Джеймс Эллиот - Холодное, холодное сердце
— В аэропорту мне нужны будут точные указания, как проехать к телефонной станции.
— Мы уже работаем над этим, — сказал Грегус. — На борту самолета есть кое-какое оборудование для тебя: прибор ночного видения и рации с наушниками и ларингофонами. Свяжись со мной по радио, как только вы сядете в машину, и я сообщу вам необходимые указания; мы будем работать на той же частоте, что и вертолет, поэтому он сможет помогать тебе. Я буду держать штурмовой «Блэкхоук» вне зоны слышимости. И я тоже в любой момент могу вылететь на «Ферму». Я буду на борту второго вертолета со специальными людьми для уничтожения всех следов. Как только ты справишься с Маликом и Дженни будет в безопасности, вызывай нас.
— Только держитесь подальше, — сказал Калли. — В тихую ночь вертолет слышно за пять миль.
— Я знаю, — сказал Грегус. — На борту самолета есть также снайперская винтовка для тебя. Может, ты сумеешь достать Малика издали. Это семимиллиметровый «магнум» с боеприпасами и оптическим прицелом ночного видения. Обеспечивает точное попадание с двухсот ярдов. Но репортера тебе придется оставить, Майк, — добавил Грегус.
Калли посмотрел на сидящую недалеко от него Хаузер.
— Нет. Мне может понадобиться ее помощь.
Долгое время Грегус колебался, затем сказал:
— Ладно. На твою ответственность. Не падай духом. Я уверен, мы освободим Дженни. Целой и невредимой.
— Молю Бога, чтобы ты был прав, — сказал Калли, прекращая разговор.
Он повернулся к Хаузер.
— Ты непременно хочешь участвовать в этой операции?
— А я уж боялась, что ты меня не спросишь.
Он заглянул ей в глаза.
— Ты уверена, что сможешь, если понадобится, нажать на спусковой крючок? На этот раз на карту поставлена жизнь моей дочери.
— Да, — убежденно ответила Хаузер.
Пока самолет летел по ночному небу на юг, Калли передал Хаузер все, что узнал от Грегуса, сообщив ей и о маленьком разведывательном вертолете. Однако он умолчал о втором вертолете с командой для уничтожения всех следов.
— Что такое «Ферма»? — спросила Хаузер.
— Тренировочная база ЦРУ в Кэмп-Пиэри. Находится она около Уильямсбурга, Вирджиния, всего в тридцати минутах лета от того места, куда мы направляемся.
Они оба замолчали, каждый погруженный в свои мысли. Калли рассчитал время, которое прошло с тех пор, как Малик выехал со склада. Должно быть, чуть больше пяти часов. Учитывая, что им придется еще лететь примерно двадцать пять минут и полчаса уйдет на езду до телефонной распределительной коробки, он должен поспеть вовремя.
Глава 37
Сидя в конференц-зале вместе с Нилом Брейди, специальный агент ФБР Джек Мэттьюз слушал последние известия по Си-эн-эн. Комментатор сообщил, что, как предполагает полиция, «Трупосоставитель» все еще находится в Нью-Йорке. Недавно ему удалось избежать задержания на складе в Бруклине, где он, по всей вероятности, убил двух человек и захватил заложницу — молодую девушку, — хотя бруклинский детектив и не видел девушку в машине, на которой уехал подозреваемый.
Затем на телевизионном экране появилась фотография Малика, и комментатор сказал, что его имя до сих пор неизвестно, но его-то и подозревают в убийствах, совершенных «Трупосоставителем».
Мэттьюз смотрел на экран. Фотография была не та, какую он вырвал из водительского удостоверения Малика и какую Бюро разослало во все свои местные отделения.
— Где они, черт побери, ее раздобыли? — Мэттьюз тут же набрал номер нью-йоркского оперативного отдела ФБР.
— Никто из нашего отделения не давал представителям телевидения или прессы эту фотографию Малика из его водительского удостоверения и не называл его имени, — сказал особый уполномоченный нью-йоркского офиса. — Согласно приказу директора, мы никому не даем никаких сведений о его личности. И я никогда не видел фотографию, которую они показали по телевидению.
— У кого же они ее взяли?
— У нью-йоркского детектива Гримальди. Он утверждает, что получил ее от своего осведомителя в Брайтон-Бич. Но думаю, что он лжет.
— Зачем?
— Кого-то прикрывает.
Сначала Мэттьюз заподозрил было, что и тут действует ловкая рука ЦРУ, но тут же отмел эту мысль: ЦРУ, если бы это от него зависело, ни в коем случае не допустил бы опубликования этой фотографии в прессе.
— Каким образом детектив попал на склад?
— Говорит, что занимался расследованием убийства женщины в Брайтон-Бич; осведомитель сообщил ему, что это, возможно, тот самый человек, который участвовал в операции по печатанию поддельных денег.
— В операции по печатанию поддельных денег?
— Да. И это, видимо, так. Двое из моих людей осмотрели склад. Они нашли улики, доказывающие, что было отпечатано значительное количество фальшивых денег. В частности, они нашли обертку от рулона бумаги с отпечатанным на ней названием компании; это явно связано с ограблением грузовика, которым занималась секретная служба.
— Кого же Малик взял в качестве заложницы?
— Детектив сказал, что точно не знает, а высказывать догадки не хочет. Он предположил, что, возможно, его осведомитель тут ошибся. Я думаю, это тоже ложь. Но дело в том, что он — один из тех полицейских, которые помогли секретной службе разыскать большую часть похищенной бумаги через три дня после ограбления, поэтому он и продолжал заниматься расследованием. То, что он рассказывает, звучит достаточно правдиво, чтобы прикрыть его задницу. Это все, что нам удалось у него выяснить.
Закончив разговор, Мэттьюз повернулся к Брейди, который слушал все через динамик.
— Видимо, заложница станет очередной жертвой.
— В таком случае, — сказал Брейди, — можно предположить, что он возвращается сюда вместе с ней.
Зазвонил телефон, и Брейди снял трубку.
— Спрашивают вас. Агент Бёррэс из вашего ричмондского отделения.
Мэттьюз вновь включил телефон на динамик. Он уже забыл о поручении, данном им Бёррэсу — проверить один из телефонных номеров, найденных в счетах на имя Малика. Малик звонил из своего магазина кому-то в Ричмонде. Больше ничего не удалось выяснить.
— Я проверил номер, который вы мне дали, — доложил Бёррэс. — Телефон на имя Роберта И. Лоренса. Это человек восьмидесяти четырех лет, богатый, по крайней мере, был богатым. Принадлежит к старой ричмондской семье, занимает видное общественное положение, прожил здесь всю жизнь. Я говорил с ним по телефону, но он страдает некоторой забывчивостью. Помнит только, что за последние несколько месяцев говорил с двумя людьми из Шарлоттсвиля. Один — старый друг, который хотел напомнить ему о приближающейся встрече бывших студентов одной из групп Вирджинского университета, другой — университетский профессор, арендующий принадлежащий ему коттедж. Он не знает никого по имени Джон Малик. По его предположению, звонили его экономке, она разведена, у нее множество дружков, которые часто звонят ей к нему в дом. Он спросил у нее, не знает ли она кого-нибудь по имени Джон Малик, но ответ был отрицательный.
Мэттьюза внезапно как будто обдало холодом.
— Кому сдал этот человек свой коттедж?
Бёррэс сверился со своими записями.
— Джорджу Андерсону.
— Каков адрес сданного им коттеджа?
Бёррэс замялся.
— Извините, я не спросил его. Поскольку он сдал дом профессору, я предположил, что он хорошо знает его.
— Сейчас же поезжайте к нему и поговорите с ним. Узнайте, где расположен коттедж, покажите ему фотографию Малика, может, он опознает в нем Джорджа Андерсона.
— Немедленно выезжаю.
— Сколько времени вам потребуется, чтобы доехать до него?
— Минут сорок пять.
— Как только поговорите с ним, сейчас же позвоните мне, независимо от того, что он скажет.
Закончив разговор, Мэттьюз повернулся к Брейди:
— Попросите кого-нибудь проверить, работает ли в университете профессор Джордж Андерсон.
— Я обращусь к начальнику университетской полиции, он это быстро выяснит.
Опять затрезвонил телефон, и Мэттьюз схватил трубку. На проводе был Бёррэс.
— Я позвонил Лоренсу домой, чтобы предупредить его о своем приезде. Экономка ответила, что он поехал ужинать к одному из своих друзей. Она не знает, к кому именно, и не может сказать, когда он вернется.
— Когда он выехал?
— Около семи часов.
Мэттьюз поглядел на часы. Без нескольких минут десять.
— Поезжайте к нему домой и попробуйте его найти. Возьмите у экономки список его друзей и звоните им, пока не найдете его.
* * *Джон Малик медленно ехал по пустынной сельской дороге, внимательно присматриваясь к темному лесу вдоль обочины. Заметив упавшее дерево, служившее ему ориентиром, он затормозил, почти остановился, потом свернул с дороги 609 на узкий грязный проселок, почти неразличимый среди обступивших его с двух сторон густых деревьев. Остановившись, он открыл ворота, через которые шла дорога к дому, проехал через них и вновь остановился, чтобы закрыть их за собой, замотать цепь вокруг столба и запереть замок.
