Дуглас Престон - Ледовый барьер
Генераторная находилась лишь в пятидесяти ярдах. Гарза отворил дверь и они вошли в крошечное помещение. В свете фонарей Томпсон и Рокко осмотрели его. В воздухе висела вонь от сгоревших проводов. Гарза встал на колени, чтобы открыть серый металлический кожух главной контрольной панели. Как только он это сделал, в свет фонарей оттуда вырвалось облако едкого дыма.
Гарза провёл по панели пальцем.
— Сгорела намертво, — сказал он.
— Оценка времени на восстановление? — Спросил Глинн.
— Главный блок переключателей — десять минут, максимум. Затем мы сможем провести диагностику.
— Займитесь этим. А вы, ребята, оставайтесь снаружи и охраняйте дверь.
Главный строитель работал в молчании, пока МакФарлэйн продолжал наблюдать. Глинн снова проверил рацию; обнаружив, что в эфире нет ничего, кроме шума, он положил её в карман. Наконец, Гарза отступил на шаг и щёлкнул рядом переключателей. Раздался щелчок и гудение, но свет не появился. Удивлённо крякнув, Гарза открыл стоящий рядом металлический ящик, вытянул оттуда карманный компьютер для диагностики, присоединил к разъёму на главной контрольной панели и включил. Маленький синий экран ожил, включился.
— Уйма всего сгорела, вверх и вниз по цепи, — сказал он через мгновение.
— Как насчёт подавителей перенапряжения?
— Что бы это ни было, оно вызвало просто чёрт знает что. Свыше миллиарда вольт меньше чем за миллисекунду, с током больше пятидесяти тысяч ампер. Никакие стабилизаторы или подавители перенапряжения от такого спасти не могут.
— Миллиард вольт? — Недоверчиво переспросил МакФарлэйн. — Даже молния не настолько сильна.
— Именно так, — сказал Гарза, отцепляя прибор от панели и опуская его в карман комбинезона. — По сравнению с вспышкой такого масштаба даже молния — не более чем статическое потрескивание.
— Так что же это?
Гарза покачал головой.
— Бог знает.
Глинн помолчал несколько мгновений, продолжая смотреть на расплавленные детали.
— Пойдём проверим камень.
Они вышли в шторм, прошли мимо бараков и с усилием пересекли территорию базы. Ещё издали МакФарлэйн увидел, что брезент сорван с привязей. Когда они подобрались ближе, Глинн жестом успокоил их, затем наказал Рокко и Томпсону войти в сарай и спуститься в туннель. Вытащив пистолет, Глинн острожно продвигался вперёд, рядом шёл Гарза. МакФарлэйн подошёл к краю траншеи, где изорванные клочья брезента вздымались кверху, наподобие призрачного полотна. Глинн направил луч фонаря вниз, в туннель.
Повсюду были раскиданы грязь, камни и обожжённое дерево. Часть платформы была искорёжена и оплавлена и тихо шипела, от неё поднимались облака пара. Комки покрытого пеной металла, вновь затвердевшие, усеивали туннель. Несколько рядов покрышек под платформой сплавились в одну сплошную массу и горели, источая вонючие клубы дыма.
Взгляд Глинна быстро обежал помещение, следуя за лучом фонаря.
— Взрыв бомбы?
— Больше похоже на гигантскую электрическую дугу.
Огни показались в конце туннеля, затем под ними оказались Томпсон и Рокко, отмахиваясь от облаков дыма. Они принялись забрызгивать горящие шины из огнетушителей.
— Гляньте, метеорит не повреждён? — Крикнул им Глинн.
Настало молчание, пока мужчины внизу осматривали камень.
— Ни царапинки.
— Томпсон, — сказал Глинн, указывая на что-то на дне траншеи. — Вон там.
МакФарлэйн проследил за его рукой, взгляд упёрся в пятнышко за платформой. Там что-то горело неровным пламенем. В мерцающем свете рядом с огнём валялись кости и части какой-то массы. Томпсон посветил на неё фонарём. Там лежала рука, кусочек чего-то, похожего на плечо человека, с ободранной кожей, искорёженные останки серых внутренностей.
— Боже, — простонал МакФарлэйн.
— Похоже, мы нашли Хилла, — сказал Гарза.
— Тут его оружие, — добавил Томпсон.
Глинн крикнул вниз, в траншею.
— Томпсон, проверь остальные туннели. Немедленно сообщай обо всём, что найдёшь. Рокко, вызовешь команду медиков. Но сначала собери все останки.
— Да, сэр.
Глинн повернулся к Гарзе.
— Поставь охрану по всему периметру. Собери все данные обследования и немедленно их проанализируй. Свяжись с кораблём — общая тревога. Я хочу, чтобы через шесть часов были установлены — и работали — новые генераторы.
— Связи с кораблём нет, — сказал Гарза. — По всем каналам — ничего, кроме шума.
Глинн повернул лицо к туннелю.
— Эй, Томпсон! Когда закончишь осмотр, бери снегоход — и дуй на берег. С места высадки свяжешься с кораблём. Если надо, используй азбуку Морзе.
Томпсон отдал честь, повернулся и направился в туннель. Через мгновение, в дыму и тьме он исчез из поля зрения.
Глинн повернулся к МакФарлэйну.
— Отправляйтесь за Рашель и инструментами диагностики — за всем, что необходимо. Очень скоро команда прочешет туннели. Когда мы убедимся, что база в безопасности и тело Хилла убрано, я хочу, чтобы вы изучили метеорит. Пока не слишком усердствуйте. Просто определите, что здесь произошло. И — не прикасайтесь к камню!
МакФарлэйн глянул вниз. У основания платформы Рокко опускал на сложенную полоску брезента нечто, похожее на лёгкое. Над ним, в деревянном гнезде, дымился метеорит. Сэм и не собирался до него дотрагиваться, но ничего не сказал.
— Рокко, — крикнул Глинн, указывая на заднюю часть повреждённой платформы, где слабо подрагивало пламя. — Вон там ещё небольшое пламя.
Рокко подошёл поближе с огнетушителем, затем замер на месте и глянул вверх, на них.
— Я думаю, это сердце, сэр.
Глинн сжал губы.
— Понятно. Потушите его, господин Рокко, и продолжайте работу.
Isla Desolacion, 21-е июля, 00:05Пока МакФарлэйн устало волочился через территорию базы к ряду бараков, ветер грубо толкал его в спину, как будто тщась повалить его на колени. За его спиной оступилась Рашель, но сумела удержать равновесие.
— Этот шторм хоть когда-нибудь кончится? — Спросила она.
МакФарлэйн, погружённый в размышления, ничего не ответил.
Ещё минута — и они в медицинском бараке. Он выскочил из комбинезона. В воздухе повис запах горящей плоти. Он увидел, что Гарза говорит в рацию.
— И давно у вас связь? — Спросил он Глинна.
— Полчаса, или что-то около. До сих пор неустойчивая, но улучшается.
— Странно. Мы только что попытались связаться с вами из туннеля, но в ответ — лишь помехи, — начал было МакФарлэйн, но умолк, заставляя мозг работать, несмотря на усталость.
Гарза опустил рацию.
— Это Томпсон, с берега. Говорит, капитан Бриттон не собирается отправлять никого с оборудованием, пока не утихнет шторм. Это слишком опасно.
— Неприемлемо. Дай мне рацию, — быстро сказал Глинн. — Томпсон? Объясни капитану, что мы потеряли связь, компьютерную сеть и энергию. Нам нужны генератор и оборудование, и нужны прямо сейчас. На карту поставлены жизни. Если у тебя возникнут сложности, дай мне знать, тогда я разберусь лично. И ещё — пришли сюда Брамбеля. Я хочу, чтобы он изучил останки Хилла.
Отвлечённо МакФарлэйн смотрел, как Рокко, в плотных резиновых перчатках до локтей, собирал с брезента обугленные части тела и складывал их в морозильник.
— Ещё кое-что, сэр, — сказал Гарза, продолжая слушать рацию. — На связи с «Рольваагом» Палмер Ллойд. Он требует, чтобы ему дали Сэма МакФарлэйна.
МакФарлэйн почувствовал, что его резко окунули в гущу событий.
— Но сейчас не лучшее время, правильно? — Сказал он с недоверчивым смешком, бросив взгляд на Глинна.
Но выражение лица главы ЭИР удивило его безмерно.
— У тебя есть громкоговоритель? — Спросил Глинн.
— Я принесу из барака связи, — сказал Гарза.
— Вы что, шутите? Вы же не собираетесь болтать с Ллойдом, правильно? Именно сейчас?! — С отчаянием в голосе воскликнул МакФарлэйн.
Глинн поглядел на него.
— Пока у нас есть выбор, лучше поговорить, — ответил он.
Лишь гораздо позже МакФарлэйн понял, что Глинн имел в виду.
***Через несколько минут передатчик барака на скорую руку оборудовали внешним динамиком. Когда Гарза подсоединил свою рацию, комнату заполнил шум статики. Он перешёл в тишину, затем стал громче, потом смолк опять. МакФарлэйн посмотрел вокруг — на Рашель, которая устроилась у печки, пытаясь согреться; на Глинна, который расхаживал перед рацией; на Рокко, который старательно сортировал части тела у дальней стены комнаты. У него появилась теория — или, по крайней мере, зачатки оной. Теория была слишком недодуманной, она слишком зияла провалами, чтобы с кем-либо ей поделиться. И, однако, он понимал, что выбирать не приходится.
Раздался шум обратной связи, затем из динамика донеслись обрывки голоса.
— Алло? — Раздались слова. — Алло?
