Апелляция - Гришэм Джон
Зеленый свет был основной темой разговора за долгим ужином тем вечером. Крайний срок, за который нужно было все успеть, наступал через месяц. Хотя вокруг и ходили обычные сплетни, Тони твердо верил, что в гонках не примет участие кто-либо еще.
— Будут только три лошади, — сказал он. — И две из них — наши.
— А что делает Маккарти? — спросил Барри. Он получат ежедневные отчеты о ее передвижениях, из которых пока мало что можно было узнать.
— Ничего особенного. Судя по всему, ее контузило взрывной волной. Сначала у нее нет конкурентов, на следующий день какой-то спятивший ковбой по имени Коули обзывает ее либеральной любительницей преступников, и в газетах печатают каждое его слово. Уверен, она советуется с Макэлвайном, своим дружком, но ей еще предстоит набрать людей для кампании.
— Она начала собирать деньги?
— Юристы-судебники, как обычно, разослали в панике стандартные е-мейлы на прошлой неделе, прося денег у сторонников. Понятия не имею, что последует дальше.
— Как насчет ее сексуальной жизни?
— У нее есть друг. Ты же читал отчеты. Никакой грязи, во всяком случае — пока.
Открыв вторую бутылку изысканного орегонского «Пино нуар», они вскоре решили обнародовать кандидатуру Фиска через две недели. Парень буквально рвался с поводка, мечтая вступить в борьбу. Все было готово. Он взял шестимесячный отпуск на фирме, и его партнеры были счастливы. Еще бы! У них только что появилось пять новых клиентов — две крупные компании по заготовке лесоматериалов, подрядчик по строительству нефтепровода из Хьюстона и две фирмы, работающие в сфере добычи природного газа. Целая коалиция из лоббирующих групп была готова к обороне с кучей наличных и пехотинцев. Маккарти уже боялась собственной тени и явно надеялась, что Клит Коули просто исчезнет или погубит себя сам.
Они чокнулись бокалами и выпили за начало потрясающей кампании.
Как всегда, встречу провели в «братском доме» в церкви Пайн-Гроув. И, как обычно, несколько не имеющих отношения к делу людей попытались попасть внутрь, чтобы выведать последние новости. Пастор Отт быстро выпроводил их, объяснив, что это строго конфиденциальная встреча юристов с клиентами.
Помимо дела Бейкер, Пейтоны вели еще тридцать бауморских дел. Восемнадцать человек, участвовавших в них, уже умерли. Еще двенадцать болели раком на разных стадиях. Четыре года назад Пейтоны приняли тактически грамотное решение выбрать лучшее дело — дело Дженет Бейкер — и попытать удачи сначала с ним. Это было намного дешевле, чем подавать в суд сразу тридцать один иск. Дженет вызывала наибольшее сочувствие, ведь она потеряла всю семью в течение восьми месяцев. Такое решение теперь казалось просто блестящим.
Уэс и Мэри-Грейс ненавидели эти встречи. Более грустную и унылую компанию нигде больше не найти. Эти люди потеряли детей, мужей и жен. Они были неизлечимо больны и страдали от невыносимой боли. Они задавали вопросы, на которые нет ответа, вновь и вновь, в разных вариантах, потому что двух одинаковых дел не было. Некоторые хотели все бросить, кто-то желал сражаться вечно. Кто-то жаждал денег, другие хотели лишь, чтобы «Крейн» понесла ответственность. Всегда лились слезы и звучали грубые слова, а присутствие пастора Отта помогало их успокоить.
Теперь, когда вердикт по делу Бейкер стал легендарным, Пейтоны знали, что остальные клиенты ждут еще больше. Через полгода после вынесения вердикта клиенты волновались сильнее, чем обычно. Они чаше звонили в офис, присылали больше писем и е-мейлов.
К тому же эта встреча стала особенно напряженной из-за прошедших три дня назад похорон Леона Гейтвуда — человека, которого они все презирали. Его тело нашли в кустах в трех милях вниз по реке от его перевернутой лодки. Доказательств насильственной смерти не обнаружили, но все подозревали, что он умер не просто так. Шериф лично занимался расследованием случившегося.
На встречу собрались представители всех тридцати семей. В блокноте, который Уэс пустил по залу, значилось шестьдесят два имени — он прекрасно знал их, включая Фрэнка Стоуна, находчивого немногословного каменщика. И все полагали, хотя никаких свидетельств тому не было, что если Леон Гейтвуд все-таки умер не своей смертью, то Фрэнк Стоун что-то об этом знает.
Мэри-Грейс начала с радушного приветствия. Она поблагодарила всех за то, что они пришли, и за терпение. Она говорила об апелляции по делу Бейкер и, чтобы не быть голословной, подняла и показала объемную записку, поданную юристами «Крейн» в подтверждение того, что их противники на апелляционном фронте потратили на нее не один час. Все записки будут поданы к сентябрю, и тогда Верховный суд решит, как вести дело. Он мог передать его в нижестоящий суд, апелляционный суд для первоначального рассмотрения или взять рассмотрение на себя. Дело такого размаха в итоге должно быть рассмотрено Верховным судом, и они с Уэсом придерживались мнения, что им удастся миновать стадию нижестоящего суда. Если это случится, устные прения будут назначены в конце этого года или даже в начале следующего. Она полагала, что на окончательное постановление по делу можно рассчитывать примерно через год.
Если суд оставит ранее принятое решение без изменения, существует несколько вариантов развития событий. «Крейн» окажется под огромным давлением в связи с выплатой компенсаций по оставшимся делам — такой вариант, разумеется, представлялся наиболее благоприятным. Если «Крейн» откажется платить, по мнению Мэри-Грейс, судья Харрисон совместит это дело с другими подобными и рассмотрит их все в одном большом процессе. В таком случае у их фирмы появятся средства на продолжение борьбы. Она доверительно сообщила клиентам, что на доведение дела Бейкер до решения суда присяжных ушло более 400 тысяч заемных средств, и они могли повторить это снова, только если первый вердикт получит поддержку.
Как бы ни были бедны клиенты, они не находились на грани банкротства, как их юристы.
— А что, если суд отменит вердикт по делу Бейкер? — спросила Эйлин Джонсон. Она облысела от химиотерапии и весила меньше ста фунтов. Муж держал ее за руку на протяжении всей встречи.
— Такая вероятность есть, — призналась Мэри-Грейс. — Но мы надеемся, что этого не произойдет, — сказала она с большей уверенностью, чем ощущала на самом деле.
Пейтоны полагали, что у них хорошие перспективы при апелляции, однако любой юрист нервничал бы в такой ситуации.
— Но если это случится, суд отправит дело на новое рассмотрение. По всем аспектам или только по компенсации. Пока сложно сказать.
Стараясь сменить тему и уйти от разговоров о проигрыше, Мэри-Грейс уверила собравшихся, что их дела по-прежнему ведутся самым тщательным образом. Сотни документов обрабатываются и архивируются каждую неделю. Проводится поиск других экспертов. Они пока находились в режиме ожидания, но все равно работали не покладая рук.
— А что насчет этого коллективного иска? — спросил Кертис Найт, отец подростка, скончавшегося четыре года назад.
Вопрос, казалось, взволновал толпу. Чужаки, которые заслуживали компенсации в гораздо меньшей степени, осмелились ступить на их территорию.
— Забудьте о нем, — ответила Мэри-Грейс. — Эти истцы в самом конце списка. Они выиграют, только если будет компенсационная выплата, а любая выплата должна прежде всего удовлетворить ваши иски. Так что все выплаты у нас под контролем. Эти люди вам не конкуренты.
Ее ответ прозвучал достаточно убедительно.
Далее слово перешло к Уэсу, и он заговорил, тщательно подбирая слова. Из-за вердикта давление на «Крейн» усилилось как никогда. Возможно, они уже прислали сюда шпионов наблюдать за истцами и собирать информацию, которая может нанести вред. Будьте осторожны в разговоре. Избегайте незнакомцев. Сообщайте обо всем, что показалось вам странным.
У людей, которые и так долго страдали, эта новость не вызвала радости. У них и без нее была масса поводов для беспокойства. Вновь посыпались вопросы, и беседа продолжалась еще более часа. Пейтоны изо всех сил старались ободрить присутствующих, выразить им сочувствие и оказать поддержку, дать надежду. Однако вновь возникшее перед ними препятствие в виде апелляции заставляло несколько поумерить пыл.
