Билл Видал - Смертельное наследство
Моралес хмыкнул: образ ему понравился.
— Похоже на то… А теперь скажи мне: как мы все это провернем?
— Если помните, вы владеете одной испанской строительной компанией…
— «Конструктора де Малага»? Она совсем маленькая.
— Верно. Но мы можем резко увеличить ее капитализацию. Для этого придется прокрутить и переместить значительные суммы. Впрочем, в скором времени они вернутся и поступят на счета совместного предприятия, которое фактически будет принадлежать вам…
— Пусть лучше фонду Моралеса.
На лице у Шпеера проступило любопытство.
— Да, я решил основать новый благотворительный фонд. Я поговорю об этом с Крусом и все улажу. Ну а ты пока займись перемещением средств.
— В таком случае мне придется слетать в Нью-Йорк.
— Слетай. И не забудь передать мой сердечный привет Прачке.
В четверг Том Клейтон поднялся рано и отправился на пробежку по пляжу. Ветер стих, а над Атлантикой всходило зимнее солнце. Двигаясь рысцой вдоль кромки прибоя и втягивая солоноватый воздух океана, Том еще раз мысленно прошелся по всем пунктам своего плана. Он навел по телефону необходимые справки — ему должно хватить дня, чтобы выполнить задуманное.
Часом позже Том, приняв душ и переодевшись в дорожный костюм, вышел из дома и запер за собой дверь. Окинув напоследок отчий дом задумчивым взглядом, он повернулся и зашагал с чемоданами в руках по подъездной дорожке к машине. В этот ранний час движение по шоссе между Лонг-Айлендом и аэропортом Кеннеди было редкое. Добравшись до места, он вернул фирме арендованную машину и отнес вещи в камеру хранения главного терминала, после чего сел в такси и поехал на Манхэттен.
Первым делом Том посетил адвокатскую контору «Суини, Таллей и Макэндрюс», где забрал официальные копии завещаний отца и деда. Потом тщательно их просмотрел. Как он и думал, в завещании Пата Клейтона не было ни слова о швейцарском счете. Вполне удовлетворившись этим фактом, Том положил документы в кейс, где у него хранились другие бумаги, взятые из отцовского дома. Утро было в разгаре, когда он приехал в офис Ассоциации нью-йоркских адвокатов, где один из нотариусов заверил подпись Ричарда Е. Суини. Покончив с этим, Том направился на Федерал-плаза, где находились официальные учреждения и где представитель государственного департамента окончательно узаконил заверенные копии ведомственной печатью.
В час дня Том должен был встретиться с сестрой за ленчем в ресторане «Джино» в Лексингтоне. Он уже сидел за столиком, когда в зал вошла Тесса. Как всегда, она выглядела очень элегантно и ее красивая фигура и новый костюм от Шанель привлекали взгляды не только мужчин, но и женщин. Том подумал, что сейчас сестра более чем когда-либо похожа их покойную мать, насколько он ее помнил. Кстати сказать, Тессе недавно исполнилось тридцать семь, и она находилась как раз в том возрасте, когда Елена Клейтон отправилась в лучший мир.
Они немного поговорили о похоронах, своих спутниках жизни и детях. Потом, как и следовало ожидать, разговор снова зашел об отце. Том отметил про себя, что при этом Тесса избегала смотреть ему в глаза.
— Тебя что-то тревожит, — сказал он. Это был не вопрос, но утверждение.
Тесса наконец перевела на него взгляд:
— Отец говорил тебе когда-нибудь о своих ирландских контактах?
— Ты имеешь в виду его ирландских родственников?
— И их тоже, — нехотя сказала Тесса. Потом, поскольку Том продолжал хранить молчание, продолжила: — Но это скорее относится к таким понятиям, как «миссия» или «общее дело». Или как там еще это у них, ирландцев, называется…
— Что-то такое говорил, но очень давно. — Том действительно имел весьма смутное представление обо всех этих ирландских делах. Помнил только, что родители в разговоре иногда шепотом упоминали имя дядюшки Шона.
— Раньше он их всех ненавидел. Знаешь об этом?
— Ненавидел? Отец? — Том не смог скрыть удивление.
— Всей душой! — печально произнесла Тесса. — Он обвинял их — полагаю, главным образом дядю Шона — в том, что мы из-за них утратили связи со страной предков.
— Когда он разговаривал с тобой об этом? — Том в душе почувствовал, что его захлестнуло чувство вины. Он всегда был слишком эгоистичен, зациклен на себе и уделял очень мало внимания овдовевшему отцу.
— Когда вернулся из поездки в Ирландию. — Глаза у Тессы на мгновение затуманились. — Он тогда даже всплакнул.
Том глотнул вина и обвел глазами переполненный зал, пока сестра приводила в порядок растрепанные чувства. В этом модном ресторане в центре огромного города странно было слышать, что кого-то глубоко опечалил семейный конфликт, произошедший много лет назад за тысячи миль отсюда.
— А потом он об этом говорил?
— Не напрямую. Но прошлым летом в Хемптоне он ни с того ни с сего начал вдруг повествовать о семейном долге. Долге по отношению к тем, кто остался там.
— Что, собственно, он имел в виду?
— Похоже, хотел, чтобы мы реанимировали некоторые забытые связи. В частности, восстановили отношения с нашими тамошними родичами. Возможно, этот порыв явился следствием его прославленного «чувства истории».
— С чего в таком случае начнем?
— Полагаю, мы особенно не разоримся, если каждый из нас пожертвует на благо ирландской части семьи пять-десять тысяч долларов. Думаю, такое подношение порадовало бы отца. Тем более что его родственники в своем большинстве не слишком хорошо обеспечены.
— О’кей! — Том протянул руку через стол, чтобы пожать ладошку сестры. — Поддержим родственников отца в память о нем. — Он не говорил Тессе о своих материальных проблемах. Кроме того, пять-десять тысяч долларов в его ситуации существенной роли не играли.
Они вместе вышли из ресторана и свернули на залитую солнцем Сорок седьмую улицу, по которой деловито сновали толпы ньюйоркцев. При этом, однако, никто из прохожих на них не наткнулся и никак иначе их не обеспокоил. Возможно, по той причине, что они излучали уверенность и производили впечатление победителей и хозяев жизни. Хотя Том превосходил ростом сестру на целых шесть дюймов, Тесса с ее пятью футами восемью дюймами казалась выше большинства проходивших мимо женщин. Непокорная кудрявая шевелюра Тома странным образом также способствовала упрочению его имиджа уверенного в себе мужчины, и хотя волосы у него были рыжеватые, а у Тессы — светлые, как у матери, несомненное сходство черт и манеры смеяться не оставляло никаких сомнений в их близком кровном родстве.
Тесса открыла сумочку и достала из нее заполненный банковский чек на десять тысяч долларов.
— Моя половина, — сказала она с улыбкой.
— Хм… Ты хочешь, чтобы я доставил и твои деньги?
— Но ведь ты живешь ближе к ним, не так ли? — Тесса одарила его пристальным взглядом своих аквамариновых, как у матери, глаз. — Ты мог бы вручить им оба наших чека лично.
— Протянув руку через Ирландское море, — с пафосом сказал Том, пародируя балладу из детской книжки, которую они с сестрой читали в отрочестве.
Потом они ускорили шаг и смешались с толпой.
* * *Во второй половине дня Том отнес документы в генеральное консульство Швейцарии, где чиновник заверил подписи и печати представителя госдепартамента США и, в свою очередь, скрепил бумаги швейцарской печатью с изображением креста.
Клейтон еще раз внимательно просмотрел все документы и положил в кейс. В пять тридцать он зашел выпить в ресторан «Пьер», позвонил жене в Лондон, чтобы сообщить, каким рейсом вылетает, и, взяв такси, вернулся в аэропорт Кеннеди, где сел на самолет, направлявшийся в Англию.
Когда самолет входил в арктические широты, двигаясь по северному воздушному пути в Европу, пассажирам подали изысканный обед из пяти блюд и выдержанное шампанское. Покончив с едой и напитками, летевший в первом классе Том разложил кресло, надел черные наглазники и заснул. Проснулся он пятью часами позже, когда в салоне начали разносить завтрак, а самолет разворачивался, взяв курс на аэропорт Хитроу.
Приземлившись, Том простоял некоторое время в очереди в секторе прилета, после чего, миновав иммиграционный контроль, взял чемоданы и вышел из здания терминала, где на парковке встретил поджидавшую его в машине Кэролайн. Положив чемоданы в багажник, Том устроился на месте для пассажира и потянулся к супруге, чтобы запечатлеть у нее на устах поцелуй. Губы у жены были мягкие и благоухали ароматическим солями от принятой недавно ванны. Когда же она при поцелуе коснулась его щеки своими подстриженными до плеч густыми каштановыми волосами, они показались ему чуточку влажными.
— Все прошло хорошо? Ничего не случилось? — спросила жена, выруливая на их семейном «мерседесе» на шоссе, ведшее к Лондону.
— У меня все нормально, спасибо. Помимо всего прочего, несколько раз встречался с сестрой, а также с Диком Суини, чтобы утрясти дела по наследству и просмотреть оставшиеся после отца бумаги. — Том решил до поры до времени не говорить о сделанном им открытии.
