Грегг Гурвиц - Сирота Х. Человек из Ниоткуда
Эван мягко опустил ладонь на руку Мемо, и мужчина шевельнулся. Из-под бинтов блеснули черные глаза. Рука чуть поднялась над простыней, и Эван коснулся его пальцев. Мемо слабо сжал его ладонь. Его голова была запрокинута под неестественным углом.
– Простите, что не поверил вам. – Эван собрался с духом. – Они забрали Изу?
Воздух поступал в легкие Мемо через интубационную трубку, вентилятор издавал мерное жужжание. Мужчина выпустил руку Эвана и шевельнул пальцами, будто что-то писал. Эван подал ему ручку и блокнот.
Дрожащей рукой Мемо вывел: «Sí»[19]. Потом написал: «Што с вашим лицом?»
– Видели бы вы другого парня, – улыбнулся Эван. – Итак, вы можете мне сказать, где найти этих мерзавцев?
Рука мексиканца опять задвигалась. У Мемо ушло минут пять на то, чтобы описать местоположение нужного магазина – не адрес, а приблизительное объяснение, как туда добраться, и все это на смеси испанского и английского с ошибками. Но этого было достаточно.
Эван вырвал лист из блокнота.
– Теперь все будет в порядке.
Мемо потянулся за ручкой и нацарапал еще пару слов: «Типерь они нас дипортируют. У меня нет визы. Я нилигал».
Эван оставил блокнот на его кровати рядом с рукой.
– Нет, не депортируют. Ваше имя теперь в базах данных иммиграционной службы, завтра утром на ваш домашний адрес придут документы по грин-карте. Это вам подарок на праздники. – В последний раз заглянув в папку с историей болезни, он положил ее на место. – Они вас здорово отделали.
«Видили бы вы другого парня», – нацарапал Мемо.
Эван улыбнулся. Глаза мексиканца озорно блеснули, но тут же вновь омрачились тревогой.
– Отдыхайте. – Эван похлопал его по руке. – Я со всем разберусь.
* * *С асбестовой крыши заброшенного магазинчика Эван пробрался в окно под потолком, повис, схватившись за подоконник, и оказался внутри. Теперь его ноги находились в десяти футах над бетонным полом. Оттолкнувшись от стены, он приземлился, согнув колени, и сразу же перекатился вбок, чтобы равномерно распределить силу удара.
В углу лежал потрепанный двойной матрас, но девочка спала на полу. Склад при магазине был небольшим – идеальное местечко, где можно кого-то держать взаперти.
От голых стен эхом отражались голоса каких-то мужчин, переругивавшихся в комнатке дальше по коридору, – судя по всему, раньше там располагался офис менеджера. Эван уже успел заглянуть в окно под крышей: трое мужиков сгрудились вокруг цифровых весов и из-за чего-то пререкались. Эван заметил на них тюремные татуировки, в том числе слезу под глазом. В комнатке работала камера наблюдения – видимо, передача велась куда-то за пределы этого места. Остальными помещениями магазина явно никто не пользовался: кое-где провалился пол, повсюду валялась щебенка и ржавые железки.
Встав на ноги, Эван тихо подошел к Изе, стараясь не напугать девочку. Только теперь он понял, почему она спит на полу: Иза уступила место на матрасе розовому плюшевому мишке с вислым ухом. Голова медвежонка лежала на подушке, единственное в комнате одеяльце было заботливо подоткнуто.
Эван осторожно опустил ладонь девочке на плечо. Она подняла голову. Ей было лет четырнадцать-пятнадцать, но точно определить ее возраст было сложно, учитывая ее болезнь. Косо посаженные глаза, казалось, улыбались.
– Меня прислал твой отец, – прошептал Эван.
Девочка кивнула, чуть высунув язык.
Он указал на розового медвежонка.
– Как его зовут?
– Малыш.
– Ты так заботишься о нем.
– Sí. Он трусишка. – Девочка говорила немного невнятно.
– Ему повезло, что ты рядом с ним.
Девочка гордо улыбнулась и подняла изуродованный большой палец.
– Мне сейчас нужно будет отойти, – сказал Эван. – А ты оставайся тут с Малышом. Успокой его, чтобы он не боялся, ладно?
– Ага.
Эван сунул руку в карман брюк.
– Сейчас я надену маску. Скажи Малышу, чтобы он не боялся. Я не хочу его испугать. – Он достал черную полартековскую балаклаву с прорезями для глаз.
– Маска! – Иза просияла. – Как у супергероя.
– Как у супергероя. – Эван надел монокулярный прибор ночного видения. Ремешок плотно прилегал к голове, линза высокого разрешения находилась прямо напротив глаза. Руки у него остались свободными. – Ты не против посидеть тут одна?
– Я не одна. – Девочка указала на мишку.
– Ну конечно.
Раскладной боевой нож приятно оттягивал пояс. Выстрелы напугали бы Изу. Сегодня Эвану предстояло поработать в тишине.
Осторожно опустив руки на плечи девочки, он взглянул на нее одним глазом.
– Сейчас погаснет свет. Но потом вскоре сюда приедет полиция. Я позабочусь об этом. Хорошо?
– Ага.
Достав из заднего кармана отмычку, он задумчиво постучал ею по ладони.
– Ты очень смелая девочка. – Эван повернулся к замку.
– La puerta, – сказала Иза. – Дверь. Она заперта.
– Все в порядке. – Он провернул отмычку в замке, сдвигая защелку. – Я умею проходить сквозь двери.
Иза моргнула, а когда открыла глаза, Эван уже исчез.
* * *Вернувшись домой той ночью, он залез под горячий душ. Упираясь ладонями в стену душевой кабинки, Эван наслаждался прикосновением тугих струй. Вода смывала запекшиеся багровые пятна с его лица, ладоней, плеч и струилась вниз красным потоком. Было много крови.
Но это была не его кровь.
Глава 56
Десятая заповедь
Звонок телефона пробудил Эвана от глубокого спокойного сна. Скатившись к краю кровати, он протянул руку за трубкой, чувствуя, как ноет свежий шрам.
Эван не успел произнести ни слова.
– Помоги мне, Эван, пожалуйста! – затараторила Даника. – Я знаю, что предала тебя, но у меня не было выбора. Не было выбора.
Она тяжело дышала, как будто говорила на бегу.
– Выбор есть всегда, – ответил Эван.
– Мне больше не к кому обратиться. – Ее шаги эхом отражались от стен. Она бежала по лестнице? – Я им больше не нужна. Теперь от меня можно избавиться.
– Кто тебя преследует?
– Мне кажется, это начальник Слетчера. Мужик, который стоит за всем этим.
Бетонный пол холодил ноги. Эван только сейчас понял, что встал с кровати.
– Я у твоей квартиры.
Он медленно повернул голову к входу.
– У моей квартиры?
Захлопнулась какая-то дверь, а затем Кэтрин прошептала:
– Я в мансарде.
Эван с облегчением вздохнул.
– Я искала тебя.
Он направился в ванную, залез в душевую кабинку, прошел через потайной ход.
– Они знают об этом убежище.
– Мне больше некуда податься. – Теперь Даника плакала. – Они заплатили мой долг. Купили меня. Если бы я тебя не сдала, они бы…
– Я все это знаю. – Пальцы Эвана порхали над клавиатурой. Включились камеры наблюдения в мансарде.
Он увидел женщину, которую до сих пор мысленно называл Кэтрин. Она стояла спиной к входной двери, прижимая руку к груди, как будто пытаясь сдержать бешено бьющееся сердце, а другой рукой держала возле уха дешевый одноразовый телефон. Ее грудь подрагивала от учащенного дыхания, краска заливала белоснежную кожу.
– Они сказали, что прострелят моей дочери руки и ноги! – Женщина рыдала. – Когда мы были в гостинице, я подумала, что они так и сделали. Я думала, это в нее они стреляют. Они угрожали искалечить ее. Может, она и не хочет меня видеть, но она моя дочь. Дочь. Единственный лучик света в моей темной жизни. Я всегда портачу, я и матерью была отстойной, но я не могла позволить им искалечить мою девочку. Что бы ни случилось, я бы не позволила им причинить вред моей дочери.
Даника прошла вглубь квартиры и, прижимая телефон к уху, посмотрела в одну из камер. У Эвана мурашки побежали по спине. Она все это время знала о камерах. Он наблюдал за ней три дня, и она ни разу себя не выдала. Тут ей пригодился опыт, полученный за игрой в покер.
– Тот мужчина, который тебя преследует… Это он дал тебе паспорт?
– Нет, я его никогда не встречала. Когда выдавали паспорт, меня провел Слетчер.
– Где выдавали?
– В Федеральном управлении в Вествуде.
Эвана опять бросило в холод, волоски на его шее встали дыбом.
Чтобы отследить телефонную линию Эвана через пятнадцать телефонных терминалов по всему миру до квартиры Джои Делароссы, требовался максимальный уровень доступа. Из-за этого Эван решил, что линию не отслеживали, просто в Касл-Хайтсе за ним кто-то шпионил. Он ошибся. Он начал подозревать правду только потом, когда узнал, что подлинный паспорт, который он проверил, на самом деле подделка.
Упоминание Кэтрин о федеральном управлении подтвердило его худшие опасения.
В «хранилище» было холодно, озноб пробирал до костей, и Эван едва сдерживал дрожь.
– Они сказали мне, что нужно делать, – говорила Даника. – Все сказали. А теперь я не знаю, как мне быть.
– Тебе известно слишком многое. Они найдут тебя. Как я нашел.
Некоторое время женщина тихо плакала.
