Джордж Грин - Воронье
Он двинулся к ней. Она выстрелила ему в лицо.
Удар, фонтан крови. Нелл вскрикнула. Но Шон продолжал стоять. Он выругался — но потому, что его рот был полон крови и осколков зубов, ругательство прозвучало как шипение.
Он рванулся к Ромео, но тот сделал шаг назад, и Шон, потеряв равновесие, упал на колени.
Он затряс головой, пытаясь избавиться от боли. Он пытался что-то сказать, но для Тары его слова звучали шипением из змеиной ямы.
Он откинулся назад и вытащил свой пистолет из кобуры. Тара сделала шаг вперед и еще раз выстрелила в него. Пуля попала ему в глазницу. Осколки черепа и ошметки мозга разлетелись по стенам. Его пистолет скользнул по линолеуму.
Она подошла и остановилась над ним.
Она упивалась этим зрелищем, впитывала его в себя. Его гримасу ужаса. «Пусть она будет единственным, что я запомню о нем. Именно так я и буду помнить его — так и не иначе».
Но она услышала за спиной грустный голос Ромео:
— А теперь меня. Ты обещала. Сделай это.
Она действительно обещала. Тара повернулась к нему и снова вскинула пистолет.
Нелл закричала:
— Нет! Тара, нет!
— Ты должна, — сказал Ромео. — Ты обещала.
— Не убивай его! — взмолилась Нелл.
— Я должна.
Нелл схватила ее за руку. Тара высвободила ее. Она обошла вокруг стола, чтобы выстрел был точным. Но тут она услышала, как у нее за спиной со скрипом распахнулась стеклянная дверь. И раздался крик:
— Лечь на пол! Мать вашу, лечь на пол!
Старый Баррис Джонс. С пистолетом в руках.
Он заорал Ромео:
— Я сказал — на пол! — и закричал в рацию: — Сорок девятый, у меня убийство на Эгмонт, 133, рядом с Албемарл. Подозреваемый задержан. Прошу поддержки!
Он спросил у Нелл и Тары:
— Кто стрелял в него?
— Я стреляла, — ответила Тара.
Ромео же продолжал молить ее:
— Пожалуйста! Ты же дала обещание и должна сдержать его.
— На пол!
— Ох, ради бога, — простонал Ромео. Он с диким видом озирался, словно искал что-то.
— Мать твою, немедленно на пол!
Ромео кинулся к подоконнику. Схватил какой-то небольшой предмет. Когда он повернулся обратно, в одной руке у него была спичка, а в другой — спичечный коробок, и он был готов чиркнуть спичкой. Он завопил:
— Что за порево! Почему ты не помогла мне покончить со всем этим? Ты же обещала! Неужто я должен это сделать? Сжечь себя живьем? Почему ты не положила конец?
Какое-то мгновение все молчали. Где-то далеко раздались звуки сирен.
И тут Баррис сказал:
— Сынок, ты понимаешь, что собираешься сделать?
Он говорил тихо, но с такой торжественной серьезностью, что она привлекла внимание Ромео.
— Ты пришел за этим пистолетом, — сказал Баррис, имея в виду пистолет Шона, лежавший на полу, — и я позабочусь о тебе.
Ромео, ничего не понимая, молча уставился на него.
Наконец до него дошло.
Он сделал возбужденный и радостный выдох.
И двинулся в путь.
То приподнимаясь, то снова падая, он полз по полу. Наконец-то добрался. Но прежде, чем его пальцы дотянулись до пистолета, Баррис четырьмя выстрелами выполнил свое обещание позаботиться о нем.
Нелл взяла пистолет у Тары, затем обняла ее и, обходя лужи крови, провела через кухню. Она остановилась, чтобы вручить пистолет Баррису. Легким быстрым движением она провела по его щеке тыльной стороной своей сухой старческой ладони.
И затем увела Тару через холл в свою спальню.
Все кошки, живущие в доме, собрались здесь. Две устроились на полке шкафа, одна на телевизоре, одна, с длинным пятнистым хвостом, выбралась из-под кровати. Нелл захлопнула дверь и повернула ручку окна, из-за которого доносились приглушенные звуки сирен.
— Вот так, — сказала она. — Иди сюда. Ложись, дитя мое.
Тара подчинилась бабушке.
Нелл сама прилегла, и Тара положила голову ей на грудь, вдыхая лакричный запах бабушки. Одним ухом она слышала завывания сирен и крики вокруг дома, а другим — только биение сердца Нелл. Она закрыла глаза. «Боже мой, — подумала она, — я снова в этой комнате».
Она не могла поверить в это счастье.
Она понимала — что-то надо было делать с Ромео, с фантазиями или мрачной решимостью этого невыносимо несчастного человека. Она почувствовала прилив жалости к нему, жалости, смешанной с благодарностью и желанием, чтобы его измученная душа могла найти себе приют в месте, где больше света, — и тут кот вспрыгнул на постель. Гораций Шакал: она узнала его по тому, как он прошелся ей по ногам. Она понимала, что, как только в комнате воцарится прохлада, он придет и прижмется к ней, удобно устроившись между бабушкой и внучкой. Поскольку комната была маленькая и кондиционер работал на полную мощность, он, наверно, скоро появится на своем месте, и она лежала, ожидая его появления.
РОМЕО тем временем возвращался домой. Обратно в Пикуа, Огайо. Когда сумерки стали сгущаться, он оказался в Холлоу-парке и спрятался за могучим стволом, где, как он думал, окажется в безопасности, — но ястреб увидел его и издал клекочущий звук, заставив его выбраться на открытое место. Ястребы стремительно появились со всех сторон. Через секунду они обнаружили его. Он мог кинуться бежать, но в нем не было страха. По правде, этот момент — когда он завис между одним выходом и другим — был едва ли не лучшим временем в его жизни. Ему все нравилось в нем. Ему нравились новые правила, которые Шон ввел в игру. Ему нравились красные банданы, летние вечера, жара, запахи травы и зуд на щиколотках от сумаха; он думал, что все это прекрасно, если не считать, что темнота наступала слишком быстро.
Примечания
1
Выражение, для краткости применяющееся в эсэмэсках, — «ненавижу». По-английски оно звучит как hate, a ate звучит как eight, то есть 8.
2
Библейский пояс — районы в США, особенно на Юге и Среднем Западе, где доминируют протестанты-фундаменталисты.
