Дмитрий Черкасов - Ночь над Cербией
На следующее утро Мирьяна объявила, что уже достаточно отдохнула и собирается возвратиться в Белград. Простившись с хозяйкой и Стевеном, она выбралась на проселочную дорогу до Трепчи, где всего за несколько динаров ее бы подбросили до железнодорожного вокзала.
Перейдя мостик, журналистка через лесок обогнула село и пошла по еле заметной тропинке в гору, оставляя район поисков американского летчика по левую руку от себя и запоминая обратную дорогу. Повторить судьбу туристов ей не хотелось.
Но без риска качественный репортаж не получится.
Пройдя в глубь болота около километра, Влад выбрал островок посуше, сбросил с плеча рацию, залег у кочки и направил ствол автомата в сторону вражеского лагеря. Туман глушил все звуки, был слышен лишь посвист ветра, да капли дождя шуршали в осоке.
Радостный Кудесник улегся рядом.
– Когда попробуем выйти на связь?
– Надо сначала добраться до какой-нибудь вершины, – буркнул Рокотов. – Посмотри pa – – пию. Сможешь на ней работать?
Коннор откинул панель, включил на несколько секунд фонарик и провел пальцем по тумблерам.
– Нет проблем. Модель старая, нас учили работать на подобных еще в летной школе. Мощности хватит.
– Замечательно. Диапазон ваш?
– Ага. С хорошей антенной я с Брюсселем связаться смогу...
– Брюссель нам не нужен, – проворчал биолог. – Передачу легко засечь?
Джесс мрачнел. Упоминание о службах пеленгации не радовало. Радиостанция оказалась отнюдь не новой модели, сигнал распространялся согласно законам магнетизма – радиально во все стороны, так что избежать перехвата передачи было нереально.
Владислав заметил перемену в настроении летчика.
– Во-во! Обрадовался раньше времени. Это тебе не новейшие машинки с узконаправленным лучом. Но все равно выбора у нас нет. Придется выкручиваться с имеющимися средствами...
Коннор вздохнул и покачал головой.
– Не вешай нос... <"Don't hang up your nose” – по-английски бессмысленный набор слов> Тьфу, опять не понял! Это значит – не расстраивайся. Бедный у вас язык, – посетовал Рокотов, – не то что русский... В общем, так: перед тем, как выходить в эфир, надо продумать, с кем ты собираешься связаться и что будешь говорить. Лучше всего, если сеанс будет один-единственный... И по продолжительности не более пяти минут.
– Дерьмо, – ругнулся летчик, – это не так – просто...
– А тебе никто легкой жизни не обещал, – философски заметил биолог. – Ни твое командование, когда сюда посылало, ни я... С чем может возникнуть сложность?
– Не с чем, а с кем. По правилам, в таких случаях подключается военная разведка, а тамошние козлы помешаны на перепроверках. Могут потребовать доказательств того, что я работаю не под контролем...
– Ну-у, тут я ничем не могу помочь. А кодовых фраз на такой случай не предусмотрено?
– Нет, естественно, – Кудесник со злостью ударил кулаком по кочке. – Такие варианты, как у нас с тобой, вообще никто не рассматривает. Считается, что меня должны вытащить по сигналу аварийного передатчика. Который ты разбил.
– Ну извини, – с ехидцей кивнул Влад. – С этим самым передатчиком ты бы сейчас сидел в камере. В лучшем случае... А в худшем – общался бы с Элвисом Пресли. Так сказать, без посредников... Если судить по скорости реакции полиции, тебя запеленговали практически мгновенно. И тут же направили в район приземления спецгруппу.
– Это меня очень беспокоит, – признался летчик. – Значит, у югославов очень совершенная аппаратура.
– Естественно. Только для пеленгации ничего особо сложного не нужно. Все премудрости известны еще со времен Второй мировой, – Рокотов достал фляжку и сделал глоток воды. Напряжение после боя спадало. – А тут вокруг, судя по всему, масса воинских частей. Вот и засекли в шесть секунд.
“Бред! – осекся он на середине фразы. – Воинские части – это одно дело, а бандиты-каратели – другое... Ничего не понимаю! Или есть все же между ними связь? Идиотизм какой-то... Полицейские действуют автономно... Но иногда и в контакте с армией, ибо своей аппаратуры пеленгации у них нет. Кто же ими руководит-то? На суп ер подготовленный спецназ они не похожи, те ребята мне бы ни одного шанса не оставили...”
– Ты что замолчал? – забеспокоился Коннор.
– Да думаю я, – Владислав почесал затылок, – кто против нас играет... У твоего передатчика какой радиус действия был?
– Двести миль. Только это не простой передатчик, а прибор спецсвязи со спутником. Луч направлен почти вертикально вверх.
– Это самоуспокоение, – махнул рукой биолог, неплохо подкованный в области физики. – Электромагнитное поле все равно распространяется во все стороны. По остаточным возмущениям могли запеленговать.
– Сигнал шифрованный, – не сдавался Джесс.
– Каким образом?
Коннор замялся. То, что он собирался сказать, входило в разряд секретных сведений и разглашению не подлежало.
Рокотов чуть заметно улыбнулся.
– Ну, не тяни. Обещаю, что никому об этом не расскажу. Тем более что тебя все равно засекли. А это значит, что все ваши тайны давно известны противнику.
Летчик тяжело вздохнул. В словах русского был резон.
– В общем... Кодирование сигнала идет по принципу случайного подбора атмосферных помех. Даже если точно знать частоту, то без дешифратора ничего не разобрать. Один “белый шум”, .. Причем частота передачи еще и скачет.
– А тогда каким образом тебя смогли засечь? И луч узконаправленный, и сигнал закодированный, и частоты произвольно меняются... Не получается что-то. Такая аппаратура, боюсь, еще не создана ни у вас, ни у нас. И тем более ее нет у югославов. Так что подобная версия не проходит... Думай дальше.
– О чем думать?
– Все о том же. Как тебя смогли запеленговать?
Кудесник нахмурился. Он и сам неоднократно возвращался в мыслях к тем странностям, что сопровождали его невеселое приключение.
– По-моему, – заметил Рокотов, – вокруг тебя ведется какая-то игра. То ли югославы такие умные и технически оснащенные, что все ваши секреты наизусть знают, то ли тебя сдали свои же... Второе более вероятно...
– А смысл? Мое пленение ничего кардинально не меняет.
– Это да. Но ни я, ни ты не имеем достаточно информации. Давай мыслить логически. Полицейские пустились за тобой в погоню почти сразу после того, как заработал твой передатчик. Так?
– Так.
– Второе. Они пошли по твоим следам ночью, в правильном направлении, будто знали твой маршрут. Согласен?
– Да.
– И третье, самое интересное. – Владислав склонил голову. – Полицейские пришли к болоту буквально через десять минут после того, как мы кончили закладывать заряд. Какой вывод? Они точно знают, где тебя искать.
– Потому-то мы и остановились здесь?
– Молодец, сообразил. Эти болота я знаю как собственную квартиру, а они – нет. Вот поэтому мы сидим в засаде и ждем, когда по нашему следу прибудут гости. Пройти они смогут только по очень узкой тропке, прямо под мой прицел... Если вообще знают дорогу.
– А если никто не придет? – спросил Джесс.
– Тогда совсем хреново <В данном случае Рокотов употребляет выражение "It's very prickly”, понятное англоговорящему Коннору по аналогии>. Тогда мы теряем любую возможность прогнозировать действия противоборствующей стороны. В принципе, я давно подозревал, что передатчик на тебе не один... Да-да-да. И не делай круглые глаза. О резервном передатчике ты и представления не имел. Скорее всего, он спрятан в твоем комбинезоне. Но нам его не найти, для этого пришлось бы раскромсать всю твою одежку. Ты не Тарзан, чтобы голым бегать... Надо реально оценивать свои силы. Если передатчик столь миниатюрен, что ты его не чувствуешь, то имеет смысл использовать это себе во благо.
– Каким образом?
– Учись быстрей соображать... Так вот, ежели наши “друзья” секут передачи второй станции, то на финальном этапе твой комбез сыграет роль приманки. Пока они будут окружать место, где мы оставим куклу, наши телесные воплощения благополучно усядутся в вертолет.
Коннор улыбнулся. Выражение “телесные воплощения” <“Embody Bodies” – по-английски звучит как реплика из комикса> ему понравилось.
– Что-то запаздывают... – Рокотов посмотрел на часы. – Девяносто минут прошло, а их все нет и нет. Ждем еще тридцать и уходим.
– Будем искать подходящую вершину? – оживился Коннор.
– Сначала следы попутаем, а потом уж вершину найдем... Ты, кстати, так и не решил, что говорить своим будешь.
– Уже решил, – довольно заявил летчик. – Выйду на связь с руководством эскадрильи, объясню ситуацию. Все операторы меня знают лично, так что проблем не возникнет... А вопросы с военной разведкой генералы сами пусть решают. Свяжусь на аварийной частоте, назначу квадрат и время.
– Только не вздумай договариваться о радиомаяке, – предупредил Вдад. – Как бы то ни было, комбинезон ты вскорости снимешь. Рисковать понапрасну не следует. А после сеанса рацию разобьем. Не дай Бог, в нее какая-нибудь дрянь вроде поискового детектора вмонтирована.
