Блейк Пирс - Прежде чем он убьёт
Портер покачал головой, как сделал бы расстроенный родитель.
«Об этом я и говорю, – сказал он. – Трата времени. Ты так увлеклась этим делом, что уже не знаешь, что думать. Нам твои догадки не помогут. Как говорится, за деревьями ты не видишь леса».
Вновь повисла неловкая тишина. Не желая более продолжать этот разговор, Портер включил радио.
Насладиться музыкой ему не удалось. Через несколько минут они въехали в Омаху, и он вновь выключил радио, на этот раз без подсказки Макензи. Он заговорил, и голос его звучал нервно, но можно было расслышать и кое-что ещё – он давал понять, что он здесь главный.
«Ты когда-нибудь опрашивала детей, потерявших родителя?» – спросил Портер.
«Однажды, – ответила она. – Это было дело об обстреле. Говорила с одиннадцатилетним мальчиком».
«Я тоже общался с несколькими. Невесёлое занятие».
«Это точно», – согласилась Макензи.
«Послушай, нам предстоит задать двум мальчикам вопросы об их умершей матери. Обязательно всплывёт вопрос о том, кем она работала. Нужно задать его как можно более деликатно».
Макензи была в ярости. Портер снова говорил с ней, как с маленьким ребёнком.
«Давай я начну, а ты будешь их утешать, если они расплачутся. Нельсон сказал, сестра жертвы тоже там будет, но думаю, на её помощь в этом плане не стоит рассчитывать. Думаю, она не менее подавлена, чем дети».
Макензи была не в восторге от этой идеи. Но она понимала, что если дело касалось Портера и Нельсона, действовать нужно было осмотрительно. Если Портер хотел вести опрос двух скорбящих по матери ребят, пусть потешит своё эго.
«Как скажешь», – ответила она сквозь зубы.
В машине вновь стало тихо. Портер больше не включал радио, и единственный звук в салоне был шелестом листов в папках Макензи. Эти страницы и те документы, что скинула Нэнси, вели к чему-то большому, Макензи была в этом уверена.
Конечно, чтобы рассказать историю от начала до конца, нужно знать всех, кто в ней задействован, а пока главное действующее лицо по-прежнему скрывалось в тени.
Машина сбавила скорость. Макензи оторвалась от чтения и увидела, что они поворачивают на тихую улочку. Она почувствовала знакомую тревогу, желая оказаться сейчас где угодно, но лишь бы не здесь.
Пришло время поговорить с детьми жертвы.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Макензи немало удивилась, оказавшись в квартире Хейли Лизбрук; она представляла её совсем другой. Здесь было чисто и уютно; мебель была удачно расставлена по комнате и накрыта чехлами. Интерьер и убранство указывали на домовитость хозяйки: здесь были и чашки для кофе с милыми надписями, и прихватки над плитой, свисающие с красивых крючков. Было видно, что она хорошо следила за домом и семьёй, вплоть до выбора стрижек сыновей и цвета их пижам.
Макензи всегда мечтала о таком доме и такой семье.
Из документов дела было известно, что сыновьям жертвы было девять и пятнадцать лет соответственно. Старшего звали Кевин, младшего – Далтон. Когда она их увидела, то по красным опухшим глазам поняла, что Далтон сегодня много плакал.
Кевин же больше злился, чем горевал. Это стало особенно заметно, когда они принялись за дело, и Портер начал задавать вопросы тоном, который выражал что-то среднее между снисходительностью и заискиванием детсадовского учителя. Макензи внутренне трясло каждый раз, как Портер открывал рот.
«А теперь мне нужно узнать, были ли у вашей мамы друзья-мужчины», – сказал он.
Он стоял в центре гостиной, а мальчики сидели на диване. Сестра Хейли, Дженнифер, стояла в выходящей в гостиную кухне. Она курила у плиты с включённой вытяжкой.
«Вы имеете в виду, был ли у неё парень?» – спросил Далтон.
«Да, любой друг мужского пола, – подтвердил Портер. – Но я не имел в виду именно парня, а любого мужчину, который часто с ней общался. Сюда можно отнести и почтальона, и работника продуктового магазина».
Оба мальчика смотрели на Портера так, словно ожидали, что он вот-вот покажет им фокус или вдруг превратится в дым. Макензи смотрела на него точно так же. Она никогда не слышала, чтобы Портер говорил так тихо и мягко. Было забавно слушать, как его рот произносит слова таким успокаивающим тоном.
«Нет, не думаю», – сказал Далтон.
«Нет, – согласился Кевин. – И парня у неё тоже не было. По крайней мере, мне о нём неизвестно».
Макензи и Портер посмотрели на стоящую у плиты Дженнифер. Она лишь пожала плечами. Макензи была уверена, что та всё ещё находилась в состоянии шока, поэтому было бы неплохо разузнать, есть ли у ребят другие родственники, которые могут сейчас взять на себя заботу о них, потому что на данном этапе Дженнифер это было не по плечу.
«А были ли те, с кем вы и ваша мама не ладили? – спросил Портер. – Вы видели или слышали, чтобы она с кем-нибудь ссорилась?»
Далтон молча покачал головой. Макензи видела, что он готов был снова разрыдаться. Что же касается Кевина, то он закатил глаза и посмотрел на Портера.
«Нет, не было, – ответил он. – Мы не дураки. Мы понимаем, к чему вы клоните. Вы хотите знать, не подозреваем ли мы кого-нибудь в убийстве мамы, ведь так?»
Портер выглядел ошеломлённым. Он нервно глянул на Макензи, но потом быстро взял себя в руки.
«На самом деле, да, – сказал он. – К этому я и веду, но очевидно, что вы ничего не знаете».
«Уверены?» – спросил Кевин.
В этот напряжённый момент Макензи была почти уверена, что сейчас Портер сорвётся на парнишку. Кевин смотрел на офицера с болью во взгляде, словно и сам желал этого.
«Ну, – ответил Портер, – я думаю, я и так вас немало побеспокоил. Спасибо за помощь».
«Подождите», – сказала Макензи. Слово сорвалось с губ ещё до того, как она успела подумать, что надо бы промолчать.
Портер посмотрел на неё испепеляющим взглядом. Было очевидно, что он считал опрос двух убитых горем детей тратой времени, и особенно это касалось пятнадцатилетнего парня, которому не нравилось, что офицер воображает себя здесь главным. Макензи перевела взгляд от Портера к Далтону, присев на корточки так, чтобы можно было смотреть ему в глаза.
«Послушай, можно тебя попросить побыть пару минут в кухне с тётей?»
«Хорошо», – прерывисто и тихо ответил Далтон.
«Детектив Портер, проводите мальчика».
Портер посмотрел на неё с ненавистью. Макензи стойко выдержала этот взгляд. По её каменному лицу было видно, что она будет настаивать на своём, пока не добьётся желаемого. Если Портер хотел с ней спорить, то они могут выйти из комнаты; но было очевидно, что он не желал ставить себя в неловкое положение, пусть даже и перед парой малолетних ребят и женщиной в полуобморочном состоянии.
«Конечно», – наконец ответил он сквозь зубы.
Макензи подождала, пока Портер и Далтон скроются в кухне.
Она выпрямилась, помня, что прямой зрительный контакт теряет своё действие, когда детям исполняется двенадцать.
Она посмотрела на Кевина и увидела в его взгляде ту же дерзость, что видела, когда он говорил с Портером. Она не имела ничего против подростков, но знала, что с ними бывает очень сложно работать, особенно в трагических обстоятельствах. Однако она наблюдала за тем, как Кевин отвечал Портеру, и надеялась, что сможет пробить его броню.
«Давай начистоту, Кевин, – начала она. – Ты считаешь, что мы пришли не вовремя? Ты думаешь, что неправильно нам закидывать вас вопросами, когда вы только что узнали о том, что случилось с мамой?»
«Типа того», – ответил он.
«Ты совсем не хочешь сейчас говорить?»
«Нет, я не против, – сказал Кевин. – Просто ваш напарник – придурок».
Это был шанс. Она могла придерживаться обычной профессионально-формальной манеры общения или попытаться наладить контакт с обозлённым подростком. Она знала, что больше всего остального подростки ценят честность. Охваченные эмоциями, они видят человека насквозь.
«Ты прав, – сказала она. – Он придурок».
Кевин удивлённо поднял на неё глаза. Она ошарашила его своим ответом.
«Но это не меняет того факта, что я должна с ним работать, – добавила она, окрасив голос нотками симпатии и понимания. – И это не меняет того факта, что мы пришли, чтобы вам помочь. Мы хотим найти того, кто сделал это с вашей мамой. А ты хочешь?»
Мальчик долго сидел молча, а потом наконец кивнул.
«Может, поговоришь со мной? – спросила Макензи. – Всего несколько вопросов, и мы уйдём».
«А кто придёт?» – настороженно спросил Кевин.
«Честно?»
Кевин кивнул. В глазах его стояли слёзы. Макензи казалось, что он всё это время держался, чтобы быть сильным ради брата и тёти.
«После того, как мы уйдём, мы соберём всю необходимую информацию, и тогда к вам придут из соцслужбы, чтобы убедиться, что тётя Дженнифер сможет позаботиться о вас, пока не пройдут похороны вашей мамы».
«Она классная, – сказал Кевин, глядя на Дженнифер. – Они были с мамой очень близки. Прямо лучшие подруги».
«С сёстрами часто так, – ответила Макензи, не имея ни малейшего понятия, было это так на самом деле или нет, – но пока давай сконцентрируемся на моих вопросах. Сможешь?»
