Дурной ген - Кук Робин

Было еще только без четверти шесть, однако оказалось, что в приемной никого нет. Все секретари удалились, и лишь гипнотические заставки светились на их мониторах. Свет просачивался только из кабинета начальницы судмедэкспертов, заставляя предположить, что на работе осталась она одна.

Арья подошла к открытой двери, заглянула. Лори сидела за столом, опершись на него локтями и спрятав подбородок в ладонях, и изучала большие листы с чертежами. Не постучав и не дав о себе знать как-то иначе, Арья вошла и проследовала к креслу, в котором ей уже довелось посидеть с утра. Она знала, что благодаря ковровому покрытию и кроссовкам ступает неслышно, но все равно поразилась, что Лори, похоже, не заметила посетительницу хотя бы краем глаза и даже не почувствовала ее присутствия. Очевидно, начальница судмедэкспертов обладала способностью целиком сосредоточиваться на том, что делает.

Усевшись в кресло, Арья несколько мгновений смотрела на Лори, а потом кашлянула. Явно удивившись неожиданному звуку, та вскинула голову, увидела стажерку и опустила ладони на столешницу. Еще несколько мгновений две женщины смотрели друг на друга, а затем Лори произнесла:

— Какой сюрприз. Не ожидала, что мы сегодня снова увидимся.

— Вы велели мне держать вас в курсе поисков Любовничка, — с самодовольной миной сказала Арья. — Мне тут кое в чем улыбнулась удача, и я подумала, что вас это может заинтересовать. Не готова раскрыть вам, как я этого добилась, но анализ ДНК Керы Якобсен и плода будет сделан в рекордно короткие сроки, то есть не позднее чем завтра, при том что обычно на подготовку так называемого набора уходят недели, а то и больше месяца. Вдобавок целая команда компьютерных гиков из местной компании «Генеалогия ДНК» будет анализировать полученные результаты, так что это задача не ляжет на плечи новичка вроде меня. Если наследственные ДНК помогут вычислить Любовничка, это случится скорее рано, чем поздно.

Лори уставилась на Арью, стараясь понять человека, на которого она смотрит. Это было непросто, и глава судмедэкспертизы знала, что не обладает навыками психиатра. Вдобавок у нее не было душевных сил, чтобы решать еще одну проблему, учитывая, что ей уже пришлось столкнуться с неизбежной серьезной операцией, да и необходимость руководить организацией со штатом более тысячи человек тоже никто не отменял. Следовало препоручить доктора Арью Николс ответственному за стажировку, пусть даже тот борется с собственными тараканами в голове. К тому же всегда остается шанс, что Джек действительно поможет, как обещал, если, конечно, не сделает хуже.

— Замечательно, — произнесла наконец Лори, потому что не знала, что еще сказать. Рассказ Арьи на самом деле произвел на нее впечатление. Как считали и они с Джеком, возможность работы с ДНК предков открывала перед судебной медициной интересные перспективы.

— Просто подумала, что надо вам сообщить, как вы и просили, — сказала Арья и встала. На лице у нее по-прежнему играла все та же самодовольная ухмылка. Можно подумать, она получала удовольствие от Лориного замешательства. — Если что-то еще выясню, дам вам знать.

— Да, пожалуйста, — проговорила Лори. Глядя, как Арья, не попрощавшись, идет к дверям, в точности как утром, она окликнула стажерку, заставив остановиться: — Простите, доктор Николс. Спасибо, что держите в курсе ваших успехов. Они обнадеживают, но я хочу упомянуть кое-что еще. Мне сообщили, что вы не приходите в семь тридцать, как вам было велено в начале практики. Мне бы хотелось, чтобы до конца месяца вы не опаздывали. И в будущем я бы предпочла, чтобы вы давали о себе знать, прежде чем входите в мой кабинет.

Арья не ответила, но ее улыбка пропала. А мгновение спустя исчезла и она сама.

Глава 26

10 мая, 3:05

Все упиралось во время, которое нужно было очень точно рассчитать. Он весь день размышлял над этой проблемой и в конце концов решил, что лучше всего совершить задуманное ночью, между тремя и четырьмя часами, когда ночная смена отправляется перекусить и на отделении остается где-то половина от всех госпиталистов [9], медсестер, их помощников и санитаров.

Он встал с кресла, где последние несколько часов безуспешно пытался читать с планшета, но вместо этого смотрел бессмысленные ролики на «Ютьюбе», и подошел к зеркалу, которое висело с внутренней стороны двери его кабинета. Стоило подняться на ноги, как уровень адреналина в крови подскочил, и пока он пытался надеть перед зеркалом темный парик, руки ходили ходуном.

— Соберись давай, — скомандовал себе мужчина, закрыл глаза, позволив рукам ненадолго упасть вдоль туловища, а потом сделал несколько глубоких вдохов. Всего несколько секунд, и ему стало легче. Если уж он собрался провернуть это дело (а куда деваться, раз выбора нет), важно держать нервы в узде и помнить, что все спланировано от начала до конца. Идея сработает, и сработает отлично. Он вспомнил, как в детстве мать говорила ему, что врать нельзя, поскольку одна ложь неизбежно порождает следующую. Жаль, никто не сказал, что то же самое происходит и с убийствами, но, с другой стороны, мог бы и сам догадаться. Приходилось учитывать любые варианты развития событий, даже самые неожиданные. Он почти не сомневался, что Кера не назвала Мэдисон его имени, но рисковать было нельзя, особенно теперь, когда эта женщина умудрилась как-то остаться в живых, свалившись под поезд. Вот уж чего он и предположить не мог!

Справившись с дрожью в руках, он снова принялся натягивать парик из настоящих человеческих волос, выкрашенных в черный цвет. Они были средней длины и полностью скрывали его бакенбарды. Водрузив парик на надлежащее место, он прошелся по нему расческой с редкими зубьями, а закончив, посмотрелся в зеркало и остался доволен. Казалось бы, это всего лишь волосы, но они сильно изменили его облик. Он стал совсем другим и решил, что так мог бы выглядеть дирижер симфонического оркестра. Однако он еще не закончил, и следующим этапом маскировки стали очки в тяжелой черной оправе а-ля Вуди Аллен.

Он надел их и поразился: теперь он и сам едва мог узнать себя. Последней частью образа стал длинный белый халат. Ему хотелось выглядеть как хирург, и это удалось, когда он сунул в нагрудный карман несколько зажимов, ножницы для бинта, пару авторучек и тоненький фонарик. Завершающим штрихом стал стетоскоп, небрежно наброшенный на шею. Мужчина отошел на несколько шагов и окинул взглядом свое отражение. Безупречно.

Проходя мимо стола, он взял заранее наполненный шпиц на десять кубиков, добытый еще с вечера, это оказалось нетрудно: шприцы можно взять в сотне мест. Немного сложнее было с содержимым, раствором хлорида калия для внутривенного вливания — идеальным средством для убийства, который действует быстро и наверняка, но практически не определяется. Разжиться им за такое короткое время было не так просто, но вполне возможно. Препарат нашелся в загашнике процедурной отделения неотложной помощи вместе с запасами физраствора и других жидкостей для внутривенных вливаний, даже не под замком, в отличие от наркотических средств.

В полной боевой готовности он покинул свой кабинет и спустился по лестнице, чтобы избежать маловероятной встречи в лифте с кем-нибудь из коллег, пусть даже и не сомневался, что стал неузнаваем. Выйдя из здания, он устремился по Первой авеню в южном направлении. Темп пришлось взять бодрый, потому что температура упала и была теперь в районе десяти-двенадцати градусов.

В этот глухой предутренний час у главного входа в больницу Бельвью почти никого не оказалось. Мужчина толкнул вращающуюся дверь, миновал вестибюль, где была лишь горстка людей. За стойкой информации торчало несколько охранников в форме, они вели оживленный разговор, как ему показалось, в основном про «Янки» или «Нью-Йорк Мете», поскольку жалобы на «Нью-Йорк Никс» наконец прекратились.

Он снова обошелся без лифта. К счастью, подняться пришлось всего лишь на второй этаж, где мужчина направился в западное крыло, к отделению интенсивной терапии. По мере приближения к цели людей становилось все больше, причем попадался в основном средний медперсонал. Как следовало из самого названия отделения интенсивной терапии, там в любое время суток происходила активная деятельность.