Грегг Гервиц - Специалист
Тим глянул на Брайанта:
– Ты объяснил ему, что нам надо?
– Да, не беспокойся, приятель. Лэр свое дело знает.
Лэр вынул батарею и снял корпус, вложив микросхему с проводками в новый телефон такой же модели. Он включил его, покрутил что-то подобием отвертки, которой прикручивают к оправе дужки очков, и снял наушники.
«Некстел» Тима зашипел на служебной радиочастоте. Он нажал кнопку приема:
– Рэкли слушает.
Маленькая комната наполнилась голосом Фрида:
– Тела близнецов обнаружены в стоке под мостом Тужунга Бридж. На трупах характерные разрезы. Ааронсон составляет протокол. Что ему передать?
Тим сморщил губы, рассматривая носок ботинка. Медведь с Геррерой обменялись усталыми взглядами – они знали, что иного исхода не будет, но от этого легче на душе не стало.
– Пусть омоет тела и позаботится о том, чтобы родителям помогли с похоронами.
Тим выдохнул; на лице Брайанта появилось выражение неловкости.
Тим вскинул брови, глянув на Лэрри. Из голоса Лэрри улетучилась строгость.
– Ну вот. Память здесь из старого телефона, а все остальное – из нового. – Он передал сборную конструкцию Тиму. – Будь с ним аккуратней.
Медведь и Геррера встали за спиной Тима, глядя на то, как он изучает запутанное меню. Наконец он нашел список телефонов. Его рука дрожала от нетерпения. Он нажал на иконку. Пусто – все номера стерты.
Тима охватило жгучее разочарование, хотя он этого ожидал. Если Кейнер предполагал, что будет расследование и посему решил уничтожить и спрятать свой телефон до того, как его убьют или арестуют, то уж стереть телефон Дэна он точно догадался. Медведь издавал звуки, выдававшие сильное расстройство; Геррера отошел в угол и засунул руки в карманы.
Тим все равно продолжал нажимать кнопки, выводя стрелки на субменю. Все входящие звонки были удалены. Понажимал еще. Пропущенные вызовы – тоже пусто. Вернулся, вышел на входящие – это был последний шанс – и нажал «ОК».
Семь вызовов, среди них один номер высветился три раза.
54
С улицы ничего не было видно. Просто неосвещенная комната на третьем этаже, окно занавешено портьерами, лениво извивающимися на ветру – словно танцовщицы, исполняющие танец живота. Четырехэтажная гостиница с номерами по триста долларов за неделю и амбициозным названием «Элитный двор» выходила на тихий участок улицы. Чуть дальше по дороге была парковка и байкерский бар «Сцепление смертника», увенчанный неоновой бутылкой мартини. В этом баре наибольший интерес у Тима вызвал вмонтированный в наружную стену таксофон.
Он стоял в комнате отеля, вооружившись винтовкой, установленной на треноге, и, настроив пятикратное увеличение прицела, наблюдал за таксофоном. Если бы Тим установил десятикратное увеличение, то номер, который должен был высветиться на дисплее таксофона, – тот самый номер, который он извлек из телефона Кейнера, – занял бы все поле зрения. Прибор ночного видения помогал ему видеть в сгущающихся сумерках. Занавески трепетали, и Тим раздвинул их, чтобы они не закрывали просвет окна. Вид загораживали лишь стальные прутья балконного ограждения, между которыми он целился, и перекрещенные линии электропроводов.
Проследив, откуда исходил телефонный звонок, Тим организовал там засаду, потом поехал домой за снайперской винтовкой. Сначала он смазал и протер свой «ремингтон-М700» со скользящим затвором, затем вымылся под душем, но, поглядев на незаправленную кровать и рубашки Дрей, брошенные в углу, решил взять полуавтоматическую винтовку М14, магазин которой вмещал двадцать патронов, – при необходимости это оружие могло превратить Дэна в розовый туман.
Геррера, знакомый с субординацией «грешников», предположил, что Кейнер получал указания непосредственно от Дэна Лори. Вероятно, Дэн пользовался таксофоном потому, что не хотел светиться. Несомненно, он все еще должен поддерживать контакт с высшим звеном – Дядюшкой Питом, Мечом Пророка, отмывателем денег или еще с кем-нибудь, кто распоряжался прибылью от сбыта наркотиков.
Ветерок обдувал лицо Тима, свободно проникая через раздвинутые шторы. Последний отблеск заката придавал теням сероватый оттенок. Сквозь прицел все казалось мрачным и суровым, словно в кадрах военной кинохроники. Тим замер, уперев в плечо приклад винтовки; ствол из стекловолокна касался скулы. Лицо в восьми сантиметрах от оптического прицела – для безопасности глаза. Конец ствола вставлен в U-образную ложу треноги – если бы он отпустил винтовку, то она бы не упала.
Закат наконец сменился тьмой; Тим включил подсветку, и в перекрестье прицела заалели визирные нити. Он простоял без движения уже часа три, пристально вглядываясь в подъездную дверь бара, но за все это время увидел лишь несколько стандартных мотоциклов, да случайных байкеров, которые зашли накачаться коктейлем. Только отчаянные пьянчужки да какое-то мелкое отребье – наверное, было еще слишком рано. Смотритель парковки сидел на тротуаре и курил сигарету, не обращая внимания на какого-то толстого бродяжку, который неподалеку крушил ногами жестяные банки. У бара притормозил фургон-рефрижератор, на его боку была изображена фаллическая бутыль пива «Миллер Дженуин Драфт».
Тим смотрел и ждал.
Солдаты, которых обучали на снайперов, все как один имели квадратные челюсти и накачанные икры, от всех пахло табаком и дезодорантом «Райт Гард». У всех было чувство юмора – юмора, полного сарказма, который помогал двигаться вперед, не покоряясь отчаянию.
«Как моя красавица говорила, главное – достань кого-нибудь».
«Дам ублюдку порцию свинцового яда, чтобы не отпоили».
«Бог-Отец учил, что лучше давать, чем получать».
Тим старался так не шутить. Он просто молча целился и снимал мишени; другие находили это бессердечным. Своим черным юмором они высвобождали душевную боль, а он держал ее внутри; она колотилась в его теле, пытаясь вырваться наружу, пока не умирала сама. Дрей учила его – медленно, с большим трудом, – что нужно открыться миру, вместо того, чтобы держать в себе собственный мир. Джинни дала ему стимул существовать, но когда ее не стало, боль иссушила всю его сердцевину, не умеющую сопротивляться и делиться горем с окружающими. Дрей могла пережить горе. Она могла удерживать баланс между своим несчастьем и общественным долгом. Она – лучшее, что есть в его жизни. Если Дрей не станет, как не стало Джинни, Тим не представлял, что будет с ним.
Он услышал треск мотора, и к бару подъехал «чоппер». Челюсть Тима напряглась. Байкер в шлеме притормозил на обочине рядом с таксофоном и спрыгнул на землю. Мотоцикл был выкрашен в черный цвет – ни намека на живопись Оглобли Дэнни, номерной знак неразличим под слоем грязи. На мотоцикле был установлен двигатель «наклхед», но Тим не мог сказать наверняка, что это байк Дэна. На улице было тихо и почти пустынно; лишь где-то вдалеке, на перекрестке, слышался шум проезжающих машин, из музыкального автомата в «Сцеплении смертника» доносились глухие удары рок-музыки да шелестели по безлюдному тротуару опавшие листья.
В наушнике Тима зашипело и послышался голос Медведя:
– Ну что, видишь его?
Тим говорил медленно, чтобы не потревожить винтовку. Вибрации его голоса фиксировал закрепленный на горле микрофон.
– Это «чоппер», но я не уверен в том, что это его «чоппер». Не могу дать положительный ответ.
Медведь, облаченный в рванину бездомного, пнул ногой несколько расплющенную банку.
– Хочешь, прижмем его сейчас?
– Рано, надо сначала удостовериться, что это Дэн. – Тим перевел прицел на смотрителя парковки. – Геррера, ты его не видишь?
Геррера сжал губами сигарету так слышно, что было незаметно, как он ими шевелит.
– Не-а. Он так и не поднял щиток.
Тим снова повел винтовку в сторону байкера. Тот наконец снял свой шлем.
Правым глазом Тим рассмотрел пятикратно увеличенные черты лица Дэна Лори.
Голос Тима прозвучал возбужденно:
– Берем.
– Я в радиусе захвата, – сказал Медведь.
Слова Томаса смешались с шумом двигателя рефрижератора.
– Тогда вперед.
По основному каналу в разговор вмешался Мелейн. Он сидел в одном из фэбээровских седанов, стоявших на обочине улицы.
– Мы же договорились, пока он не позвонит, брать не будем!
– Ждем не больше минуты, – ответил Тим. – Если он шагнет в сторону, сразу наваливаемся на него.
– Сначала надо узнать, где будет сделка.
– Она с таким же успехом пройдет и без Дэна Лори.
– Но мы должны узнать, где она будет.
– Я этого парня больше не упущу.
– Не нервничай, Рэкли. Никуда он не денется. Он окружен, столько людей на ногах.
Дэн окинул улицу подозрительным взглядом и приблизился к таксофону. Тим держал винтовку ровно, вытянув палец вдоль спускового крючка. Большим и указательным пальцами он отрегулировал четырехкратное увеличение, чтобы захватить в прицел все тело Дэна и обезопасить случайных прохожих.
