Карл Хайасен - Крах «Волшебного королевства»
— Ты здесь недавно, не так ли?
— Моя работа считается грязной, ты знаешь об том? Но я думаю, твоя еще хуже.
* * *Джо Уиндер написал газетную статью всего за 40 минут. «Кража в павильоне редких животных в Волшебном Королевстве» — таково было ее название. Десять абзацев было посвящено самому преступлению и героизму Енота, (чудом избежавшего серьезных увечий), три абзаца — реакции официальных кругов на «печальное» и «шокирующее», по их же словам, событие — взгляд Френсиса X. Кингсбэри, председателя и президента парка. Еще три абзаца — научные сведения о мышах-полевках со специальным заключением доктора Кушера.
Сотня слов о вознаграждении в десять тысяч долларов нашедшему мышей и чуть больше — сообщение о новом защитном устройстве и усиленной охране парка.
Уиндер положил готовую статью на стол Чарльзу Челси и отправился домой. К тому моменту, как он собрался позвонить Нине, было уже около часа ночи. Набирая ее номер, он ожидал, что сейчас она накинется на него с расспросами.
— Привет, мой сладкий, — раздался в трубке Нинин голос.
— Это я.
— Прекрасно, мне как раз было просто необходимо поговорить с настоящим мужчиной, — сказала она,— я такое себе представила, что меня в жар бросило. Ты себе не представляешь, мы были в парусной шлюпке. Занимались любовью прямо под палящим солнцем. Я была сверху. Вдруг начался ужасный шторм…
— Нина, это я!
— …но, вместо того, чтобы спасать свои шкуры в кабине, мы продолжали обниматься уже под дождем, грохотал гром, сверкали молнии, и ливень смывал соль с наших обнаженных тел…
— Ради Бога…
— Джо?
— Да, это я. Почему ты меня не слушаешь?
— Мне платят за то, что я говорю, а не за то, что я слушаю.
— Тебе давно пора подыскать нормальную работу.
— Джо, не начинай.
Нина работала на телефоне в одной из служб по «сексуальным разговорам». Она работала по ночам, что накладывало отпечаток на ее личную жизнь. Каждый звонок Нине обходился Джо в четыре бакса. Номер был простой 976 — СОМЕ [3].
— Что ты думаешь о громе и молниях? — спросила Нина, — я сама это придумала.
— А что было до этого, избиение, не так ли?
— Бурый дельфин, Джо. Стая дружеских дельфинов, которые плавают кругом, ныряют и снова выпрыгивают, пока мы занимаемся любовью.
Джо вынужден был признать, что Нина обладала прекрасным голосом.
— Да, новая басня мне нравится больше. Идея со штормом очень занимательна. Ты сама все это написала?
Нина спросила, как у него прошел день, и Джо, наконец-то, рассказал о краже мышей.
— Вот видишь, — оживилась Нина, — а ты говорил у тебя скучная работа.
— В большинстве случаев я скучаю.
— Джо, уже никогда не будет, как раньше…
Но он не был в настроении ее слушать и спросил:
— Как у тебя?
— Тихо. Только я и Мириам.
— Клиенты звонят? Хотя, конечно, кто еще будет тебе надоедать.
— Обычные одинокие артисты, — продолжала Нина, — они совсем безобидные, Джо, не волнуйся. Я просто-напросто читаю, безо всяких стонов-вздохов, к тому же это занимает 30 секунд. Один парень уснул после того, как я сказала: «Усни сладко-сладко».
Иногда она говорила о своей работе, как об обычной социальной службе.
— Когда ты будешь дома? — спросил Джо.
— Обычно я возвращаюсь в 4 часа утра. Хочешь, чтобы я тебя разбудила?
— Конечно. — У нее был вагон энергии, у этой девушки. Уиндеру нужен был такой энергичный человек, который воодушевлял бы его на активное использование своих сил. Одной из отрицательных сторон его работы было то, что она абсолютно ничего ему не давала, кроме чувства собственной значимости.
— Джо, у меня должен быть следующий звонок, — заторопила Нина.
— Ладно, сделай разговор коротким и трогательным.
— Мы поговорим с тобой потом, — сказала она и повесила трубку.
* * *Уиндер долго не мог заснуть. В конце концов он поставил пластинку на своем стерео и приготовил на скорую руку омлет. Ел он в гостиной, сидя на коробке, рядом с колонкой, потому что в квартире не было кресел. Коробка была набита старыми газетами с его собственными статьями и наградами, полученными им за долгие годы. Но увы, там не было той единственной журналистской награды, которая могла бы потрясти всех и которую Джо так и не получил — Палицеровскую премию. Когда его брали на работу в Волшебное Королевство, то спросили, получал ли он когда-нибудь Палицер, и когда он ответил, что нет, Чарльз Челси грозился отправить его в полиграфический отдел. Отсутствие Палицера дисквалифицировало Джо.
— Нам не нужен агрессивный, тяжело воспринимаемый репортер, мы ищем человека, пишущего приятным языком, который легко читается. Чтобы у этого репортера была еще и надежная позиция.
— — Я очень уступчив, особенно, что касается моей позиции.
Челси расспросил об остальных наградах, отметил длину его волос, поинтересовался шрамом у рта. Вглядевшись внимательно в лицо Джо, он сказал:
— Ты выглядишь, как задира в баре. Этот шрам ты получил в драке?
— Дорожное происшествие, — соврал Джо, полагая, что Челси совсем не обязательно знать правду.
Челси никогда больше не спрашивал о шраме, не показывая вида, поверил он в эту басню или нет. Это было писательское достижение Джо — обвести вокруг пальца, как ему казалось, серьезного человека. Но его шрам оказался мелочью по сравнению с известием, что он родился и вырос во Флориде.
Но Дисней не отказал Джо, и он работал долгое время среди «врагов», наверняка знает множество их профессиональных секретов. Подумав об этом, Чарльз Челси отбросил свои сомнения и взял Джо к себе на работу.
Прошло две недели. Было еще слишком рано сравнивать новую работу с той, в Дисней-Ленде. Та была более ровная и эффективная, но она же была более режимной и безликой. Диснеевская бюрократия, его богатство, внушали благоговейный страх.
Задним числом Джо не мог себе представить, что он проработал там так долго, целых шесть месяцев, прежде чем мистер Тоуд Уальд не застукал его занимающимся любовью с подружкой, и он вылетел оттуда, не дождавшись выходного пособия.
Самое неприятное было то, что выгнали и девушку, многообещающую Золушку, за то что она в это время пропустила парад в честь дня рождения Микки Мауса.
Опять же, когда его принимали на работу, Чарльз Челси сказал:
— Ты теперь работаешь на нас и должен это учитывать в своих сердечных делах, понимаешь меня?
— Теперь у меня есть девушка, — заявил Джо.
— Не думай, что ты будешь целыми днями кружиться около нее.
У Уиндера уже не получилось пообщаться с ней однажды, точнее сегодня утром. А теперь он и вовсе думал о Керри Лейнер, бесстрашной красавице в костюме Енота, весящем 7 фунтов. Так всегда бывает, когда тебе 37, размышлял Джо, желание застилает глаза и бросает в жар. Чем еще можно объяснить его влечение к Нине? Или ее к нему? Работа газетного репортера не оставляла ему времени на безрассудную привязанность.
Он прикончил свой омлет и открыл пиво, спустившись на пол между двумя стерео-колонками. Что-то терзало Джо с тех пор, как Челси направил его разбираться в краже. В глубине души он понимал, что все его писательские навыки — хорошее владение клавиатурой пишущей машинки, чувство языка, большой словарный запас — все было утрачено. Невероятно. Самые главные журналистские приемы в нем умерли,, или умирали.
Он вдумчиво и полно описывал инциденты, но никогда уже не пытался объяснить происшедшее. Обращая много внимания на «что» случилось, он просто игнорировал «почему». Даже по понятиям Южной Флориды преступление с мышами было необычным, и прежний Джо Уиндер приложил бы все усилия, чтобы разгадать тайну, а новый Джо просто отписал свои тысячи слов и отправился домой.
В звучавшей песне говорилось о том, что хорошо бы пойти в музей Лувра и с размаху броситься на стену. Джо это показалось самым подходящим выходом из положения. Он устало закрыл глаза и подумал: «И пусть мне не говорят, что я зря работаю на этой проклятой работе, и по справедливости пью паршивое пиво».
Он прополз по ковру к телефону, чтобы позвонить Нине на службу. Вместо нее ответила девушка по имени Мириам и сразу же начался ее живой и красочный рассказ. Она так страстно повторяла на ломанном английском: «О, бейби, еще, еще раз!», что у Джо не хватило смелости ее прервать. Да и какой толк — это и так обошлось ему в 4 бакса. Он мог себе позволить дослушать до конца.
4
Утром 17 июля Денни Поуг проснулся в холодном поту. Его рубашка была насквозь мокрой. Он откинул одеяло и увидел, что вся нога забинтована. Это не был сон. Он выглянул в окно и увидел бассейн, который, кажется, можно было использовать во время олимпиады, и теннисные корты. Всюду, куда ни глянь — пожилые люди с седыми головами, бледными носами в цветных шортах-бермудах. Все мужчины были в сандалиях, все женщины — в козырьках для гольфа и солнечных очках.
