Питер Альбано - Седьмой авианосец
— Брент, вы отдаете себе отчет в том, что приходится вынести женщине, когда она пытается успешно действовать в мужском мире?
Это прозвучало настолько откровенно, что Бренту сделалось немного не по себе.
— Если честно, то нет, — сказал он, поколебавшись.
— Я понимаю, что это, наверное, звучит страшно банально, но женщине приходится и стараться произвести впечатление и в то же время быть начеку.
— Да, бывают, наверное, проблемы… — задумчиво протянул Брент.
— Проблемы? — Памела Уорд горько усмехнулась. — Иногда это самая настоящая война. Я прекрасно знаю, чего можно ожидать от мужчины в театре, на официальном обеде или в дружеском застолье, но когда ты сидишь перед компьютером вот в этом наряде, — она показала на свою синюю форму, — то ты играешь совсем в другую игру, вы уж мне поверьте.
— Значит, вы просто проверяли меня?
— Я проявляла осторожность, — начала Памела и поморщилась. Ну и, конечно, подсознательно проверяла. Такая уж у меня профессия… Приходится подвергать проверке всех и вся.
Воцарилось долгое молчание, наконец Брент осмелился его нарушить вопросом:
— Ну и как, Пам… Я выдержал экзамен?
— Первый, да. И на «отлично». — От ее улыбки у него сразу повысилось настроение и мрачные предчувствия растворились, словно их вовсе не существовало.
— Первый? — повторил он, улыбаясь ей в ответ.
— Да, проверка, как правило, бывает достаточно длительной, — сказала она, глядя ему прямо в глаза.
Брент почувствовал, как сердце гулко забилось в груди. «Как удивительно меняет свои настроения эта женщина, словно хамелеон цвета», — подумал он и спросил:
— Ну, а когда можно сдать остальные экзамены?
— Вы действительно этого хотите?
— Конечно, — глухо отозвался он. — И причем отнюдь не из праздного любопытства.
— Ну что ж, всему свое время, — услышал Брент. — Я не викторианская ханжа, но стоит ли так уж торопить события?
Ладонь Памелы Уорд опустилась на запястье Брента.
— Так-то оно так. Но, с другой стороны, говорят, что для здоровья вредно особо мешкать. — Теперь ее смех вызвал у него ассоциации с пузырьками, вскипающими в бокале шампанского. Их взгляды встретились. Казалось, между их глазами протянулись какие-то невидимые, но прочные нити. Но это впечатление оказалось мимолетным. Вскоре Памела отвела взгляд, убрала руку. Бренту захотелось застонать, и он с трудом сдержался.
— Ну, а когда вы закончили учебу в академии? — спросила она, снова меняя тон.
— Примерно полгода назад, — медленно ответил Брент, потом сказал: — Все это время я говорю исключительно о себе. Ну, а что вы можете поведать мне про себя? Кто ваши родители?
— В общем-то, ничем особенным я похвастаться не могу, — Памела быстро поведала своему спутнику о детстве на Лонг-Айленде, об учебе в Вассаровском колледже, о работе в военно-морской разведке, куда она попала благодаря математическому диплому, о тайнах мира криптографии, о том, что такое шифровка и дешифровка. — Наши моряки так нуждались в математиках, — сказала Памела в завершение рассказа, — что мне удалось обойтись без обычной долгой подготовки. Вы просто не поверите…
— Ну, ну!
— С меня сняли мерки для формы, научили отдавать честь, и потом я вошла в комнату, где стояли компьютеры, и начала работать. Я никогда в жизни не была на военном корабле. Я вообще очень мало знаю о кораблях, о современном оружии…
— Зато вы разбираетесь в компьютерах. В шифрах. Очень немногие могут этим похвастаться.
— Спасибо, Брент.
— А братья и сестры имеются?
— Нет, я единственный ребенок в семье. Отец наш вышел в отставку. Они с мамой живут в Вермонте. Мама — сестра Марка Аллена…
— Ясно, — кивнул Брент.
Тут к столику подошла официантка и принесла буйабез, большую плошку, в которой дымилось нечто восхитительное из крабов, омаров, креветок и каких-то моллюсков. Пока официантка раскладывала это варево по тарелкам, Памела нетерпеливо вздыхала.
— Немножко интереснее, чем в нашей столовой, — заметил Брент.
— Готова обедать здесь хоть каждый день, — сказала Памела и зачерпнула полную ложку буйабеза.
— Восхитительно! — воскликнула Памела, вытирая губы краем салфетки. Кивнув головой в сторону пустой плошки, она сказал: — Вот уж не думала, что у нас хватит сил съесть все, что там было.
Не успел Брент ответить, как услышал громкий возглас: «Привет, Росс! Эй на палубе! Ложитесь в дрейф, сейчас к вам подойдет Джефф Фоулджер!»
— Есть лечь в дрейф! — отозвался Брент, поднимаясь из-за стола. Широко улыбаясь, он протянул руку высокому стройному энсину с каштановыми волосами и пронзительными карими глазами. Держа в руке бокал с какой-то выпивкой, он, пошатываясь, продвигался к их столу. За ним шел еще один энсин — темноволосый крепыш. Казалось, он был сделан из камня и твердого дерева. У него в руках ничего не было.
— Джефф! Рад тебя видеть, Джефф Фоулджер, — сказал Брент, пожимая руку подошедшему приятелю.
— А это Майк Хьюз, — сообщил Джефф, махнув в сторону своего спутника рукой с бокалом, отчего часть содержимого выплеснулась на пол. Мужчины обменялись рукопожатиями, после чего Брент представил Фоулджера и Хьюза Памеле.
— Присаживайтесь, — предложил молодым людям Брент.
— Спасибо, — отозвался Фоулджер, — но в баре нас ждут полные бокалы. — Неверной рукой он показал на дверной проем, ведший в темный альков. — Просто хотел поприветствовать тебя… — Хьюз между тем, сохраняя молчание, изучал Памелу. В отличие от своего говорливого спутника, он держался на ногах твердо и не шатался.
— Мы только что прилетели из Чикаго в майковой «Сессне-441», — доложил Бренту Джефф, а потом, ухмыльнувшись, добавил: — В Вашингтоне захватили пару кисок и подбросили их до Денвера. Стали членами клуба Одной Мили над Средним Западом.
— Это точно, — подтвердил Хьюз гулким басом. — Я врубил автопилот и занялся своим делом. Отлично повеселились, — сказал он и рыгнул.
— Да, полет получился незабываемый, — подтвердил Джефф, глядя куда-то в пространство. — Работали в поте лица всю дорогу над Средним Западом.
— Прямо уж! — пренебрежительно фыркнул Хьюз. — Ты выдохся еще до Детройта. Я-то, по крайней мере, продержался до Вичиты.
— Зато потом… — хихикнул Джефф.
— В следующий раз поработаем над Тихим океаном на высоте тысяча футов, — пообещал Хьюз, не спуская глаз с Памелы. Он был очень похож на охотничью собаку, учуявшую дичь. Памела спокойно встретила этот взгляд и не отвела глаз.
— Мы празднуем, дружище, — сообщил Джефф Бренту, — потому как получили назначение на «большой Джей».
— На «большой Джей»? — переспросила Памела, внезапно ожив.
— Би-би-шестьдесят два. Линкор «Нью-Джерси», — весело пояснил Фоулджер. — Перед вами два новых помощника командира БЧ оружия. Завтра мы вылетаем в Перл. — Он попытался распрямить свою узкую грудь, но вместо этого пошатнулся.
— Осторожно! — отозвался Брент, протягивая ему руку.
— «Томагавки», «Гарпуны», «Вулканы», шестнадцатидюймовые снаряды, — продолжал Фоулджер, решительно отказываясь от подпорки. — Мы в состоянии справиться в одиночку со всем флотом Иванов.
— А ты любишь зрелых женщин, энсин, — перебил приятеля Хьюз, буравя своими черными глазами Брента.
Брент почувствовал, как в груди у него нагревается, постепенно раскаляясь, спираль, которая посылает сигналы тревоги по всему телу, заставляя напрягаться мускулы и сжиматься кулаки. Этот человек использовал в своих интересах деликатную ситуацию, провоцируя его воинственные инстинкты, которые проклинали правила цивилизованного существования, мешавшие вступить в поединок. Цивилизация требовала действий не от мускулов, а от мозга, но ее влияние слабело на глазах.
— А ну, кончай, — буркнул Брент неожиданному сопернику. — У тебя слишком длинный язык.
Хьюз дернул головой так, словно его только что ударили. Не успел он открыть рот, чтобы что-то сказать, между ними с поднятыми руками возник Джефф.
— Кончайте, парни, — сказал он. — Отбой, отбой! Не надо поднимать волну, Брент. Майк сильно надрался, вот и все. Он сам не знает, что несет. Все в порядке, все в полном порядке. Верно я говорю, парни?
Майк не спускал глаз с Брента. Он фыркнул.
— Конечно, все в порядке. Но все было бы еще нормальнее, если бы на «большом Джее» имелись бабы. Тогда долгие плавания показались бы гораздо короче, верно я говорю, дружище Росс?
Не успел Брент что-то ответить, он почувствовал, как Памела взяла его за руку и сказала:
— Наверное, женщины были бы там очень даже к месту. Они помогли бы помощникам командира БЧ оружия повысить свой Ай-Кью![8]
Буравя Брента глазами, горевшими как угли, из-под густых черных бровей, Хьюз прорычал:
— Ты хорошо плаваешь за своим письменным столом, энсин. Все ваше геройство, береговые крысы, состоит в том, чтобы тра…
