Жером Делафосс - Кровавый круг
Он вышел из гостиницы и попал в пыльную бурю. Замусоренные улицы, здания в руинах и люди, вовлеченные в жестокий и мрачный танец ветра, — вот что увидел Натан.
Он поднялся по горной дороге до крепости Каит Бей, старинного белоснежного мамелюкского дворца, который был повернут фасадом к морю.
Неужели Рода обманула его? Вспоминая труп Казареса, который убийцы подкинули на его пути, он подумал, что, если Рода в этом замешана, тогда, возможно, она специально натолкнула его на след массовых убийств… Было ли это другим посланием, которое ему направили люди из Кровавого круга?
Около полудня Натан возвратился в город. Он проехал большую мечеть Абу-эль-Аббаса и оказался в турецком Анклаве — лабиринте узких зловонных улиц, которые выходили на разноцветные базары и торговые лавочки. На улице Эль Нокраши он остановился перекусить и взял тарелку крупных красных соленых бобов с хлебом. Молчаливые люди рассматривали его, пережевывая свой обед. Его путь продолжился по улице Салах Салем, которая была образцом космополитической Александрии 1930-х годов, Александрии пяти наций. Армянские ювелирные магазинчики, греческие кондитерские, великолепные рестораны, лавки древностей с еще написанными на французском языке вывесками — старомодный мир, по-своему привлекательный. Он притормозил на перекрестке улиц Неби Даньял и Саад Заглул и увидел перед собой собор Святого Марка.
Натан поднялся по ступеням, толкнул тяжелую деревянную дверь и вошел в храм. Пока его глаза привыкали к темноте, он слышал монотонное пение хора, подчинявшееся ритму ударов палки, которой стучали по полу. Понемногу он разглядел золотые украшения, колонны, деревянные панели, инкрустированные слоновой костью, красновато-коричневые с золотистым отливом иконы. Мужчины и дети стояли с одной стороны, женщины — с другой. Все были погружены в молитву, подняв ладони к небу. Натан прошел к алтарю и увидел отца Дарвиша. Старый священник был облачен в белую ризу, украшенную широкими крестами. Худое лицо с впалыми щеками и длинной бородой. На голове белая шелковая митра. Дьяконы опускались на колени перед освященным хлебом и вином. Когда освящение закончилось, мужчины и дети разулись и молча выстроились в длинную очередь, чтобы принять Тело и Кровь Христовы. Потом, прикрывая рот тонким покрывалом, они отходили в сторону, уступая место женщинам.
Глядя на них, Натан вспомнил усердие забытых монахов Малатестианы, которые были уверены, что вся их жизнь в руках Божиих.
Служба закончилась, прихожане подходили к отцу Дарвишу за благословением и покидали храм. Понемногу шум стих, свет погас, оставив Натана в сумерках.
— Вы верующий, господин Фал?
Натан обернулся и увидел священника. Его руки прятались в рукавах ризы. От белой бороды шел почти неземной бледный свет.
— Не знаю, — выдохнул Натан.
— Что же вас так беспокоит, молодой человек?
— Не думаю, что я обеспокоен…
— Тогда что означает тоска, которую я вижу в вашем взгляде?
Молчание.
Натан посмотрел на священника. Лицо, изрезанное бесчисленными морщинами, усиленными темнотой, и глаза, две жемчужины, черные и большие, как бы закрытые для мира, но открытые для истины. Он не решился солгать снова:
— Я задаю себе некоторые вопросы.
— И вы думаете, что найдете ответы у Господа?
— Нет, у вас, отец мой.
— Я вас слушаю.
— Я интересуюсь коптскими магическими верованиями, существующей связью с древними фараоновскими религиозными культами…
Монах приложил палец к его губам.
— Есть миры, тайные области, о которых говорят только шепотом…
Он украдкой посмотрел на дьяконов, которые расставляли инструменты для божественной литургии, и шепнул:
— Пойдемте…
48
Мужчины дошли до нефа[53] и по узкой каменной лестнице спустились в подземную часовню, прохладную и тесную. На полу среди теней от свечей, Натан увидел покрытые патиной плиты, под которыми покоились останки заслуживших вечную славу монахов.
— Простите меня, если я допустил ошибку…
— Магия — это тема, которую в нашей общине не обсуждают открыто. Если моя работа исследователя позволяет мне лишить эти вопросы священного характера, нельзя сказать то же самое о моих дьяконах. Перейдем к тому, что вас интересует.
Старый священник закрыл глаза, и его голос, казалось, задрожал, словно струна.
— Очень давно делегация из Александрии отправилась в пустыню к Макеру[54] Александрийскому, чтобы умолить его прийти в город, где уже давно не было дождя и где черви и насекомые захватили поля. «Приди, — сказали они ему, — и попроси Бога послать дождевой воды, которая убьет червей и насекомых». Макер пришел в Александрию, помолился Господу, и начался дождь. Когда воды было достаточно, он помолился снова, и дождь прекратился. Тогда греки воскликнули: «Волшебник вошел через Ворота Солнца, и Судья об этом не знает». Я верю, что эта притча, в которой участвует один из наших самых известных святых, хорошо иллюстрирует, до какой степени чудеса и сверхъестественное присутствуют в повседневной жизни нашего народа. Повиновение духам и демонам, ангелам и даже Богу мы, те, кто является потомками фараонов, впитываем с молоком матери.
— На каких верованиях основывается эта магия?
— Они близки к вере наших далеких предков, которые обращались к Тоту, богу с головой ибиса. Чтобы следовать предписаниям, которые запрещали прибегать к этой практике, были произведены простые замены: имена древних богов заменены именами Христа, Девы Марии и святых. Библия и ее персонажи заняли место мифов Древнего Египта.
— Этот прием действует до сих пор?
— Да.
— Каким образом, с какой целью их используют?
— Чтобы врачевать болезни, снимать сглаз, изгонять нечистую силу из бесноватых, бороться против человека, который желает вам зла…
— Вы сами к этому прибегаете?
— Как и многим другим священникам, мне случается руководить церемониями…
Вопрос срывался у Натана с губ, он сомневался, услышит ли он правду.
— Кровавый круг… — Натан немного помолчал. — Это вам о чем-нибудь говорит?
Дарвиш прикрыл глаза, как если бы Натан только что потревожил его старую рану.
— Где же вы это услышали?
Натан почувствовал некоторое волнение в голосе священника и промолчал.
— Вопросы частного порядка, вот в чем дело… В любом случае я не горю желанием об этом говорить, правда. Это крайне специфическая вера, которая может оказаться слишком пагубной для нашего народа.
— Отец мой, не принимайте мое молчание за провокацию. Для меня очень важно узнать, о чем идет речь.
— Вы, кажется, не понимаете. — Дарвиш сурово посмотрел на Натана. — Никто не имеет права произносить эти слова под страхом… Нет, правда, мне невозможно…
— Я вас прошу… Эта информация бесценна. Что вы собирались сказать…
— Что запрещено нарушать молчание под страхом наказания.
— Кем?
— Духами Рухани, прислужниками псалмов…
— Что?..
— Я говорю об ангелах, так мы их называем.
Старый ученый, казалось, заколебался на мгновение и выдохнул:
— Информация, которую я вам сейчас открою, должна остаться тайной. Если когда-нибудь вам придется о ней упомянуть, я прошу никогда не называть ни моего имени, ни этого собора…
— Я вам клянусь.
— Очень хорошо… Истоки этой истории уходят в глубокую древность, в самое начало нашей эры, во времена репрессий, которым Римская империя подвергала христиан из Александрии. Веками императоры подвергали гонениям, терзали, убивали тысячи душ, которые совершили всего одно преступное деяние — верили в единого Господа. Чтобы избежать массовых убийств, наши гонимые предки укрывались под землей, в некрополях, где они хоронили своих мертвых, и особенно за чертой города… в пустыне. Вероятно, так появились первые монахи… Одиночество этих людей, их уединенность, вызванные гнетом Александрии и теологического образования, породили много довольно разных верований. Некоторые из них практиковали возвращение к источникам, вдохновляясь антинильскими традициями. Так, рассказывают, что в III веке семеро выходцев из Дидаскале, известной религиозной александрийской школы, ведомых неким Антуаном де Сезаре, ушли в пустыню и основали там не монастырь, а что-то вроде базы мятежников против императора Диоклетиана, который начал очередное невиданное преследование христиан. Это их действия были очень необычными, и быстро прошел слух, что они владеют божественным и тайным талисманом, qalfator: Кровавым кругом.
— Какой была природа этого талисмана?
— Говорят о папирусе, написанном рукой Христа и кровью священного ибиса. Этот текст пересматривает вопрос об истории Мессии, такой, какой она до нас дошла.
