Лорел Гамильтон - Черный список
Затем я поняла, что у нас не хватало человека. «Куда провалился Олаф?»
Глава 32
Переводчики: Sunriel, Kejlin, Бляшка, Светуська, ArViSta, dekorf
Вычитка: Светуська
Олаф был на улице под маленьким крыльцом с одной стороны от входа. Он говорил с женщиной, которая была ниже, чем я и стояла в розовой больничной форме. Ее черные волосы волнами спадали на розовые плечи. Олаф улыбался, наклоняясь, чтобы расслышать, что она говорила. Чтобы она не рассказывала, это заставляло его рассмеяться. Я никогда не видела, как он смеется. Это немного нервировало, как если бы ваша собака села и попыталась завести с вами беседу. Я имею в виду, что вы знаете, что собака идет на контакт, но никогда не предполагали, что она говорит на литературном английском. Я знала, что где-то в Олафе жил смех, но не в этом мягкой, улыбающейся мимике. Смех преобразил его лицо, наполнил его морщинками, которые казались почти настоящими. Или ему действительно нравилась эта женщина, или он был лучшим актером, чем Эдуард.
Он посмотрел на меня поверх ее головы и на мгновение его смех исчез. Он позволил мне увидеть в этих пещерных глазах, что она ему нравилась, нравилась во многих, но не хороших смыслах. Он позволил мне увидеть на этом странно красивом лице, что он думал о ней без одежды и в конечном итоге без кожи. Он позволил мне увидеть темноту в своих глазах, сверкнувшими раз или два, затем женщина прикоснулась к его руке, привлекая его внимание обратно к себе. Я поняла, что из-за разницы в росте она не видела его глаз, не видела того, что он мне показал. «Ебать».
Она бросила взгляд на нас, желая узнать, что же привлекло его внимание. На ее лице было выражение, которое подсказало мне, что она смотрит на меня как на потенциальную противницу, делая такую вещь, которую делают некоторые женщины, оценивая кто привлекателен, а кто нет. Чтобы она не решила относительно меня, это заставило ее придвинуться чуть ближе к нему и положить свою маленькую ладонь на его руку. Она метила территорию. Если бы я плохо отреагировала, то она бы поняла, что я тоже им интересуюсь.
Олаф положил свою большую руку на ее ладонь, прижимая ее и улыбаясь ей. Он уже не выглядел пугающим, все растворилось в ужасно нормальном флирте. «Дерьмо».
— Я думал, что ему не разрешили охотиться, кроме как на монстров на работе, — произнес Ники.
— Не разрешили, — ответила я.
— Тогда лучше сделай что-нибудь, потому что он уже выбрал жертву.
Я выдохнула. «Дерьмо» и направилась к ним с Ники за спиной. За спиной раздвинулись двери, и Лисандро поспешил за нами.
— Анита, пожалуйста, не делай этого снова.
— Делать что? — спросила я, продолжая направляться к Олафу и женщине.
— Оставлять меня наедине с красивой женщиной, которая, видимо, пытается меня подцепить.
— Ты большой мальчик, — ответила я. — Я думала, что ты сможешь справиться с ней.
— Если я опять вернусь к старому, жена разведется со мной к чертям собачьим. Помоги мне избежать искушения.
Я бы сказала, что это было нелепо привлекать меня для помощи в избежании искушения секса с другими женщинами, но мы были уже рядом с Олафом и женщиной. Это было неподходящее время для переживаний о нехватке логики у Лисандро.
Олаф смотрел на нас, улыбаясь, приятная маска скрывала все кроме слабой вспышки в глазах. Если бы вы не знали на что смотреть, то пропустили бы это. «Но, сколько женщин стали бы заглядывать в глаза серийного маньяка?»
Женщина снова прикоснулась к его руке, но сейчас он не стал класть свои руки поверх ее. Она заметила отсутствие прикосновения и взглянула на нас всех. Она, нахмурившись, смотрела на меня, но заметив мою куртку маршала соединенных штатов, одновременно и расслабилась и нахмурилась сильнее. Ее рука только немного напряглась, сжимая его.
— Тебе нужно идти работать?
— Я говорил тебе, что я тут охотился на монстров. — Он улыбался, когда говорил, и мягко отнял свою руку от нее. Он на мгновение задержал ее руку, остановившись.
— Это маршал Анита Блейк и ее помощники.
«Помощники» были не самым удачным для них определением, но отчасти оно так и было, так что я забила и продолжила, — Привет, — произнесла я, — прошу прощения, Маршал Джеффрис, но нам нужно идти охотиться на плохих парней.
— Так вы просто работаете вместе, — сказала женщина, продолжая держать свою руку в его руках. Ей, казалось, становилось лучше из-за того, что он просто держал ее за руку.
Я кивнула, но он сказал, — Только потому, что она отказывается встречаться со мной.
Женщина глянула на него, будто хотела увидеть, что он смеется над ней. Он с осторожностью сохранял на лице кривую усмешку, выражение на его лице, да и вообще набор эмоций, о существовании которых у него я даже и не подозревала.
— Тогда она дура, — сказала она, обхватывая рукой его талию, и он снова ее обнял, прижимая к себе рукой. Она больше не могла видеть его лица и очаровательное настроение исчезло. Одну минуту он был просто флиртующим мужчиной, а в другую это был просто Олаф. Он дал мне увидеть в своих глазах, на своем лице, что он не думал ни о чем безопасном, нормальном и общепринятом. Он позволил монстру показаться на своем лице. Вздох застрял у меня в горле, не давая сделать мне очередной шаг, так что я чуть не споткнулась. Этот единственный открытый взгляд дал мне знать, что Олаф ни капельки не изменился; если, конечно, он от меня больше ничего не скрывал.
Никки взял меня за руку и помог идти дальше, прошептав, — Не давай ему запугать себя, он только этого и хочет.
Я кивнула и пошла дальше. Он опустил руку, давая мне идти самостоятельно, но все же остался рядом. Лисандро шел позади нас.
— Нам нужно присоединиться к Маршалу Форрестеру и остальным, Отто, — сказала я спокойным, очень спокойным голосом, таким пустым, что не было никакого намека на интонацию. Я была в шаге от того, чтобы погрузиться в ту пустоту в моей голове, к которой я обращаюсь, когда убиваю людей. В последнее время мне не приходилось колебаться, прежде чем нажать на курок. Вероятно, это должно было беспокоить меня, но не беспокоило. Меня волновал Олаф. Нужно разбираться с монстрами по одному, даже если один из них — ты сам.
— Время идти, Маршал Джеффрис, — сказала я тихим, осторожным и пустым голосом.
Он все еще держал руку женщины, — Она хочет со мной встретиться.
Она смотрела то на него, то на меня, — Между вами что-то есть?
Мы ответили хором, Олаф: — Да.
А я ответила: — Нет.
Она попыталась забрать у него свою руку, но он ее удержал. Несмотря на нее, он сказал, — Она отвергает каждое мое предложение.
Он посмотрел на женщину, и опять выставил напоказ эту фальшивую улыбку.
Она выглядела немного сомневающейся. — Так ты не его бывшая девушка?
Я затрясла головой. — Нет.
Она улыбнулась ему. — Великолепно, — она даже положила другую ладонь ему на руку, поэтому держала его в двух местах. Это была женская версия объятия двумя руками, которое иногда используют мужчины на женщинах, за исключением парней, которые представлялись агрессивными, и женщины, которая, казалось, только как жертва цеплялась за его плечо, или возможно аналогия жертвы возникла потому, что я знала, кем был Олаф.
— Нет, — повторила я, мотая головой, — нет.
— У вас был шанс, — ответила женщина.
— Как вас зовут? — спросила я.
Она выглядела неуверенной, но сказала. — Карен, Карен Веласкез.
— Это не поможет, — сказал Олаф.
— Что не поможет? — спросила она.
— Сказать ему твое имя, чтобы стать менее обезличенной.
— Что? — спросила Карен Веласкез, и забрала от него вторую руку.
Бернардо крикнул позади нас: — Эй, Отто, тебе звонит Форрестер. Ты опять отрубил телефон? — голос у него был веселый и вполне нормальный. Он пролился на напряжение между нами словно масло на воду. Покрыл нас, но ничего не изменил.
Бернардо продолжил идти к нам, как будто напряжение было таким плотным, что через него надо было прорываться. Он весело улыбался и опять встал почти между нами, но, не совсем отодвигая нас, друг от друга.
— Нам нужно подтянуться к остальным, они нашли зацепку.
Эдуард позвонил сначала мне, я была на девяносто девять процентов уверена в этом, но я была благодарна Бернардо, что он пытался помочь огородить женщину от Олафа. Не то чтобы я думала, что он прямо здесь и сейчас изувечит ее, но если он пойдет с ней на свидание, то у него все встречи проходят по одному сценарию. Кровь, смерть, и такие вещи, что с живыми просто сделать нельзя, а я знала, что Олаф любит, когда жертва жива достаточно чтобы чувствовать боль, иначе это просто не интересно.
Олаф поднял руку Карен Веласкез и запечатлел на ней поцелуй, но все это время он пялился на меня. Казалось, она этого не заметила, просто улыбнулась и то, как ее это обрадовало — почти нервировало.
