Михаил Март - Покрась в черное
— Логично. Кто же этим займется?
— Мы.
— У меня на очереди стоят Котэ Валиани, Эдуард Хохлов и Сергей Пекарев. Он пойдет на закуску. Пока я не покончу со схемой Охлобыстина, ни на что другое отвлекаться не буду. Надо одно дело закончить, потом за другое браться.
— Хорошо. Я займусь «Аллигатором», а ты заканчивай со списком курьеров. Тебе же я не нужен, ты предпочитаешь сама их вешать.
Наташа встала:
— Спокойной ночи. Ключи от квартиры на столе. Не хоромы, но жить можно.
— А ты куда?
— У меня есть другой угол.
— Как мне тебя найти?
— Зачем? Я сама буду приходить сюда, а номер мобильного телефона у тебя есть.
— Как прикажешь, ваше величество. Ты мой босс, и я подчиняюсь.
Встреча с Гришей Наташу озадачила. События развивались с такой скоростью, что она не успевала анализировать происходящее и чувствовала себя как на заплыве на длинную дистанцию, где чья-то коварная рука все время отодвигает ленточку финиша дальше и дальше, рассчитывая на слабость пловца, который вот-вот выдохнется и сойдет с дистанции. Наташе все время казалось, что за ней кто-то наблюдает сверху и корректирует ее действия.
Пожалуй, она стала слишком мнительной за последнее время.
5
С Эдуардом Хохловым, шестым квадратом из схемы Охлобыстина, Наташа поступила проверенным способом. Она вновь разыграла барсеточницу и украла у клиента ключи от квартиры. Правда, на сей раз она решила сделать обыск в его квартире сразу, а чтобы хозяин не застал ее там, в темном переулке, куда любезный джентльмен подвез очаровательную незнакомку, проколола ему колеса. Когда девушка схватила его сумку, ударила локтем под ребро, выскочила из машины, ткнула шилом в колесо и скрылась в подворотне, он растерялся, а придя в себя, понял, что бросить здесь машину опасно. Хохлов полез в багажник за запаской и домкратом. Впоследствии выяснилось, что двор был проходным и искать воровку не имело смысла. Он даже в милицию обращаться не стал. Ищи ветра в поле! Одними допросами и протоколами замучают, а ее все равно не найдут.
Наташина машина ждала на соседней улице. Проскочив через проходной двор, девушка села за руль и за полчаса добралась до дома Хохлова.
Как и все остальные вербовщики, он жил один. Наташа надела перчатки и свои проверенные кроссовки. Обыск не занял много времени. Хохлов жил очень скромно, мебели было мало, только необходимое, и то собранное на свалке. Судя по всему, собирался драпать за кордон и не тратился на обстановку.
Наташу ждало большое разочарование: ни видеокассет, ни писем, ни фотографий, в записной книжке — только десяток деловых телефонов и несколько визитных карточек. Придется к этому типу применять метод устрашающего допроса, только сначала надо выяснить, нет ли у нового клиента какого-нибудь хронического заболевания, выдержит ли его организм тяжелый укол.
Загранпаспорт она нашла в последнюю минуту. Он лежал в кармане пиджака, скучающего в одиночестве в старом трехстворчатом шкафу. Последовал еще один удар. Наташу парализовал шок. Давно она не чувствовала себя такой дурой. Паспорт был выдан на имя Хохлова Эдуарда Владимировича, а не на Леонида Муллера.
Неужели Хохлов попал в схему Охлобыстина случайно, по ошибке, и к делу вербовщиков не имел никакого отношения? Судя по визам, Хохлов ни разу не был ни в Иордании, ни в Израиле, а она с ним так грубо обошлась. Да и не только с ним. В тот момент, когда грабительница собиралась выйти из квартиры, дверь открылась и вошла девушка. Возможно, настоящая невеста Хохлова. Хорошо, что в коридоре было темно. Непроизвольно Наташа размахнулась и резко ударила ее кулаком в челюсть. Хрупкое существо свалилось на пол, как срубленная ветка. Наташа чертыхнулась и выскочила из квартиры.
В тот же вечер к ней приехал Борис.
— Пора обменяться новостями? — спросил он.
— Слишком их много. Вот бы следователям так везло, как нам.
— Уже в курсе событий?
— Работа у меня такая. Из Питера приехал полковник Трифонов. Мрачная личность.
— Ты установила жучки в кабинете своего шефа?
— Вряд ли они нам помогут. Трифонов и Колычев — старые друзья, полковник живет на квартире генерала, а не в гостинице. Думаю, что там они и ведут свои беседы. В кабинете можно услышать лишь короткие отчеты. Противники у нас серьезные. Задорина — самый опытный следователь в конторе, и с Трифоновым они составят непобедимую команду. Вся надежда на разлад.
— Что ты имеешь в виду?
— По причине несовместимости. Задорина очень амбициозна, привыкла одна всеми командовать. Непререкаемый авторитет. У Трифонова свои методы. Он хладнокровен, спокоен, нетороплив. Они слишком разные, не смогут сработаться.
— Не делай скоропалительных выводов.
— Я высказываю не свое мнение, а коридорное. В женской курилке услышишь больше интересного, чем в кабинете начальника. Пришлось и мне стать курящей. С секретаршами и дознавательницами я дружу. Уже даю им в долг на косметику.
— А как к тебе относится генерал?
— Он задал мне вопрос, я ответила, и он меня зауважал: с «Наташи» перешел на «Наталью Павловну». Надеюсь стать его консультантом. Он очень отстал от жизни, наблюдая за ней из окна кабинета.
— Великолепно. Тебе бы пошли погоны офицера юстиции. Глядишь, и сама вести дела станешь.
— Совесть не позволит, Боря. Я убийца. Кроме меня самой и, пожалуй, еще тебя, никто мне оправдательного приговора не вынесет. Месть в цивилизованном обществе узаконенной быть не может, так же, как самосуд. Рано или поздно, но нас возьмут, и я сменю приемную большого начальника на тюремную камеру. Меня это не пугает, я уже все видела. Меня пугает другое. Боюсь, что мы не успеем довести наше дело до конца.
— Успеем. Что касается Детского реабилитационного центра, то ты попала в точку. Половина детей из твоего списка проходила через кабинет Варвары Александровны Пекаревой.
— Только половина?
— Зря удивляешься. Не во всех же семьях по одному ребенку. Ты выписала всех, а исследование проходил один или одна, брат или сестра. Если Пекареву заинтересовал брат, то мать вывозила не только его в Иорданию, а и сестренку тоже. Вот и получается половина. Мне пока еще не ясно, по каким признакам и критериям отбирались дети, но все их медкарты побывали в руках Пекаревой.
— Что ты о ней еще знаешь?
— Не очень много. Биография путаная. Возможно, она живет по чужим документам. Но есть детали, заслуживающие особого внимания.
— Например?
— Варваре Пекаревой тридцать восемь лет, а ее мужу шестьдесят четыре. Сергей, сын мужа, рожден от первого брака, и мачеха старше его всего на один год. Еще интересная деталь. Она вышла замуж за профессора Пекарева в девяносто пятом году, и в тот же год была создана фирма «Магда-тур». Но я сомневаюсь, что идея принадлежит Варваре. Скорее всего, она выполняет чьи-то указания или является сообщницей главаря.
— Ты имеешь в виду кого-то конкретно?
— Конечно. Человека, который создал эту организацию. Кандидатов на роль лидера я не нашел. Мы его не знаем. Помнишь магнитофонную запись?
— Беседа на рыбалке между Вайсбергом и Гурвичем?
— Именно. Так вот, Вайсберг перешел в МИД в девяносто восьмом, после чего погиб его заместитель. Гурвич пришел в тот же год, заняв место погибшего Сазонова. Значит, они не могут быть главарями. Они сменили на своих постах неугодных хозяину лиц. К этому добавим, что Шибаршин умирает в госпитале, а Зудов — один из помощников министра — взрывается в собственной квартире. Но Зудов, в отличие от всех погибших, единственный, кто в девяносто пятом году уже работал в МИДе и занимал пост помощника министра иностранных дел. Остальные участники пришли позже и заняли солидные должности. Без санкции Зудова в такие кресла люди со стороны не садятся. Никто из них не имел специального образования и МГИМО не оканчивал.
— Но Зудов тоже погиб.
— Да. Пришел домой, включил свет и взорвался. Непонятно, как он не учуял запах газа! Зудова разнесло на куски, и его хоронили в закрытом гробу.
— Кто же может быть хозяином? На кого работает Вайсберг, семья Пекарева и полковник Гурвич?
— Все они входят во второй эшелон, они сменили старую гвардию. На роль идеолога и командира никто попросту не тянет. Каждый отрабатывает определенный комплекс задач. Да и мозгов ни у кого из них не хватит воротить организацией, столько лет успешно работающей в очень опасной сфере.
— Опять тупик.
— Это не тупик, Наташа, это кропотливый труд. Тут нельзя упускать ни одной детали, надо взвешивать все «за» и «против». Мы, как саперы, не имеем права на ошибку. Мы в открытую уничтожаем целое звено — вербовщиков. Если нас не вычислит следствие, то это сделают руководители клана.
— Догадываюсь. Я хочу дать тебе задание. В Москве на Большой Ордынке есть охранное бюро «Аллигатор», руководит им бывший подполковник ФСБ Самсон Белов. Бюро основано тоже в девяносто восьмом году, когда, как ты говоришь, начал свою деятельность второй эшелон.
