Крис Симмс - Убить зверя
Джон молчал, ожидая продолжения.
— Выходить из комнаты, чтобы поговорить, — мне это не понравилось. Я решил, что она кого-то себе завела.
Пауза затянулась. Фил рассматривал кончик своей сигареты. Джон сказал:
— Полли собиралась сегодня пройтись по магазинам вместе с матерью.
— Да, ей очень хотелось. По правде, она нас всех выставила до полуночи, чтобы сегодня нормально выглядеть.
— Полли не упоминала, что ждет кого-либо?
— Нет.
— Ладно. Как расшифровываются Эйд и Дегг?
— Эйдриан Ривз и Саймон Деггертон.
— Номера телефонов и адреса?
Фил вытащил мобильный телефон и принялся нажимать кнопки. Пока он этим занимался, Джон внезапно спросил:
— Почему вы с Полли разошлись? — Он пристально наблюдал, какую реакцию вызовет его вопрос.
Палец на мгновение замер над кнопкой, будто Фил потерял мысль.
— Да мы просто разбежались, и все. Пусть звучит как клише, но на самом деле так оно и было. Она все копила деньги, чтобы поездить с рюкзаком по миру. Меня это не колышет.
— Наверное, скверно — потерять ведущую вокалистку?
Фил поднял голову. На лице появилось обиженное выражение.
— Ну да, только что мы могли поделать? Так вам давать номера?
Джон записал номера телефонов и отправился в полицейский участок в Аштоне. Он достал свою коробку из багажника и пошел в оперативную комнату на верхнем этаже здания — обычный бездушный набор пустых письменных столов, темных мониторов и молчаливых телефонов. Джон поставил коробку на угловой стол и достал оттуда степлер, дырокол и калькулятор, уселся в кресло, откинулся назад и с шумом выдохнул.
Эта комната очень скоро превратится в настоящий улей. Появятся начальник офиса, секретарша, локализатор, машинистка. Все будут расставлять свои вещи на столах. Появятся растения, личные вещи. Вокруг станут бродить оперативники в ожидании информации. И Джон будет всем этим руководить.
Он подключил компьютер, ввел свое имя и пароль, пошел на HOLMES, что означало — Главная большая справочная система министерства внутренних дел. Компьютерная программа была основана на строгом распределении ролей и процедур, дабы каждый крупный запрос обрабатывался в установленном порядке. Систему организовали после хаотических поисков Йоркширского Потрошителя, когда выяснилось, что несколько раз его допрашивали, но бумажные отчеты никогда не были перепроверены и сведены вместе.
Джон изучил индексы поиска, решая, надо ли сосредоточиться на каком-нибудь, чтобы повести расследование в определенном направлении. Учитывая имеющуюся пока информацию, он решил, что обойдется привычными: семья, друзья, опрос всех соседей, краткая биография жертвы. Затем он внес дополнительный индекс, который озаглавил «Наркотики/успокоительные лекарства».
Он вдруг по наитию зашел в национальную базу данных полиции и запросил сведения на всех трех членов группы.
Ничего не обнаружилось на Эйдриана Ривза и Саймона Деггертона, другое дело Фил Уэйнрайт — два предупреждения за найденную у него коноплю, причем во второй раз предупреждению сопутствовал приказ пройти курс лечения от наркотиков.
Домой Джон заявился почти в половине десятого. Входная дверь с щелчком затворилась за ним, вызвав привычную реакцию Павлова на кухне. Скрежет когтей по линолеуму — и еще через секунду из-за угла появилась сморщенная морда боксера с поднятыми в ожидании бровями.
Джон хлопнул ладонями по бедрам и наклонился:
— Иди сюда, глупыш!
Собака довольно фыркнула сплющенным носом и затопала к двери. Джон схватил пса за передние лапы и повалил на старый ковер. Схватив за брыли, он смачно поцеловал его в улыбающуюся морду, отпустил и выпрямился. Собака тут же вскочила, виляя обрубком хвоста так, что двигалась вся задняя часть.
В дверях гостиной появилась Элис со сложенными на груди руками и улыбкой на лице.
— Приятно видеть, что ты не забываешь о своих приоритетах, — сказала она, кивком указывая на собаку. — Ты снова поздно, пропустил тренировку по регби.
— Новое дело, — промолвил Джон, направляясь к Элис и наклоняясь, чтобы поцеловать ее.
— Только не после этого слюнявого уродца, — заявила она, поднимая руки, отталкивая Джона и увертываясь от его губ. — Сначала иди и умойся.
— Нет, ты слышишь, Панч? — спросил он собаку, делая вид, что пришел в ярость. — Ты уродец, а папочке отказано в поцелуе!
Краем глаза он заметил, что Элис опустила руки. Он внезапно нырнул в сторону, выпрямился и зарылся лицом в ее шею.
Она машинально опустила подбородок, чтобы защитить гортань. Хихикнула и пробормотала:
— Убирайся! — Ее нога обвилась вокруг его правой лодыжки.
Панч, не совсем понимая, что происходит, дерутся они или забавляются, принялся лаять от восторга и беспокойства. Джон почувствовал руку Элис у своей груди и сообразил, что она устраивает его в одну из своих любимых позиций тхеквондо для броска. Он разомкнул объятия, уклонился и засмеялся, с трудом переводя дыхание.
— Мне не нужны твои приемы боевых искусств в моем доме.
Теперь Элис стояла, уверенно расставив ноги и протягивая одну руку тыльной стороной вверх к Джону. Кончики ее пальцев напряглись, и она прошептала обычную голливудскую угрозу:
— Попробуй достань меня, ублюдок!
Он оглядел ее боевую стойку и сделал шаг назад, сообразив, что следует подумать, прежде чем броситься на такого бойца в реальной жизненной ситуации.
— Попозже, — улыбнулся Джон, взглянул на дверь в кухню и потянул носом, давая понять, что игрища закончились.
— Чем-то вкусно пахнет.
— Пастуший пирог, — объявила Элис, расслабляясь. — Салат в холодильнике.
— А, здорово, Эл! — воскликнул довольный Джон. — Ты не возражаешь, если я сначала немного пробегусь? — Он пропустил тренировку, и ему очень хотелось размяться.
— Конечно, нет. Я сама поужинала давным-давно.
Джон взглянул на пса:
— Не желаешь ли пробежаться?
При слове «пробежаться» собака испустила довольный визг и потопала к входной двери, где уставилась на свой поводок, висящий на крючке вешалки для верхней одежды.
— Как прошел день? — спросил Джон, взбираясь по лестнице. — Расскажи мне, пока я переодеваюсь.
— Я опять опоздала. Этот дурацкий поезд до Пиккадилли опять отменили. — Она двинулась за ним в запасную комнату, переступая через гантели и штанги, сложенные на полу, и села на скамейку в углу.
Джон стоял перед стенным шкафом, вытаскивая свой костюм для бега из груды разной спортивной одежды, сваленной на полках. Он быстро снял туфли и носки, повесил костюм на плечики и пристроил галстук на другие плечики, где уже томилось полдюжины галстуков.
Когда он начал расстегивать рубашку, Элис сказала, с невинным видом разглядывая ногти на одной руке:
— Вообще-то Мелвин сегодня ввел новый режим красоты в салоне.
Обратив внимание на ее тон, Джон осторожно спросил:
— Продолжай. Что он еще придумал?
Он уронил свои трусы на пол и, наклонившись, потянулся за синтетическими велосипедными шортами, которые одевал под укороченные тренировочные брюки, когда собирался бегать. Посмотрел на Элис и заметил, что она не сводит глаз с его задницы.
— Это восковка для мужчин. «Спинки и задницы», как говорит Мелвин.
Секунду Джон переваривал информацию, затем взглянул на нее:
— Ты, случайно, не выщипываешь волосы с задниц посторонних мужчин?
Она хитро ухмыльнулась.
— О, Пресвятая Мадонна, скажи мне, что это неправда! — простонал он, обхватив голову руками и делая вид, что рыдает. — Если кто-нибудь узнает, мне не жить. — Он снова посмотрел на нее, желая убедиться, что она шутит.
Элис задержала на нем взгляд, потом неожиданно улыбнулась.
— Какие проблемы?
— Спины, это я еще понимаю. Но задницы?
— Не волнуйся. Этим специально займется Мелвин. У него уже слюни текут при мысли о такой возможности. — Она поморщилась. — Представляешь? Первый клиент по записи наутро понедельника, штаны мужика отброшены в сторону и… — Она содрогнулась и фыркнула.
— Не надо, — попросил Джон. — А то мне плохо будет. Куда только мир катится? Спины и чертовы задницы. — Он недоуменно покачал головой.
— Ты удивишься, когда узнаешь, сколько желающих. И не только геи, как ты вообразил, наверное. И вообще, ты ведь никогда не возражал против того, что я обрабатывала женщин под бикини.
— Ну, это совсем другое дело! — воскликнул Джон, внезапно повеселев. — Тут в последнее время никаких новостей?
— Увы, — ответила она.
Джон натянул куртку с отражающими свет полосками спереди и сзади. Спустившись вниз, он пристегнул поводок к ошейнику Панча.
— Панч, если ты увидишь, что она подкрадывается к тебе сзади с этим воском, беги куда глаза глядят.
