Джон Гришем - Камера
– Прошу, садитесь. – Судья небрежно махнул рукой в сторону свободных стульев.
После секундного колебания Адам опустился напротив мужчины, в котором по газетным снимкам узнал Роксбурга, положил на стол кейс. Четыре стула справа отделяли его от Слэттери, три слева оставались пустыми. Помимо воли Адам ощутил, что вторгся на чужую территорию.
– Полагаю, с губернатором и генеральным прокурором вы знакомы, – сказал Слэттери, как если бы они собрались на дружеской вечеринке.
– Ни с первым, ни со вторым, – едва заметно качнул головой Адам.
– Дэвид Макаллистер. Рад встрече, мистер Холл. – В хорошо отрепетированной улыбке блеснули белые, без единого пятнышка зубы.
– Взаимно.
– Стив Роксбург, – представился прокурор.
Адам кивнул. Да, именно это лицо он видел в газетах. Перехватив инициативу, Роксбург начал тыкать пальцем в присутствовавших:
– Мои сотрудники. Кевин Лэйрд, Барт Моуди, Моррис Хэнри, Хью Симмс, Джозеф Элли. Все – опытные юристы, работают с апелляциями по смертным приговорам.
Хмуря брови, названные покорно склоняли головы. За противоположной стороной стола Адам насчитал одиннадцать человек.
Представлять своих людей, которых, казалось, мучила мигрень или геморрой, губернатор не захотел. Лица их были искажены то ли гримасой боли, то ли тяжкими раздумьями по обсуждавшемуся вопросу.
– Надеюсь, мы не слишком забежали вперед, мистер Холл, – заметил Слэттери, водружая на нос очки. В сорок лет он стал одним из многочисленных выдвиженцев Рональда Рейгана. – Когда вы планируете официально зарегистрировать протест в федеральном суде?
– Сегодня. – Адам все еще не мог прийти в себя – слишком быстро начали развиваться события.
Слава Богу, все двигалось в нужном направлении, решил он по дороге в Джексон. Если Сэму и пойдут навстречу, то только представители федеральной власти, а уж никак не суд штата.
– Когда штат даст ответ? – обратился Слэттери к Роксбургу.
– Завтра утром. Это если протест затрагивает те же аспекты, что были представлены Верховному суду.
– Аспекты те же. – Адам повернулся в сторону Слэттери. – Меня просили прийти сюда в одиннадцать. Когда началось совещание?
– Тогда, когда я счел необходимым его начать, мистер Холл, – ледяным тоном бросил судья. – У вас возникли в связи с этим какие-то проблемы?
– Да. Вы приступили к обсуждению дела без меня.
– Пусть так. Но в своем кабинете я решаю, когда и что мне делать.
– Не спорю, однако речь идет о моем протесте. Думаю, я должен был присутствовать с самого начала.
– Вы мне не доверяете, мистер Холл? – Слэттери подался вперед, явно наслаждаясь ситуацией.
– Я никому не доверяю. – Адам в упор посмотрел на его честь.
– Мы стремимся помочь, мистер Холл. Времени у вашего клиента не так уж много, и я всего лишь рассчитывал ускорить процесс. Мне казалось, вы оцените наши усилия.
– Благодарю вас.
Несколько секунд в кабинете царила тишина. Взяв со стола листок бумаги, судья помахал им в воздухе:
– Протест должен быть зарегистрирован сегодня же. Мистер Роксбург предоставит ответ штата завтра, в первой половине дня. До конца недели я изучу позиции сторон и объявлю свое решение в понедельник. Предупреждаю: может возникнуть необходимость провести слушание. Сколько времени потребуется сторонам на подготовку? Слово за вами, мистер Холл.
Итак, Сэму остается жить всего двадцать два дня. Слушание неизбежно будет быстрым, и выводы суда последуют незамедлительно. Знать бы только, сколько времени отнимет подготовка, ведь у него никакого опыта! В Чикаго, правда, приходилось присутствовать при рассмотрении мелких тяжб, но тогда рядом сидел Эммит Уайкофф. Новичок, черт побери, неопытный новобранец. Он даже не знает, как пройти в зал заседаний!
Интуиция подсказывала Адаму, что расположившаяся напротив стая стервятников видит его растерянность и готова посмеяться над ним.
– Одна неделя, – проговорил он с уверенностью, которой не ощущал.
– Очень хорошо, – подобно школьному учителю одобрил его ответ Слэттери. “Умница, Адам. Садись”. – Отлично.
Роксбург шепнул что-то на ухо соседу, и через мгновение суровые лица свиты прокурора озарились улыбками. Их веселье Адам проигнорировал.
Судья черкнул в блокноте несколько строк, вырвал листок и передал Джефферсону. Благоговейно приняв бумажку обеими руками, тот стремительно вышел из кабинета. Слэттери обвел взглядом сидевшую справа от него рать, повернулся к Адаму:
– Есть еще один момент, мистер Холл, который я хотел бы обсудить. Как вам известно, приговор должен быть приведен в исполнение через двадцать два дня. Так вот, суду необходимо знать, не предстоит ли ему рассмотреть в течение этого времени еще какие-то ходатайства мистера Кэйхолла. Понимаю, вопрос мой несколько необычен, но ведь и ситуация сложилась далеко не рядовая. Честно говоря, я в первый раз сталкиваюсь со столь запущенным делом и очень надеюсь на ваше сотрудничество.
Другими словами, подумал Адам, судья рассчитывает на то, что очередной отсрочки не будет. Вопрос Слэттери действительно выходил за рамки канонов судопроизводства и являлся, по сути, ударом ниже пояса. Сэм имел конституционное право подать апелляцию, поэтому его адвокат не мог связывать себя никакими обещаниями на этот счет. Адам решил до конца оставаться вежливым.
– Я не могу пока ответить, ваша честь. Во всяком случае, здесь и сейчас. Может быть, через неделю.
– Апелляции, безусловно, уже пишутся, – бросил Роксбург, и его марионетки согласно закивали.
– Видите ли, мистер Роксбург, я не обязан обсуждать свои планы с вами. Равно как и с членами федерального суда.
– Ну конечно, – добродушно прогудел Макаллистер, неспособный, по-видимому, посидеть спокойно и пяти минут.
Внимание Адама привлек расположившийся справа от Роксбурга юрист с серо-стальными глазами, довольно молодой, но уже седовласый мужчина, гладковыбритый и одетый подчеркнуто элегантно. Макаллистер явно благоволил к нему, то и дело склонялся в его сторону, как бы выслушивая ценный совет. Среди сотни газетных вырезок, имевшихся в архиве Адама, в одной шла речь о неком специалисте из аппарата генерального прокурора, известном как Доктор Смерть, чей безжалостный ум привык доводить до завершения все принятые к производству дела со смертными приговорами. Называлось в вырезке и его имя: Моррис. Адам смутно припомнил: представляя своих людей, Роксбург произнес что-то похожее. Звали Доктора Смерть Моррис Хэнри.
– Что ж, в таком случае поторопитесь, – недовольно заметил Слэттери. – Меня не соблазняет мысль работать сутки напролет, когда начнется ваша круговерть.
– Понимаю, сэр, – с насмешливым сочувствием откликнулся Адам.
Судья смерил его проницательным взглядом и тут же занялся перекладыванием бумаг.
– Итак, джентльмены, рекомендую не отходить далеко от телефонов. Не позже утра понедельника я сообщу вам о своем решении. На сегодня у меня все.
Находившийся ближе остальных к двери, Адам встал.
– Желаю успехов, ваша честь. – Он кивнул Слэттери и вышел, стараясь не вслушиваться в шепот за спиной.
Секретарша проводила Адама заученной улыбкой. Уже в коридоре его настиг приятный мужской голос:
– Мистер Холл, не могли бы вы уделить мне минутку? – Это был Макаллистер.
Рядом с губернатором стояли двое его присных.
– Вам ее хватит?
– Хорошо, пусть будет пять.
Адам выразительно посмотрел на его спутников:
– Наедине. И естественно, без протокола.
– Разумеется. – Губернатор указал на двойные двери. Оба ступили в маленький неосвещенный зал. Руки Макаллистера были свободны: кейс в последний момент успел взять помощник. Сунув их в карманы, губернатор прислонился к стене. Отлично сшитый костюм, модный галстук, белоснежная рубашка – он знал толк в одежде. Приближаясь к четвертому десятку, Макаллистер и старел красиво, лишь на висках поблескивала благородная седина.
– Как Сэм? – В его голосе прозвучало искреннее участие. Адам отвел взгляд в сторону:
– О, он чувствует себя великолепно. Обязательно сообщу ему о вашем участии. Сэма оно тронет.
– Я слышал, у него возникли проблемы со здоровьем.
– Здоровьем? Вы же готовитесь убить его. При чем здесь здоровье?
– Так, не более чем слух.
– Он вас ненавидит, губернатор. Здоровье у Сэма действительно пошаливает, но на три недели его хватит.
– Ненависть – обычное для Сэма состояние, вы же знаете.
– О чем вы хотели поговорить?
– Хотел просто познакомиться. Уверен, мы с вами найдем общий язык.
– Послушайте, губернатор, подписанный мной контракт с клиентом категорически запрещает мне всякое общение с вами. Вынужден повторить: Сэм вас ненавидит. Это вашими стараниями он оказался на Скамье. Во всем он винит только вас. Стоит ему узнать о нашем разговоре, и контракт будет расторгнут.
