Филипп Марголин - Исчезла, но не забыта
Раймонд Колби открыл дверь, ведущую в спальню Ненси Гордон. Рядом с дверью сидел Френк Гримсбо, в руках он сжимал револьвер и не сводил глаз с убийцы. Шторы были опущены, а постель по-прежнему оставалась неприбранной. Питер Лейк сидел в кресле спиной к окну с наручниками на запястьях. Никто даже не побеспокоился о том, чтобы хоть как-то обработать его раны, поэтому запекшаяся на лице кровь создавала впечатление, что сейчас в комнате сидит профессиональный боксер, изрядно побитый на ринге. Еще совсем недавно Лейк выглядел как серьезно напуганный человек, но сейчас, с появлением самого губернатора, он почувствовал себя хозяином положения.
— Спасибо, что пришел, Рей, — обратился он к вновь пришедшему.
— Что здесь происходит, Пит? Это все безумие какое-то. Ты действительно убил Санди и Мелоди?
— Убил, Рей, убил. Мне уже все пришлось объяснить полиции. Но ты же знаешь, что ничего подобного я бы никогда не совершил, если бы не обстоятельства. У меня просто не было выбора.
— Твоя маленькая милая дочка… Как же ты можешь жить после этого?..
Лейк только недоуменно пожал плечами в ответ.
— Это было выше моих сил. Рей. Но в тюрьму я все равно не сяду, и тебе это надо принять как данность.
— Ну, а вот это, Пит, уже выше моих сил. Ты убил по крайней мере трех человек. Морально ты отвечаешь и за смерть Генри Уотерса. В такой ситуации я ничего не могу сделать для тебя.
Лейк лишь слабо улыбнулся.
— Зачем же ты тогда пришел?
— Чтобы уговорить тебя все рассказать полиции. Где ты прячешь других женщин?
— А вот это уже слишком, Рей. Моя жизнь зависит от того, удастся ли мне держать копов в неведении.
— И ты позволишь трем невинным женщинам умереть?
Лейк снова пожал плечами.
— Три смерти, шесть смертей — какая разница? Меня все равно не смогут наказать больше. Я не собираюсь подставлять тебя, Рей. Поверь мне, когда я сказал, что не собираюсь ставить в столь неудобное положение старого друга, которым всегда так восхищался, то был искренен. Но про женщин тебе все равно ничего не выведать, пока я не получу полного освобождения. И, поверь мне, в данном случае каждая минуту на счету. Эти несчастные очень голодны и, наверное, умирают от жажды. Не могу гарантировать им долгую и счастливую жизнь в таком состоянии, особенно без еды и питья.
Колби пришлось присесть на постель напротив Лейка. Губернатор слегка наклонился вперед. Локти его уперлись в колени, а ладони сплелись перед самым лицом.
— Я считал тебя своим другом, Пит. И до сих пор не могу поверить в то, что мне пришлось услышать. Во имя дружбы я умоляю тебя спасти этих несчастных женщин. Обещаю, что буду хлопотать о твоей судьбе в самых высоких инстанциях. Может быть, удастся обосновать обвинение в непредумышленном убийстве.
Лейк отрицательно покачал головой.
— Никакой тюрьмы. Ни одного дня за решеткой. Я хорошо знаю, что происходит с заключенными, которые попали по статье за изнасилование Мне не продержаться и недели.
— Тогда тебе, Лейк, остается надеяться только на чудо. Подумай сам, как я могу тебя вытащить отсюда?
— Послушай, Рей, я все упрощу для тебя. Моя тюрьма — это смерть для трех оставшихся в живых. И другой альтернативы нет. Без толку беседуя здесь со мной, ты только теряешь драгоценное время.
Теперь пришло время Колби пожать плечами. Он не отрывал тяжелого взгляда от пола, а улыбка Лейка тем временем становилась все шире и шире.
— Каковы твои условия? — наконец произнес губернатор.
— Хочу получить помилование за все преступления, которые мне пришлось совершить в штате Нью-Йорк, а также гарантированную неприкосновенность со стороны прокуратуры за все подобные преступления, если вдруг кому-то захочется их на меня навесить в будущем. Все это должно быть зафиксировано в письменном виде. Мне также нужна пленка с видеозаписью того, как ты подписываешь нужную бумагу. Запись должна быть оригинальной. Бумагу вы должны передать тому адвокату, которого я сам выберу в качестве своего защитника. Мне нужна гарантированная неприкосновенность на уровне федерального суда…
— Подобного я никак не могу обещать. Это выходит за рамки моих полномочий.
— Тогда позвони прокурору Соединенных Штатов или Генеральному прокурору. Но мои условия не обсуждаются. В конце концов, позвони самому Президенту. Но я не собираюсь попадаться на том, что федеральный суд после всего этого осудит меня за нарушение гражданских прав.
— Посмотрю, что я реально смогу сделать для тебя.
— Вот и все, что я прошу. Но, если вы этого не исполните, женщины обязательно умрут.
Да, совсем забыл. Мне нужна также гарантия, что администрация штата Нью-Йорк сама заплатит за все судебные издержки, если кто-то из пострадавших или муж покойной Кросс подаст на меня в суд. Я не собираюсь тратить свои деньги на подобные разбирательства. В эти расходы должно входить и вознаграждение возможным адвокатам.
Казалось, что только последняя ремарка по-настоящему открыла глаза губернатору. Вместо красивого интеллигентного молодого человека, с которым Колби частенько обедал и играл в гольф, перед ним предстал монстр. И тогда Колби впервые испытал самый настоящий гнев, пришедший на смену оцепенению, которое охватило губернатора с того самого момента, как он впервые узнал о деяниях своего недавнего друга.
Колби встал.
— Ты должен мне совершенно честно сказать, каким запасом времени я обладаю, чтобы поторопить прокуроров.
— Ничего подобного я тебе не скажу, Рей. Никакой информации ты от меня не получишь до тех пор, пока я не получу свое. Как бы там ни было, а вам всем придется сейчас очень поторопиться, — произнес Лейк с нескрываемым весельем в голосе.
3Полицейские машины и кареты «скорой помощи» пробирались по обычной сельской дороге без асфальтового покрытия, и сирены завывали вовсю, дабы хоть как-то вселить надежду на спасение в души несчастных. Машин с медиками было ровно три, и в каждой находилась целая команда докторов и медсестер. Губернатор Колби и Ларри Меррилл ехали вместе с О'Мейли и Вейном Тернером. Френк Гримсбо сидел за рулем другой полицейской машины. В ней находилась Ненси Гордон. Она сидела на переднем месте, где обычно лежал карабин. На заднем сиденье этого автомобиля располагался некий Херб Карстерс, адвокат, нанятый Лейком. Видеопленка, на которой было заснято подписание важного документа и копия этого документа с подписью прокурора Соединенных Штатов, покоились теперь в сейфе адвоката Лейка. А рядом с Кастерсом в наручниках на ногах и на запястьях сидел Питер Лейк. Он казался совершенно равнодушным и едва замечал всю эту сумасшедшую спешку и суету.
Кавалькада между тем сделала очередной поворот, и Ненси Гордон увидела фермерский дом. Он производил впечатление совершенно заброшенной постройки. Лужайка перед входной дверью заросла бурьяном, а штукатурка изрядно обсыпалась. Справа от дома находился сарай.
Ненси успела выскочить из машины в тот момент, когда та только начала тормозить. Она взлетела по ступенькам, ведущим к входной двери дома, и ворвалась внутрь. Медики следовали за ней по пятам. Лейк сказал, что женщины находятся в подвале. Ненси нашла дверь, ведущую в подвал, и открыла ее нараспашку. Сильный запах мочи, экскрементов и потных тел ударил в нос. От неожиданности Ненси даже ощутила легкое удушье. Но она сумела справиться с собой и прокричала что есть силы вниз: «Это полиция. Вы спасены!» Тут же Ненси начала спускаться вниз по ступеням, стараясь перешагивать сразу через две. Остановилась она только тогда, когда коснулась ногой пола и сумела в первый раз по-настоящему осмотреться.
Картина была настолько жуткой, что Ненси даже показалось, будто у нее вырвали сердце из груди. Позднее ей в голову пришло довольно странное сравнение: приблизительно так, наверное, чувствовали себя те, кто по долгу службы оказывался первым в гестаповском застенке, освобождая после победы жертв фашизма. Окна в подвале были густо закрашены черной краской, и свет исходил лишь из убогих светильников, подвешенных к самому потолку. Вся площадь подвала была поделена тонкими перегородками на шесть маленьких частей, напоминающих стойла. Три из этих секций оказались пусты. В каждом была насыпана солома и лежал грязный матрас. Видеокамеры располагались на специальных штативах напротив каждого из трех занятых отсеков. Помимо матрасов, в стойлах находились также дешевые часы, пластиковая бутылка для воды, соломинка для коктейля и миска, предназначенная для собачьего корма. Бутылки из-под воды оказались почти пустыми. В мисках же для корма Ненси успела заметить какие-то жалкие остатки.
В задней части подвала, на небольшом открытом пространстве, лежал еще один матрас и рядом стоял стол с инструментами. Что это конкретно было — Ненси не смогла разобрать, но одна вещь напоминала то, чем обычно ставят клеймо скоту.
