Нельсон Демилль - Дочь генерала
Или на жениной, подумал я, хотя, проезжая утром мимо его дома, никакой машины не заметил. Да, но в глубине двора есть гараж.
— Бейкер, вы понимаете характер моих вопросов?
— Конечно, сэр.
— Надеюсь, они не станут предметом разговоров в управлении?
— Никак нет, сэр.
— Хорошо, спасибо. Скажите, чтобы нам принесли кофе и пончики или что там у вас.
— Будет сделано, сэр.
Она повернулась и вышла.
— Ты хорошо сделал, что расспросил ее, — после недолгой паузы сказала Синтия.
— Спасибо, хотя я не очень склонен доверять конторским сплетням.
— Это не просто контора, а полицейское управление.
— Теперь видишь, почему меня раздражает Кент. Над этим недоумком собственные подчиненные смеются.
— Понимаю.
— Бог с ней, с моралью. Главное — не заводить шашни на службе.
— Держу пари, в Брюсселе и Фоллз-Черч над нами тоже смеялись.
— Как пить дать.
— Как неудобно...
— Неудобно. Надеюсь, ты извлекла урок.
Синтия улыбнулась.
— Что еще ты хотел узнать от специалиста Бейкер? Ведь не только то, что Кент стал мишенью для насмешек?
Я пожал плечами.
— От Бетани-Хилл до стрельбищ — пять-шесть миль, — сказала Синтия. — Их можно одолеть за десять минут, даже если к концу поездки выключишь фары. Ночь тогда была лунная.
— Я думал об этом. И от дома Бомонов до шестого стрельбища можно добраться минут за десять с небольшим. Если дать газу.
— Да, это факты существенные, их нельзя упустить. — Она кивнула на лежавшую перед ней историю болезни Энн Кемпбелл. — Что ты вычитал в заключении психиатра?
— Что Энн Кемпбелл переживала тяжелую душевную травму и не хотела ни с кем ею делиться. А ты?
— То же самое. Заключение малосодержательное, но можно с уверенностью сказать, что все вытекает не из переутомления или стрессов, а из какого-то события, которое и нанесло Кемпбелл травму. Папочка при нем не присутствовал. Все как будто совпадает.
— Вроде совпадает... Меня не покидает мысль, что событие это сексуального характера и связано с мужчиной, у которого больше звезд на погонах, чем у папочки. Папочка поддался нажиму и заставил уступить дочь.
— Похоже на то.
— Хорошо бы раздобыть ее личное дело по академии, хотя не удивлюсь, если в нем нет ничего того, о чем говорил Мур.
Принесли кофе в какой-то тюремной емкости из нержавейки и пончики на пластиковом подносе — холодные, зачерствевшие, сальные. Я набросился на них как оглашенный.
За дверью постоянно звонил телефон. Трубку брала специалист Бейкер или кто-то еще. Вдруг зажужжал сигнал внутреннего переговорного устройства, и специалист Бейкер объявила:
— Вам звонит полковник Хеллман.
— Бреннер и Санхилл слушают, сэр.
— Мы сегодня только о вас и говорим!
Тон у Карла был какой-то легкомысленный, это сбивало с толку.
— Это действительно так?
— Действительно. Как вам там дышится?
— Чувствуем себя как нельзя лучше, — вклинилась Синтия.
— Это хорошо... Тут на вас жалобы поступают.
— Тогда вы знаете, что мы стараемся.
— Я знаю: если люди раздражаются, значит, вы стараетесь. Вам известно, что вы отстраняетесь от дела?
— Да, известно, сэр.
— Я сделал все, чтобы оно не уплыло от нас, но у ФБР больше веса, чем у меня.
— Думаю, мы быстро закончим дело, — заверил я Карла.
— Вот как? Рассчитываю, что вы закончите его за пятнадцать минут. ФБР поднято как по тревоге. Оперативная группа уже в Хадли.
— Они не должны вмешиваться до двенадцати ноль-ноль завтрашнего дня.
— Мало ли что не должны! Ждите подножек.
— У меня складывается впечатление, что все рады избавиться от этого дела.
— Откуда у вас такое впечатление, мистер Бреннер?
— Сужу по вашему радостному голосу.
Хеллман помолчал.
— Тебе бы тоже следовало радоваться, от такого дела ни нам всем, ни тебе лично никакой пользы.
— Польза не главный аргумент при выборе предлагаемых заданий. Нередко приходится руководствоваться именно пользой, но чаще я берусь за дело из чувства долга, по личной склонности или просто потому, что хочется поймать особо опасного преступника. Я на пороге завершения дела, которое принесет нам всем честь и славу!
— Ценю твое стремление, Пол. Только учти: шансы на провал и бесчестье тоже велики... ФБР попросило нас вон. Эти слабоумные хотят сами закончить расследование.
— Того же хотят двое слабоумных в Форт-Хадли.
— Эксперты докладывают, что у вас есть подозреваемый, — переменил тему Карл. — Полковник Мур.
— Мы установили человека, который был на месте преступления, и мы его подозреваем.
— Но почему-то не арестовали его.
— Да сэр, не арестовали.
— Они настаивают на аресте.
— Кто — «они»?
— Сами знаете. Ладно, поступай, как считаешь нужным. Я никогда не вмешиваюсь.
— Почти никогда.
— Другие подозреваемые есть?
— Нет, сэр.
— Мисс Санхилл, в вашем отчете говорится, что это было не насилие, а акт обоюдного согласия!
— Да, сэр.
— Не указывает ли это на то, что преступник был ее другом?
— Совершенно верно, сэр, указывает.
— Но это не полковник Мур, который, как вы считаете, был на месте происшествия.
Синтия взглянула на меня.
— Тут все довольно сложно, полковник... У капитана Кемпбелл было много... очень много друзей.
— Да, я слышал, — сказал Карл и добавил, словно в озарении: — Паскудная история, верно?
— Так точно, сэр.
— Пол, ты еще не встречался с майором Боузом?
— Нет, не встречался, полковник. Майор Боуз как будто замешан в эту грязную историю. Это только слухи, но, может быть, вам стоит подумать о том, чтобы вызвать его в Фоллз-Черч для задушевной беседы?
— Понятно... УРП лишние неприятности ни к чему.
— И я говорю — ни к чему.
— Хорошо, что ты следишь за тем, чтобы дело кончилось без последствий, Пол.
— Нет, не слежу. У меня другие обязанности, — возразил я и не без удовольствия добавил: — Я, кажется, докладывал, что дельце щекотливое.
— Я забочусь только о репутации моих сотрудников.
— Тогда отзовите майора Боуза.
— Подумаю. Можешь до восемнадцати ноль-ноль передать по факсу отчет?
— Нет, полковник, больше отчетов не будет. Мы целиком заняты поисками убийцы и обо всем доложим вам лично, как только нас выметут отсюда.
— Приятно. Чем еще можем вам помочь?
— Сэр, — сказала Синтия, — мы располагаем информацией, что когда капитан Кемпбелл была еще на втором курсе Уэст-Пойнта, между ней и отцом произошла серьезная ссора. Думаю, что она имеет отношение к делу. То, что тогда случилось, вероятно, получило огласку в академии и у гражданского населения в окрестностях.
— Хорошо, я займусь этим. Поднимем документы в академии, местные газеты, порасспрашиваем людей, и я сделаю запрос в Центральный войсковой архив в Балтиморе — устраивает?
— Важно сделать это как можно скорее, сэр, — добавила Синтия.
— Мы пока кружим вокруг нескольких болезненных точек, но в конце концов нам придется дойти до сердцевины, я имею в виду генерала.
— Действуй по обстоятельствам, Пол. Я — за тобой.
— Может быть, захотите встать впереди?
Он молчал, потом заявил:
— Если нужно, я прилечу.
Мы с Синтией обменялись взглядами.
— Признательны вам, полковник. Вы только не поддавайтесь нажиму из Пентагона, а здесь мы сами управимся.
— Сделаю все, что в моих силах.
— Спасибо.
— Как вам там работается вдвоем?
Мы с Синтией помолчали, потом она ответила:
— Хорошо работается.
— Замечательно. Чем горячее, тем закаленнее команда.
— Скажи ему, что попросила у меня прощения за Брюссель, — сказал я Синтии, но так, чтобы Карл тоже слышал. — Скажи, что во всем виновата ты.
Она улыбнулась в микрофон.
— Это так, полковник.
— Заметано. Я свяжусь с вами, как только получу информацию по Уэст-Пойнту. Если, конечно, нам повезет.
— Будем ждать.
— Вот еще что, Пол. Я недоволен тем, как ты проворачиваешь дело о продаже оружия.
— Тогда передайте его ФБР. Последовало долгое молчание.
— Передо мной лежит твое личное дело, Пол. Двадцать с лишним годков оттрубил.
— Мне моего жалованья не хватает. Как же я буду жить на половину?
— Я о тебе же забочусь. Не люблю терять хороших работников, но чувствую, что ты устал. Хочешь управленческую работу здесь, в Фоллз-Черч?
— В одном помещении с вами?
— Подумай. Я буду на месте, если что.
Хеллман повесил трубку. Я сказал Синтии:
— Почти по-человечески разговаривал.
— Он боится.
— Есть чего.
Глава 24
Следующий час мы с Синтией занимались канцелярщиной: отвечали на звонки и сами звонили, пытаясь, в частности, поймать полковника Фаулера и разузнать насчет встречи с его женой, с миссис Кемпбелл и с генералом.
Позвонил я и Грейс Диксон, специалисту по компьютерам, прилетевшей из Фоллз-Черч. Она была на Джордан-Филдз, билась над персональным компьютером Энн Кемпбелл, стараясь раскрыть файлы.
