Дэвид Моррелл - Братство Камня
— Opus Dei? — спросил Дрю. Отец Станислав не ответил.
9
Дрю стоял в темноте, на другой стороне улицы от интересующего его комплекса зданий. Строения, занимавшие весь квартал и окруженные кустарником, располагались на вершине пологого холма. Из-за темноты и кустов нельзя было различить, где кончается один дом и начинается другой.
Одно было ясно — домов очень много. Двадцать, прикинул Дрю. Тридцать? Простое строение из шлакоблоков граничило с резным деревянным шало, примыкавшим к модернистской кирпично-стеклянной башне, и все это произрастало из викторианской постройки с фронтонами и слуховыми окнами. Это здание в свою очередь соседствовало с двухэтажным срубом и чем-то наподобие замка.
Все вместе наводило на мысль об архитекторе, потерявшем рассудок от ошеломительного изобилия возможностей, хотя объяснение, скорее всего, было весьма прозаическим: стиль каждой новой постройки диктовался самым дешевым из имевшихся в тот момент материалов.
Дрю посмотрел на путаницу освещенных окон. Он глубже отступил в тень, наблюдая, как люди исчезают в этом сумасшедшем сооружении.
Наконец он отвел глаза от таинственного мерцания газовых ламп и повернулся к Арлен. Он нервничал.
— Пора бы уже отцу Станиславу вернуться.
Она пожала плечами.
— Наверное, он не может найти дорогу.
— Или… Еще пять минут. А затем нам придется пойти узнать, что с ним случилось.
— Нам?
— Ну хорошо, — он позволил себе улыбнуться, — тебе придется.
Она улыбнулась ему в ответ.
Они оба понимали, в чем дело. Из-за своего сходства с тем, кого они искали, Дрю рисковал привлечь к себе внимание, блуждая по зданию. Пять минут превратились в десять.
— Ну все. Теперь и я начинаю волноваться, — сказала она. — Я пошла. Он уже давно…
По поросшему кустарником склону через дорогу спускалась какая-то тень. Дрю успокоился, узнав отца Станислава.
Священник подошел окруженный облачком пара.
— Я нашел. Наконец-то. Дом — словно кроличья нора. Просто удивительно, как легко там заблудиться.
— Что представляет собой квартира?
— В узкой аллее. Вход с улицы, по обеим сторонам других дверей нет. Окнами выходит на стену из шлакоблоков.
— Так что соседи не видят, когда он приходит или уходит. И если он на два дня исчезнет, никто не заметит.
— Или не обратит внимания. Этих людей дружелюбными не назовешь. Мне дважды пришлось спросить дорогу. Не к его квартире, конечно, по соседству. Они вели себя так, будто я пришел за их младшим сыном. Кстати, у него в окне непрозрачные стекла и задернуты занавески, но видно, что свет включен.
— Видимо, таймер, — сказала Арлен. — По последним сообщениям, он еще был в городе.
— Час назад, — напомнил отец Станислав. — Будьте осторожны.
— Как туда пройти? — спросил Дрю.
— Поднявшись по склону, вы увидите три аллеи. Идите по средней. Дойдите до дерева, превращенного в столб-тотем.
— Столб-тотем?
— Поверните налево и идите, пока не увидите статую, напоминающую перекрученные лопасти самолетных винтов. Тогда поверните направо. — Отец Станислав вздохнул. — Я вам лучше нарисую.
10
Газовая лампа свистела, но почти не разгоняла тьму. Миновав статую, Дрю был вынужден войти под арку и оказался в каком-то из зданий. Справа, вдоль коридора с заплесневелыми стенами, освещенного свисавшими с потолка голыми тусклыми лампочками, располагались двери. Шаткая деревянная лестница слева вела на первый этаж. Там, внизу, тоже были двери. Отец Станислав назвал это место кроличьей норой. Это скорее муравейник, решил Дрю, разве что муравьи не слушают рок-музыку и не жарят лук.
Он вышел из дома и попал во внутренний двор. Еще одна газовая лампа освещала дорожный знак “одностороннее движение”, установленный перед тремя туннелями. Судя по нарисованной отцом Станиславом карте, ему нужно было свернуть налево. Туннель вывел его — сквозь еще одно здание — во внутренний двор с курятником. Он слышал, как топчутся там куры. Еще в одном дворике заметил козу в загоне. Посмотрев под ноги, увидел, что идет по могильным плитам. Безумие. Чем глубже он проникал в хаос коридоров, тем сильнее ощущал присущий этому месту дух эксцентричности.
Его двойник правильно выбрал место жительства. В таком окружении человек, живущий сам по себе, незаметен. Действительно, здесь все жаждали одиночества, как будто считали других обитателей сумасшедшими. Дрю понял, почему отец Станислав вызывал подозрение. Священник здесь был неуместен.
Несколько раз Дрю ловил на себе подозрительные взгляды. Лица его они не видели, а так как он шел уверенно — явно жил здесь, — они постепенно успокаивались.
Скрывшись из виду, Дрю снова сверился со схемой. Наконец он пришел. Узкая аллея. Справа стена из шлакоблоков. Слева единственная дверь, непрозрачное окно с задернутыми занавесками, сквозь которые изнутри пробивается слабый свет.
Он остановился. Щеки у него замерзли. Из расположенной где-то сверху квартиры доносились приглушенные голоса. Спорили об Аристотеле и Платоне.
Читают Святого Августина, подумал Дрю, направляясь к концу узкой аллеи. Он стал в самом темном и дальнем углу, спрятавшись за штабелем досок высотой в человеческий рост, и прислонился спиной к выступу в стене. Утепленное пальто защищало спину от пронизывающего холода.
Он ждал.
11
Почти в полночь в противоположном конце аллеи показалась тень. Время было выбрано точно. Часто Дрю сам придерживался такой схемы: не спешить домой, пока соседи не улягутся. Сходить в кино. Например, на ретроспективу Трюффо в Студенческом Союзе или для смеха на последний фильм о Джеймсе Бонде — в кинотеатр в городе. В студенческом городке было много других развлечений: лекция самого популярного в этом году литературного критика, заезжая театральная труппа со своим прочтением пьесы, концерт Моцарта в исполнении студентов музыкального отделения. Если вы хотели отвлечься и успокоиться, особенно при той жизни, что вел Дрю, университет был самым удачным местом. После карьеры священника, конечно.
Вполне возможно, это был обыкновенный студент, направлявшийся к себе домой. Но чем ближе к двери подходил человек, тем больше Дрю убеждался, что не ошибся. Ему навстречу шел он сам!
Дрю затаил дыхание: человек остановился. Они с Дрю были одинаково сложены, одного роста. Дрю вздрогнул, так поразительно похожи были их лица. Интересно, сказали ли ему, что я жив, подумал Дрю. И знает ли он о монастыре. Иначе зачем бы ему прятаться?
Человек опустил руку в карман и достал ключ. Дрю не решил еще, как себя вести, но теперь инстинкт подсказывал ему держаться естественно. Как в добрые старые времена.
— Эй, Майк, — разнесся эхом его голос. Человек настороженно повернулся.
— Что?
— Да не паникуй ты, — искренне произнес Дрю. — Это твой старый школьный товарищ. Дрю. Мне нужно поговорить с тобой. Старик, у меня неприятности. Пожалуйста, выслушай меня. Мне нужна твоя помощь.
Майк замер, глядя в темноту.
— Дрю?
— Помнишь тех зайцев в Колорадо? Хенк Дальтон заставлял нас стрелять по ним вместо мишеней. А его собака их поедала.
— Нет, не может быть. Это не ты. — В голосе Майка слышался страх.
— А тот гроб, в котором Хенк держал наши пушки?
— Господи, это ты!
— Я так рад тебя видеть, старик.
— Но как ты меня отыскал?
— Потом расскажу. А сейчас ты должен мне помочь. Найди мне безопасное место. Старик, я в полном дерьме.
— Ну конечно, помогу. Только вот — а кто еще с тобой?
— Со мной? С какой стати? Кто может быть со мной, если у меня неприятности?
— Да? — Человек нервно оглянулся. Сколько же лет прошло? — спросил Дрю. — И где наши юные годы, как ты думаешь? — Он рискнул выйти из темноты, протянул Майку руку.
— Ради Бога, ты поможешь мне?
— Ты уверен, что с тобой никого нет?
Дрю подошел поближе. Теперь их сходство стало настолько явным, что выбивало его из колеи.
— Со мной? С чего ты взял?
— Видишь ли, дорогой мой друг, — Майк протянул руку и ухмыльнулся, — прошло так много времени с тех пор, как…
— Что?
— Мне сказали, что ты умер.
Майк сделал выпад в его сторону, Дрю уклонился от удара, сердце его гулко стучало. Внезапно позади него, в самом конце аллеи, где он только что прятался, загремели доски. Почувствовав ловушку, Дрю повернулся боком, готовый обороняться не только от Майка, но и от тех, кто страховал его на случай появления Дрю. Я сам в нее угодил, с тревогой подумал Дрю.
Но в аллее все было тихо. Нападения не последовало.
Майк, казалось, был ошарашен не меньше Дрю. Он замер, уставившись в ту сторону, откуда донеслись звуки. Похоже, он решил, что Дрю солгал и пришел не один. Отпрянув и выругавшись, Майк резко развернулся и побежал в противоположную сторону аллеи, не подозревая, что появившийся из темноты ирландский сеттер обнюхивает опрокинутые им же доски.
