Донн Кортес - Ангел-истребитель
От туманного, полусонного состояния Джек мгновенно перешел к нервной, пропитанной паникой трезвости. Вскочив со своего импровизированного матраса, он сунул руку в открытую коробку и вытащил пистолет. Не покидая спальни, крикнул:
— Кто там?
— «Федерал экспресс».
«Как же», — пробормотал Джек. Знала ли хоть одна живая душа, где он устроился?
— А от кого посылка? — крикнул он.
— Может, откроете дверь, сэр? — Молодой мужской голос с ноткой усталости. Естественно.
— Скажи сначала, от кого эта долбаная посылка! — проревел Джек.
— Ладно, ладно… Тут написано: «Чарли Холлоуэй».
Внезапно ощутив себя полным кретином, Джек сунул пистолет обратно в коробку и, оставаясь в одних трусах, на цыпочках направился к двери. Посмотрев в глазок, он увидел молодого типа двадцати с чем-то лет в униформе, с прямоугольным пакетом и электронной папкой в руках. Джек отпер дверь.
— Джек Сэлтер? Распишитесь здесь.
— Конечно. М-м… простите, что накричал.
— Нет проблем.
Курьер вручил ему пакет, забрал свою папку и ушел, не сказав больше ни слова.
Джек закрыл дверь. «Так бы и убил тебя, Чарли», — пробормотал он, ухмыляясь вопреки собственной воле. Пакет поставил на стол в кухне, принялся рыскать в посуде, нашел нож. Вскрыл упаковку и развернул ее.
Первым, что Джек увидел, был простой листок белой бумаги. Подобрав его, Джек прочел: «Небольшой презент от Близкого Друга». Без подписи.
Из пакета Джек достал коробку поменьше. Прямоугольная, она была завернута в яркую упаковочную бумагу: космические корабли бороздят космос под звездным дождем. Коробка казалась странно знакомой.
К ней был привязан ярлычок с небольшим рисунком северного оленя и надписью: «Сэму от Санты». Джек узнал собственный почерк.
Коробка задрожала. Нет, не сама коробка; дрожат его руки. А на бумаге вовсе не звезды… это брызги…
В последний раз он видел эту коробку под рождественской елкой в собственном доме, три года тому назад.
Патрон знал, что Следователь — это Джек.
Патроном был Чарли Холлоуэй.
ИНТЕРЛЮДИЯДорогая Электра,
сегодня я ужасно себя чувствую. И причина того, что я ужасно себя чувствую, страшно сложна и запутанна, так что наберись терпения, и я все объясню.
Дядя Рик пришел сегодня на ужин. Я сразу поняла, с ним что-то не так: когда он расстроен, у него сразу делаются такие грустные глаза, даже если он улыбается, шутит и делает вид, будто все в порядке. В общем, когда мы поели и мама с папой ушли в другую комнату, я спросила напрямик, что у него стряслось. Знаю, совать нос в чужие дела некрасиво, но я ничего не могу с собой поделать. Так уж я устроена. Привожу краткое содержание состоявшегося разговора:
Я: Ну, что стряслось?
Дядя Рик: Что? Стряслось? Не глупи. Ха-ха. Как дела в школе?
Я: Нормально. Итак — что стряслось?
Дядя Рик: Ничего. Совсем ничего, лучше и быть не может. Ха-ха-ха. Как поживает твой песик?
Я: Нормально. Итааааак… что стряслось-то?
Дядя Рик: Да ничего не стряслось! И вообще, тебе-то какое дело? Ха.
Я: Дядя Рик, ЧТО У ТЕБЯ СТРЯСЛОСЬ?
Дядя Рик: Меня бросила моя девушка. Ох…
Спокойно, Электра, он не заплакал. Но, знаешь… Я видела, как ему больно. Дядя Рик был совсем как Руфус, когда я говорю, что тот плохо себя ведет. Но дядя Рик не вел себя плохо, в отличие от своей девушки. Я хочу сказать: неужели она не видела, какой он замечательный? Ни дать ни взять слабоумная. Так я ему и сказала. По-моему, не очень-то помогло.
Мне было ужасно жаль дядю Рика, правда. Но… я вроде как и обрадовалась в то же самое время. И от мысли, что ему плохо, а я радуюсь, я снова огорчилась, только совсем по-другому.
Хотелось бы мне утешить его. Жаль, что нам с дядей Риком не суждено быть вместе.
Этому никогда не бывать, Электра. Он так и останется просто дядей Риком, а все остальное ни за что не пройдет. Я еще не сошла с ума (даже если разговариваю с тобой, как с одушевленным существом); я знаю, что это было бы неправильно, дико и противозаконно. Я уверена, дядя Рик первым бы ужаснулся, если б узнал о моих чувствах… На его месте я ужаснулась бы сама. «В чем дело, племянничек Рик? Хочешь попрыгать на косточках тетушки Фионы? Чудесно. Мне как, сейчас вызвать полицию или потом?»
Точно. Прямо мрак.
Но я и правда люблю его. Безо всяких там гормонов. Хочу, чтобы он был счастлив.
Когда я ему в этом призналась (ну, про счастье), он только пожал плечами и говорит: «По крайней мере, страдания обогатят мое искусство». Какая странная мысль: обогатить искусство. Словно нужно претерпеть какие-то ужасные, болезненные переживания, чтобы потом статуя сошла с пьедестала и протянула тебе квитанцию об уплате.
ЗАЧЕМ ТЕБЕ СТАТУЯ, ФИОНА? ВЕДЬ У ТЕБЯ ЕСТЬ Я.
Это верно. Спасибо, Электра.
И спокойной тебе ночи.
ГЛАВА 12
Голос на другом конце телефонной линии казался смущенным, но искренним.
— Ума не приложу, о чем ты говоришь, Джек, — сказал Чарли. — Не посылал я тебе никаких коробок.
Одной рукой Джек прижимал к уху телефонную трубку, в другой держал рождественский подарок. Отложив коробку, он подобрал обертку пакета «Федерал экспресс» и изучил наклейку с адресом. Тот был выписан фломастером, заглавными буквами. Никакого сходства с почерком Чарли, да и с чьим бы то ни было почерком тоже.
— Извини, — проговорил Джек. Голова пульсировала от выпитого накануне вина. — Наверное, кто-то решил меня разыграть. Забудь о моем звонке.
— А… Что тебе прислали-то? Собачьи какашки? Порнуху для геев?
— Если я тебе скажу, — заметил Джек, — то розыгрыш удастся.
— Ну, тогда не говори, и мы посмеемся сами, да?
— Точно, — согласился Джек. — Потом поговорим.
И повесил трубку.
Он сидел, глядя на яркую обертку коробки. Та казалась нереальной, словно вывалилась вдруг из другого измерения. Она обладала какой-то мрачной гравитацией, притягивая взгляд Джека независимо от того, в каком углу комнаты он находился.
Он заставил себя думать.
Так, он знает, что я — Следователь. Знает имя моего агента, мой адрес. Ну конечно: он убил мою семью, побывал в моем доме, он знает обо мне все, что только можно знать. Он даже высказал суждение обо мне, когда я выдавал себя за Поцелуя Смерти: дескать, у меня «самый мощный потенциал». Он питал на мой счет большие надежды…
Или же Патрон просто действовал наугад, основываясь на известных ему фактах? Допуская, что Джек и Следователь — одно и то же лицо, он прислал коробку, надеясь, что это подвигнет его на какой-то отчаянный шаг.
Убить Чарли, например.
Джек хорошо обдумал, что делать дальше, прежде чем вновь подключился к «Волчьим угодьям».
Его ждало сообщение.
ПАТРОН: Дорогой Джек, сейчас ты уже должен был получить мой скромный подарок. Мелочь, конечно, но ценен не столько дар, сколько внимание. Я уже собирался оставить его себе в качестве сувенира — ты ведь знаешь нас, коллекционеров, — но мне действительно показалось, что тебе следует это иметь. Если обертка покажется знакомой, это потому лишь, что я верю в систему повторного использования отходов; изначально в коробке лежала небольшая пластмассовая игрушка, фигурка какого-то супергероя, но я посчитал, что нынешнее содержимое окажет на тебя куда большее впечатление. Да, еще: раз уж мы перешли на имена, прошу тебя, зови меня Пат.
Отвернувшись от монитора, Джек снова воззрился на коробку. Проглотил застрявший в горле комок. Отчего-то ему не пришло в голову, что в коробке может лежать что-то другое. Что-нибудь, кроме ярко раскрашенной игрушки, которую он купил сыну.
Это не имело значения. Очередные психологические игры, очередная попытка отвлечь от главного. Джек не собирался тратить на это время. Нужно сконцентрироваться.
И влезть в шкуру Следователя.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Мне кажется, ты теряешь нить, Патрон. Посылка, что бы в ней ни было, до меня не дошла, вдобавок меня зовут вовсе не Джек. Видно, ты не имеешь представления, кто я и где я. Это хорошо.
Ответ пришел незамедлительно.
ПАТРОН: Приношу свои извинения за возможную путаницу. Установить чью-то личность через Сеть — дело мудреное, не правда ли? Как и найти истину. Любой может заявить что угодно, опровергнуть что угодно. Полагаю, есть только один способ увериться наверняка. Мне придется убить Джека.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Сомневаюсь. Это как-то не вяжется с твоими методами. Ведь ты не убиваешь из утилитарных соображений.
ПАТРОН: О да, но порою действительно необходимо обновить правила. Не забывай, всем членам Стаи изначально пришлось убить по проститутке, даже твоему покорному слуге. Миленькая такая была азиаточка, из Вьетнама, кажется… Я весьма благодарен Джинну-Икс за его взыскательный вкус, хотя это убийство как таковое к числу моих шедевров не относится. Увы, приходится делать то, что диктуют обстоятельства… В данном случае роли это не играет: наш дорогой Джек — художник, что делает его в моих глазах отличной мишенью. Как правило, я не обрываю карьеры столь многообещающих кандидатов, но покуда Джек не доставил мне ничего, кроме разочарования. За прошедшие годы он так ничего и не создал. Я почти забыл о нем…
