Джонатан Мэйберри - Вирус
— Боже правый! — выдохнул Уолфорд. Он набрал 911, но не успел пройти звонок, как вдалеке завыли сирены. Если бы не сильное потрясение, Саймон, возможно, удивился бы тому, как невероятно быстро местная добровольная пожарная дружина отреагировала на происшествие, особенно в столь поздний час. Он мысленно упрекнул себя в беспомощности и снова попытался вызвать начальство, но опять включился автоответчик, поэтому Уолфорд ограничился спешным и весьма невразумительным сообщением. А затем побежал обратно на свой пост и отпер ворота, чтобы впустить на территорию пожарные машины.
Глава 60
Крисфилд, Мэриленд.
Среда, 1 июля, 2.54
— Изумительно, — пробормотал Скип.
Мы наблюдали за взрывом катера на мониторе Дитриха, стоя на обочине дороги в трех четвертях мили от завода. Фары заблаговременно потушили.
— Господи, — посетовал Банни, — и я принимаю участие в этом дерьме.
— Жизнь тяжела, верно? — произнес Старший, который потел не меньше остальных, но, кажется, ему было на это наплевать. Ничто не могло поколебать моей уверенности в том, что, если Симсу в почку вопьется стрела, он и глазом не моргнет. Бывают такие люди.
— Ага, — прокричал Дитрих, — прошел вызов по «девять-один-один».
— Мигалки, — скомандовал я, водитель завел мотор, включил мигалки и сирену.
До сих пор наш наспех составленный план разворачивался удачно. Один из инженеров Черча приладил дистанционное управление к катеру, конфискованному в ходе недавнего рейда на склад, откуда-то достали два магазинных манекена, привязали их к передним сиденьям. Управлял лодкой Дитрих, он разыграл настоящее представление, заставив ее вилять между стоявшими на якоре яхтами и устроив в итоге аварию. Если найдутся свидетели, они сообщат, что пьяный рулевой мчался как псих. Катер под завязку нагрузили канистрами с бензином и небольшими упаковками пластида, которые сдетонировали по рации, едва судно коснулось причала. Взрыв был очень сильный. Жаль, что его не покажут в новостях, подумал я. Чертовски впечатляюще!
Спустя несколько минут мы подъехали к заводу. Нам бешено махал охранник, приглашая в открытые ворота. Водитель повернул налево, к большому, ярко выкрашенному пожарному гидранту и остановился. Мы выскочили наружу. Вторая машина припарковалась ближе к берегу, и я вызвал три оставшихся авто. Вскоре заводская территория заполнилась людьми в одинаковых костюмах и касках. Больше всех суетились настоящие пожарные. Прибыла добрая дюжина полицейских машин — и местные, и федеральные. Я знал, что Грейс находится в одной из них, а отряд «Альфа» распределен по остальным.
За поворотом главной дороги стояли командный фургон Черча и грузовики, в которых ждали отряды особого назначения. Близко, но успеют ли они помочь, если мы натолкнемся на серьезное сопротивление?
Банни со Старшим немедленно направились к гидранту мимо линии заводских автомобилей — мы видели их на снимках со спутника и с разведывательных вертолетов. Скип с Олли вытянули из нашей машины шланг и принялись разматывать его.
— Камера на два часа от меня, — услышал я в наушнике голос Банни. — Медленно поворачивается на девяносто градусов.
— Усек. Я вхожу. Обеспечьте мне прикрытие.
Парни поняли намек и принялись прилаживать шланг к гидранту. Я приблизился к группе, не выпуская камеры из поля зрения. Как только она повернулась в сторону стоянки, где в полном разгаре шла подготовка к главному шоу, я метнулся вперед и распластался под стеной в том месте, где, по моим расчетам, должно быть слепое пятно. Процесс повторился четыре раза, и через минуту ко мне присоединились все мои бойцы. Отряд «Эхо» затаился у входа, а настоящие пожарные продолжили накручивать шланг на гидрант.
— Скип, следи за камерой, — сказал я.
Банни вынул из кармана сенсор и поводил им по двери, после чего показал мне результат.
— Стандартная сигнализация, — сообщил он. — Сработает, как только мы откроем дверь.
— Отлично. Олли, действуй.
Браун принялся вскрывать замок. Пришлось как следует попотеть, но меньше чем через две минуты он справился. Хотя двери не касался, потому что сигнализация взвыла бы в ту же секунду. Если за порогом мы ни на кого не наткнемся, то на этом наш маскарад и закончится, тогда как чужое присутствие заставит нас разыгрывать спектакль до последнего.
— Ладно, — произнес я в микрофон, — вызывайте копов.
Сигнал был передан, и в нашу сторону двинулся широкоплечий полицейский из федеральных. Я жестом велел ему замедлить шаг, чтобы камера четко зафиксировала его приближение, а как только она повернулась, я махнул ему, и он бегом преодолел оставшиеся метры. Я развернулся, несколько раз сильно ударил кулаком по двери, потом распахнул ее, и мы вошли. Сигнализация громко зазвенела над головой. Олли тут же навесил замок на место. Коп все понял и заколотил в дверь, раскачивая ее в раме.
Мы сейчас же рассыпались полукругом, но беспокоиться было не о чем — просторное грязное помещение оказалось пустым. И холодным, как мясоупаковочный цех, градуса три-четыре. Сырой, промозглый воздух, плесень на стенах, выложенный потрескавшейся плиткой пол. Посередине располагался большой сток, а слева тянулась низкая каменная стенка, за которой находились громадные душевые. На толстых крюках до сих пор болталась пара старых дождевиков. Должно быть, сюда приходили ловцы крабов после сдачи улова, чтобы смыть соленую воду и рыбную вонь со своих комбинезонов, прежде чем войти в здание завода. Напротив шел ряд зловонных туалетных кабинок, а дальняя стена была занята шкафчиками. Коридор вел налево от них. Все это вырисовывалось в желтом, как моча, свечении моргающих флуоресцентных ламп.
Я сделал знак Скипу, чтобы наблюдал за коридором, пока остальные стаскивали свои пожарные костюмы и каски и заталкивали их с глаз долой в душевую.
Скип подал знак, отключив сигнал в наушниках, а затем махнул рукой, что кто-то идет. Все отступили назад. Олли со Скипом укрылись в туалетных кабинках, скорчившись на сиденьях, Старший с Банни спрятались в душевой, а я опустился на корточки за низкой бетонной стенкой. Моя голова не доставала до ее края, а за спиной лежала густая тень. Я держал свою «беретту» с глушителем двумя руками и напряженно прислушивался.
Спустя некоторое время раздался топот бегущих ног, и вой сигнализации затих. Полицейский продолжал колотить в дверь, теперь он еще и кричал, будто раздраженный тем, что никто не вышел поинтересоваться пожаром.
И вот в поле зрения возник человек с АК-47 в руках. Он выглядел взвинченным, потным и не сводил с двери вытаращенных глаз. Облизнул губы, огляделся, но ничего не заметил. Мы были осторожны, стараясь не наследить на полу.
После минутного колебания он попятился назад, открыл один из шкафчиков, поставил в него штурмовой автомат и вытащил из кармана куртки маленькую рацию. Включив ее, человек перешел с плохо освещенного места под лампу. Явно выходец с Ближнего Востока — нос, похожий на клюв, короткая бородка, большие залысины.
— Я у задней двери, — сообщил он по рации на южноиранском диалекте вазири. Я едва его понимал. — Нет… заперто, но пожарные ломятся сюда.
Он несколько мгновений выслушивал ответ, однако голос собеседника был слишком сильно искажен, чтобы я сумел разобрать слова.
— Хорошо, — ответил бородатый, отсоединился и на очень хорошем английском прокричал: — Ладно-ладно, уже иду!
Он толкнул дверь, открывая ее, и крупная фигура федерала заполнила весь дверной проем. Коп направил луч фонарика в лицо террористу и рявкнул:
— Разве вы не слышали, как я стучал, сэр? Взрыва тоже не слышали? И не заметили, что половина пожарных со всего округа примчалась на вашу стоянку?
Гневная тирада полицейского немедленно вызвала защитную реакцию, и спустя несколько секунд оба уже препирались на повышенных тонах. Совершенно очевидно, иранец сожалел, что открыл дверь, и теперь играл роль бестолкового и обиженного работника, которому нет дела до происходящего за стенами завода. Он заявил, что руководит бригадой, которая перестраивает здание, уже проданное владельцами. Выкрикивал фамилии и номера телефонов, по которым должна позвонить полиция. Даже велел полицейскому не светить чертовым фонариком в лицо, и ему пришлось повторить это три раза, прежде чем коп послушался. Они лаялись, как рыбные торговки.
Я взглянул на часы. Спор шел уже две минуты. Теперь самое время пожаловать второму полицейскому и увести первого, предоставив «бригадиру» заниматься своей работой. И точно, я услышал, как Гас Дитрих зовет федерала.
— Вы понадобитесь пожарным, чтобы подписать протокол! — на прощание прогремел тот.
— Ага, ага, как бы не так. Нечего пудрить мне мозги. Это полная ерунда. Вот визитка адвоката. Он будет счастлив все уладить.
