, что имени стыдится своего. Париж — слишком дорогое место для того, чтобы умереть.
Он превратился в Мельмота-Скитальца и поковылял прочь, пьяно шатаясь и громко жалуясь на судьбу.
Муравьи маршировали уже колонной по сто. Дверь в Черную Башню снова распахнулась, жужжание усилилось во сто крат. Вся власть Советам: миф о vagina dentata, зубастом влагалище. У зла, как и у добра, есть свои таинства: только сумасшедший может быть абсолютно уверен в чем-либо. Азатот, Демон-Султан, первобытный Хаос в центре Бесконечности, завыл: Я все знаю о тех подвязках, извращенцы! Муравьи маршировали колонной по тысяче.
Аккордеонист заиграл «Die Lorelei». Джойс наблюдал за причудливыми тенями, которые плясали на стенах. «Цветы, — пробормотал он, — Blumen». Тигровая лилия.
О боже, простонал Бэбкок.
О боже, повторил он.
О БОЖЕ, прохрипел он, смеясь и плача одновременно.
Что это с ним, поинтересовался Эйнштейн.
Белый Свет Пустоты, из которого рождается все сущее, сказал Бэбкок. Это не метафора. Я видел его.
А, это, сказал Эйнштейн. Это всего лишь атомное ускорение, которое влияет на электрохимические процессы, лежащие в основе функций вашего мозга. Скрытая Переменная.
Вы хотите сказать, вскричал Джойс, что мы так замедлились или ускорились или что мы там еще сделали потому, что каким-то образом оказались внутри физического процесса, при помощи которого наш мозг создает формы?
Конечно, сказал Эйнштейн. К примеру, все эти прыжки и рывки — не что иное, как проявление квантовой дискретности.
Ладно, сказал Джойс, по крайней мере у вас есть хоть какая-то теория. Но неужели вы в нее верите?
В данный момент — да, сказал Эйнштейн. Но я сомневаюсь, что буду по-прежнему верить в нее завтра утром. Возможно, мне потребуется еще лет тридцать, чтобы доказать самому себе математически, что такие мосты существуют.
По-вашему, возбужденно спросил Кроули, этот этап трансформации происходит на атомном уровне?
На субатомном уровне, уточнил Эйнштейн. На уровне мостов через суперпространство, при помощи которых Скрытая Переменная дирижирует этой квантовой симфонией. Не подумайте только, что я знаю, о чем говорю. Как я сказал, мне потребуется лет тридцать или даже больше для того, чтобы объяснить это математически. Пока же Бетховен описывает это гораздо лучше, чем физика.
Omina in Duos, сказал Король в Желтом. Duo in Unum. Unus in Nihil[72].
Сколько мы уже сидим в этой пещере, взволнованно спросил Эйнштейн. Огонь ослабевает.
Несколько миллионов лет назад мы были рыбами, сказал Джойс.
Заполнить все три анкеты в трех экземплярах, сказал Ленин с лицом Сталина. Тайная полиция пройдет по миру победным маршем Господа. Посещайте стоматолога как минимум два раза в год. Оргазмы отпускаются только по разрешению, заверенному круглой печатью. Одночасье, одночасье, одночасье. Никакой власти Советам.
Пока они стояли на пустынной улице, вокруг них медленно росли всевозможные сооружения: Парфенон, собор Святого Петра, Эйфелева башня, восточные пагоды, Вавилонская башня, небоскреб Эмпайр-стейт-билдинг, египетские пирамиды. Все это движение сопровождалось жужжанием и гулом множества насекомых. Тараканы строили нефы и крытые галереи для готических соборов, муравьи, уже в колонну по миллиону, воздвигали аркады и архитравы, сороконожки и раки под строгим надзором мудрых старых крабов-отшельников сооружали базилики и контрфорсы, термиты и тарантулы трудились день и ночь, кирпич за кирпичом складывая консоли и капители, москиты и жуки создавали дорические византийские ионические и коринфские колонны, повсюду росли шалаши, иглу и вигвамы, вот появился Стоунхендж. Суета, шум, движение, жужжание не прекращались ни на минуту; появлялись все новые дворцы, соборы, трущобы и гетто, ибо поколение приходит и уходит, а домовладельцы живут вечно.
Муравьи маршировали уже колонной по миллиарду.
Я вызываю тебя, пропел Людвиг, МА БАРРАИО ИОЭЛ КОТА АРТОБЕЛА АБРАОТ о мать о истина ты искусство ты пустота ты богиня красоты и любви
Черт возьми, да ведь я — самка гиппопотама, с удивлением заметил Бэбкок.
Джойс взглянул на прекрасную девушку, которая сидела на камне посреди Рейна и расчесывала свои золотые волосы, и понял, что она на самом деле — самка носорога.
Я-то думал, что мы уже все загадки разгадали, пожаловался он. Я Исида, неописуемая Царица Природы, с еще большим удивлением воскликнул Бэбкемот. Я мать всех вещей. Господи Иисусе, по-моему, я сейчас буду рожать.
Космическое рождение повторяется снова и снова моё маково-красное влагалище но ведь у меня нет влагалища где мой член кто меня кастрировал где я о боже радость материнства снова и снова Матка сокращается. Комната сокращается. Лифт в космосе между вербальными концепциями зимы.
В начале был Свет, сказал Эйнштейн, выглядывая из лифта в межзвездном пространстве. Материя — не что иное, как узелки энергии.
Мадам, я Адам, представился Тетраграмматон, иудео-греческий торговец фигами. Человек, план, канал: Панама. Черт, да ведь он бешеный пес, а?
Я часто слышал, как часы бьют полночь, сказал Джойстафф.
Появилась Лола в черных колготках в сеточку и короткой юбке, из-под которой выглядывала голубая подвязка. Она оттянула подвязку, затем с хлопком отпустила и запела:
Кто не ведал страха смерти
И не думал о награде —
Уцелеет в круговерти
Дьявольского Маскарада.
Сэр Джон пробрался сквозь густой туман на противоположную сторону улицы, толкнул дверь с надписью «М.М.М. Оккультные и мистические книги всех времен и народов» и вошел внутрь.
Поосторожнее с сэром Джоном Пилом, сказал сэр Талис, сворачиваясь в кольца.
Я вызываю тебя, произносил Кроули нараспев все быстрее и быстрее. О нерожденный о тот кто создал небеса и землю о тот кто создал ночь и день. Ты есть я достигший совершенства Ты есть истина в материи Ты есть истина в движении
Прелюбодеяние мужеложство мерзость, напыщенно произнес Вири. Рогоносцы, любители подвязок.
Я никогда не делал это своим грязным членом, ваше преподобие, сказал Джек-Потрошитель. Только прекрасным чистым ножом.
Пора платить за квартиру, сказал О'Черт. Домовладельцы живут вечно.
Если бы мы стояли в самом центре выставки фейерверков, сказал Эйнштейн, то вы бы все сразу же поняли мою теорию пространства-времени, поняли бы ее интуитивно, через непосредственное восприятие. Но проблема в том, что мы не стоим на месте, а летаем вместе с огнями этих фейерверков, с такой же скоростью, поэтому и не можем увидеть, как они движутся. Хм, а почему же я сейчас это вижу?
Мой лучший друг в колледже был гомосексуалистом, сказал Джойс Бэбкоку. Я понял это только каких-то лет десять назад. Оказывается, в Ирландии искусство лицемерия развито еще лучше, чем в Англии. Боже, я обязательно напишу книгу о Хантере и покажу всему человечеству весь ужас его положения.
Никогда не думал, что дыхание может доставлять столько удовольствия, отозвался Бэбкок.
Я — рыба, которой миллион лет, человек, который родится в 1984 году и проживет тысячу лет в дюжине галактик, счастливым тоном похвастался Эйнштейн. Боже, Алистер, что вы с нами сделали?
Распахнул двери восприятия, ответил Кроули.
Сравню ли с летним днем твои черты, спросил Шекспир, женоподобно лепеча.
Содом и Гоморра, пробурчал Вири. Лондон и Париж. Нелегальное проникновение.
Ты будешь фотоном.
Джойс внезапно понял, что они — четверо арабов в национальной одежде, которые сидят вокруг костра вот уже семьдесят тысяч лет.
Что-то ты чересчур жесток, отец, сказал Эйнштейн. Хиросима… Нагасаки… Нью-Йорк…
Эйнштейн с ужасом смотрел на вздымающееся пламя.
Сколько это уже длится?
Ты и твои свинские книги, сказала Лючия Джойс. И твои подвязки подвязки подвязки.
Идеи разбиваются на атомы восприятия, пробормотал Джойс.
Должен же это когда-нибудь кончиться. Или мы очутились в Бесконечности?
Из люка вылез Адам Вейсгаупт в остроконечном колпаке звездочета, украшенном изображением глаза в треугольнике. Трудись, масон, пропел он, воздвигай Храм!
Это ад.
Сейчас нас всех раздавит.
Плаваем в пустоте, сказал Эйнштейн, сила тяжести равна нулю. Релятивизм инструмента.
Это скоро кончится. А если нет?
Но Иерофант Кроули ударил в пол одиннадцать раз своим Жезлом, декламируя нараспев:
Никто не Виновен, никто не Прощен;
Делай, что Хочешь: вот весь Закон!
Расколите череп, завыл в бреду Вейсгаупт. Меч к бою! Да будет земля уничтожена, а небеса прокляты. Все вокруг ложь, хотя и божественная!
Я умираю. Нам отсюда не выбраться.
