Лев Пучков - Ксенофоб
– Прекрати, – буркнул Федя. – «Вслепую»... Один урод мертв. Ко второму мы едем в гости. Если попрет – через час будем знать, где искать третьего. Ну, и что тебе еще нужно знать?
– А четвертый?
– Это ты про этого – с камерой? Да сто лет он нам не уперся! Пусть забирают, если уж так нужен. Единственно – хотелось бы ему маленько головенку потоптать, чтоб в следующий раз думал, прежде чем выкладывать в сеть всякую дрянь.
– Если мы найдем его, я предоставлю тебе такую возможность, – неожиданно пообещал Филин. – Я так понял, что быстро это не получится: есть кое-какие проблемы. Но как только мы с ним отработаем – он твой.
– Спасибо, – от души поблагодарил Федя. – С меня – «поляна»...
Ну вот и прояснили ситуацию. И никакой тебе мизеркордии и альтруизма: Филин пришел за Янычем – самым ненужным нашим врагом. Ненужным для нас.
Если мне не показалось и у Руденко с Филином действительно близкие отношения, непроизвольно вырисовывается вполне конструктивная и простая схема.
До этого воскресенья мы существовали параллельно и независимо. Где-то вне нас функционировал Филин со товарищи – занимался какими-то странными и неприятными делами, о которых я даже и думать не хочу. Мы тоже преспокойно жили без Филина – бились как хеки об лед, тихо сатанея от не находящей выхода ярости и развлекаясь непродуктивной розыскной деятельностью. А между нами, где-то на среднем плане, был Саня Руденко, который в курсе всех наших дел и дружит с Филином.
Теперь понятно, что это был вовсе не жест доброй воли в нашу сторону: Руденко просто помог близкому человеку. Возможно, Филин со товарищи давно и безуспешно охотятся за этим загадочным Янычем (или за теми, кто над ним стоит) – а тут очень вовремя подвернулись мы со своими проблемами.
Коль скоро все так и есть, и я ничего не путаю – Филину можно посочувствовать. Рустам знал про Яныча очень мало. Рассматривая эту информацию в оперативно-розыскном аспекте (это я от Гены Ефремова нахватался), можно сказать – почти ничего.
Если не вдаваться в подробности, последовательность их «мероприятий» выглядела примерно так: Руслан звонил Лечи, сообщал время и место, Лечи созванивался с Рустамом, они встречались, подъезжали куда было сказано и уже на месте Руслан ставил задачу и доводил, сколько заплатит за работу. Яныч изредка приезжал с Русланом, но зачастую отдельно, на такси – похоже, что своей машины у него не было. Если он опаздывал, Руслан на правах лидера группы выговаривал ему – но это был, скорее, дежурный жест – для Рустама и Лечи (Филин заставил Рустама вспоминать, как Яныч на это реагировал). Примечательно, что в таких случаях Руслан не повторял задачу отдельно для Яныча. То есть можно сделать вывод, что Яныч был осведомлен о том, что им предстоит делать.
С Янычем Рустам и Лечи практически не общались, он держался как бы немного в стороне, сам по себе – что закономерно объяснялось его «обязанностями» в команде. Вопросов о том, кто он такой и откуда взялся, не возникало: за него поручился Руслан, сообщив, что это его личный биограф. «Биограф» – один из многих тоннелей нездешнего формата, Филин прицепился к этому слову и заставил Рустама вспоминать, типичное для Руслана это выражение или нет. Оказалось, что нетипичное: Руслан, вообще, парень простой, словеса такого рода обычно не употребляет. То есть либо выражение было заимствовано Русланом, либо Яныч сам так назвался – и естественно, как я уже говорил, это не имело к нашему делу ровно никакого отношения.
Я считаю, что Филин на допросе немного схалтурил. Тогда мне было не до анализа, но сейчас, «просмотрев» все от начала и до конца, я пришел к выводу, что наш «консультант» потратил необоснованно много времени на разработку интересующего его направления, а по нашей теме упустил ряд деталей, на которых стоило бы заострить внимание.
Например, мы так и не узнали, где обитает Руслан. Рустам сказал, что вне «бизнеса» он встречался с ним всего один раз: когда тот приезжал «решать вопросы» в общагу, где Рустам промышлял – это было восьмого марта. Филин уточнил, что это за вопросы. Рустам сказал – была драка, Руслан «разруливал». Филина такой ответ устроил и он перешел к следующему вопросу.
Вот здесь надо было детализировать: что за драка – кто с кем (может, всплыли бы какие-то подробности по нашей линии), какое отношение Руслан имеет к этой общаге, зачем приехал «разруливать» – и как именно он это делал.
Почему у Рустама в телефоне не было номера лидера группы? Почему лидер связывался с Лечи, а тот, в свою очередь – с Рустамом? Это уже похоже на первичные признаки конспирации, так что можно было бы данный вопрос провентилировать поглубже. Глядишь, вышли бы на какой-нибудь номерок или «явку».
Как именно Руслан познакомился с Рустамом и Лечи? Где, при каких обстоятельствах? Почему он выбрал именно их (я так понял, что в среде, где они обитали, было немало спортсменов), а не каких-то других парней?
Вот это вообще никак не прозвучало, а здесь наверняка стоило заострить внимание: может, узнали бы про какое-то местечко, где Руслан регулярно появляется.
Про роковой эпизод в парке я уже говорил: уж на этом-то можно было бы остановиться подробнее. По крайней мере, спросить, что Руслан рассказывал исполнителям о жертвах предстоящего нападения и не обмолвился ли, кто и по какой причине сделал такой странный «заказ».
Из всего вышесказанного можно сделать два равновероятных вывода.
Первый – приятный.
Филин в курсе всех деталей, которые я перечислил, поэтому не стал тратить время на их выяснение. Как такое может быть? Не знаю. Возможно, он получает дополнительную информацию из какого-то другого источника.
Второй – неприятный, но более очевидный.
Филину нужен Яныч. Наши интересы его абсолютно не волнуют. А наши враги его интересуют только в качестве путеводных нитей, которые могут привести к Янычу. Грубо выражаясь, мы с Федей – проходные пешки в этой игре.
Не подумайте плохого: я в курсе, как в неком торговом заведении поступили с любопытной женщиной из племени разрушителей. Я не просто так, от нечего делать, завел эту беседу. Если бы Федя меня поддержал, возможно удалось бы сделать так, чтобы Филин поделился информацией, которая нам пригодилась бы. Но мой большой железный брат, будучи в расстроенных чувствах, мыслит линейно – и по большей части в травматологическом или вообще убойном аспекте. Так что попытка не удалась...
* * *Без двадцати четыре мы миновали поселок Мосрентгена и остановились у каких-то жиденьких посадок.
Филин быстро сверился с картой (я заметил, что навигатором он не пользуется) и кому-то позвонил:
– Все, вези в пункт сдачи... Угу... Да, я сейчас позвоню. Давай...
После этого Филин достал серый телефон и позвонил Арсену:
– Каширское шоссе, первая АЗС после МКАД. Слева по ходу, если ехать из города. Подъезжай, забирай. Машина ваша стоит на парковке у «Арбат – Конфуза»... Забрал? Ну, молодец. Все, спасибо за сотрудничество. И вот еще что... Не стоит развивать бурную поисковую деятельность. Ты понял, что я имею в виду?... Да нет, я в курсе, что ты умный – просто хочу напомнить: так, на всякий случай. Некоторое время я буду следить за ситуацией. Если замечу какую-то активность, твои соплеменники будут неприятно удивлены. Все, можешь ехать за сыном...
– Они что, забрали машину? – спросил Федя.
– Давным-давно, – подтвердил Филин.
– А как они ее нашли?
– Не знаю. Возможно, там был «родительский контроль».
– Надо же... Хорошо, что мы ее не взяли.
– Это точно. Нехорошо брать чужое. Особенно – с маяками и прочими хитрыми штуковинами...
На территорию совхоза им. Первого Халифата мы въехали как по расписанию: ровно в четыре утра.
Ну и – не было здесь никакого совхоза, осталось лишь одно название. Халифата, впрочем, я тоже не заметил, зато прямо посреди поля торчала огромная стройка, ярко подсвеченная сонмом веселых огоньков и феерическими вспышками сварочных аппаратов.
Несмотря на глубокую ночь, стройка вовсю функционировала и радовалась жизни: визжала циркульными пилами, рычала бульдозерами, гудела-скрипела кранами и наотмашь била по ушам яростным стоном вгоняемых в землю свай.
В общем шум стоял такой, что в радиусе ста метров невозможно было разговаривать нормальным голосом – пришлось срочно задраивать окно.
К стройке примыкали две неширокие улочки, образованные времянками, вагончиками, сторожками и разного рода подсобками.
Тут что, живут строители? Если они трудятся здесь в две смены, я не представляю, как свободные от работы могут спать под такое звуковое сопровождение.
Миновав все это безобразие, мы выехали к юго-западной оконечности стройки и свернули на первую линию нормальных домов. Дома были древние, но добротные – приземистые, бревенчатые, строили их, наверное, задолго до еврейского переворота.
Освещение, опознавательные знаки и собаки в этом поселении отсутствовали, как класс. Проехав вдоль всей первой линии, мы не заметили ни одной горящей лампочки и не обнаружили ни одной таблички. И никто на нас ни разу не гавкнул.
