Майкл Маршалл - Измененный
Глава 38
Я прождал час на улице перед воротами того дома, где жила Кассандра. Холлам так и не появился. Понятия не имею почему, но мне казалось, что моих слов нормальному копу хватило бы, чтобы просто приехать и посмотреть. Может, ему вообще на все наплевать?
В затылке пульсировал сгусток боли, добавляя ощущений к сохранившимся после вчерашней попойки. От этого мир казался жарким, ярким и ненастоящим. Я еще раз позвонил помощнику шерифа, но телефон опять оказался переключен на голосовую почту. Сообщений я оставлять не стал. К черту копа!
Я заметил, что на экране горит индикатор, сообщающий о трех новых сообщениях от «друзей» из Facebook, в которых, скорее всего, содержатся новости. И их к черту. Мысль о том, что я могу заинтересоваться событиями, происходящими в чьей-то жизни — что когда-либо или интересовался, или делал вид, будто интересуюсь, — едва не заставила меня засмеяться вслух.
Когда я понял, что похитителя у меня за спиной больше нет, то немного посидел совершенно неподвижно, убеждаясь, что он не перешел в какое-нибудь другое место, откуда будет удобнее спустить курок. Потом с опаской поднялся, сделал несколько пробных шагов, все еще подозревая, что они могут оказаться последними. В следующий миг я бросился вперед и схватил бумажник и ключи от машины. Прошел через недостроенный дом, наткнулся на дверь из толстого куска фанеры. Вышел на законсервированную стройплощадку, залитую слепящим солнцем, и двинулся через нее к шоссе. Моя машина стояла у обочины.
Простояв минут пять на Бен-Франклин-драйв, глядя на проезжающие мимо машины и идущих курортников, я наконец-то поверил, что мой похититель просто ушел. Я заковылял вдоль дороги к дому, где жила Кассандра, и принялся ждать. Тем временем позвонил в больницу, и мне сказали, что Стеф спит.
Что же дальше? Я неожиданно понял, что могу сделать кое-что полезное и должен был вспомнить об этом раньше. Мне вовсе не хотелось этим заниматься, но было ясно, что я живу теперь в другом мире, где с моими желаниями нисколько не считаются. Кроме того, хоть это и жутко сознавать, дело было полезное. Как минимум. Я поспешил к высоким железным воротам, открыл их и вошел во двор.
Дойдя до тридцать четвертой квартиры, я засомневался. Забрать свою флешку, уничтожив таким образом доказательства, что я был в этой квартире, крайне важно — не говоря уже о том, как важно заполучить копии фотографий; ведь тогда я смогу доказать копам, что происходит нечто странное. И, разумеется, я войду. Но все-таки я выждал еще немного. Затем повернул ручку. Я сделал это уверенным, решительным жестом и толкнул дверь, шагнув в сторону, как только та открылась. Ничего не произошло. Никто не набросился на меня из квартиры, никто не выстрелил.
Я осторожно сунул голову в дверной проем. Дверь, открывшись, замерла, коридор за ней был выбелен солнечным светом, лившимся из балконной двери в противоположном конце.
Я прошел в гостиную. Не успел я остановиться рядом с пепельницей, полной окурков, оставшихся с предыдущей ночи, и двумя винными бокалами, как понял, что здесь что-то изменилось. В большинстве случаев мы не обращаем внимания на запахи. Мы реагируем в основном на то, что видим и слышим. Но не успел я сосредоточиться на зрительных ощущениях, как часть моего разума ухватилась за что-то другое: в квартире больше не пахло Кассандрой.
Я посмотрел на дверь ванной комнаты. Она была несколько обшарпанной, и ей не повредила бы покраска, но слова «Изменен» на ней больше не было.
Я развернулся на месте, стараясь не задеть ближайший бокал, и вошел в спальню.
Вот здесь отсутствие запаха ощущалось явственнее всего. Все вещи Кассандры, которые она носила — наверное, что-то недорогое, — исчезли. Кровать была застелена. Не особенно аккуратно, но в точности так, как ее могла бы застелить девушка, которая хочет привести жилище в порядок, спеша на работу и понимая, что и без того уже опаздывает. Я откинул покрывало. Простыня под ним была белой, немного помятой. Самая заурядная простыня. Она не была залита кровью. И не казалась подозрительно чистой.
И в гостиной впечатление создавалось такое же — все в порядке. Утро в дешевой съемной квартире, где скоротали ночь двое. И лишь одно было стерто с картинки — то, что случилось с Кэсс.
Я не идиот. Я ни на секунду не усомнился в собственной нормальности. Я знал, что здесь произошло. Кто-то все прибрал, уничтожив все следы убийства — убийства, которое было задумано и поставлено специально для меня.
Вдруг испугавшись, что на этом уборщики не остановились, я кинулся к письменному столу. Моя флешка, слава богу, до сих пор торчала из бока компьютера. Я сунул ее в карман. Сделал несколько шагов и тяжело опустился на диван. Как ни ужасно это прозвучит, но я ощутил облегчение. Кэсс по-прежнему мертва, но я единственный, кто об этом знает. Все улики уничтожены. И в чем бы этот мир и его власти ни захотели обвинить меня в будущем, убийство больше не числилось в их списке. Я просил помощника шерифа Холлама встретиться со мной именно здесь, но теперь смотреть было не на что.
Интересно, почему же он так и не приехал? Я ни на миг не поверил, что коп тоже может быть замешан в этом деле, однако… Вдруг он не приехал вовсе не потому, что занят чем-то другим или знал — здесь уже не на что смотреть?
Я помотал головой. Это просто бессмыслица. В любом случае у меня нет никаких доказательств и я должен придерживаться тех фактов, которые кажутся хоть сколько-нибудь достоверными, иначе окончательно потеряю нить и даже собственный разум.
Я понял: на самом деле имеется еще один человек, который видел то, что здесь было, и я решил, что сейчас для нас самое время поговорить. Я вынул телефон и нашел номер в списке входящих звонков.
— Итак, — произнесла Джейн Доу, сняв трубку. — Это означает, что теперь ты готов слушать?
Я ждал, стоя на галерее, когда увидел, как ее пикап едет по улице. Было чуть больше пяти, и воздух начал понемногу остывать. Я торчал на галерее на случай, если Холлам все-таки приедет. И еще я вышел покурить, потому что пребывание в квартире Кассандры тяжко давило и смущало меня.
Джейн Доу быстро прошла через двор, не поднимая головы, и я услышал, как она шагает по винтовой лестнице. Шаги были ритмичными и быстрыми. Поднявшись на последний этаж и стремительно пролетев по галерее, она даже не запыхалась.
— Какое счастье видеть тебя снова, — произнесла она насмешливо, хотя лицо ее было искажено и она выглядела измученной. — Что это с тобой случилось? Утром ты выглядел так себе, а теперь и вовсе похож на мешок с дерьмом.
Я развернулся и вошел в квартиру. Когда мы оказались в гостиной, я обернулся и посмотрел на нее.
Джейн посмотрела на меня в ответ.
— Что ты хочешь сказать?
— Загляни в спальню.
— Не стоит, — сказала она. — Я доверяю тем парням, которым дала это поручение.
— Не понял?
— Помнишь, как по-глупому ты дал деру сегодня утром из «Бургер-Кинг»? А я как раз об этом и договаривалась.
Она заглянула в спальню и, кажется, осталась довольна.
— Ее запах пропал, — сказал я.
— Растворители. Кровь чертовски сложно отчистить. Но уборщики справились превосходно, если все, что ты заметил, — отсутствие чего-то. Нет, серьезно, что с тобой случилось? Ты действительно ужасно выглядишь.
— Меня ударили по голове, — пояснил я. — Я очнулся в недостроенном доме в нескольких метрах от мертвой женщины. Там же был мужик с пистолетом. Я решил, что тот хочет убить меня, но потом он исчез.
— Что за мужик?
— Не знаю. Он не оставил мне визитки. И вообще все время, что мы общались, держался крайне непринужденно. Все, что я знаю, — это он убил женщину по имени Хейзел Уилкинс.
— Черт, — голос у Джейн был озабоченный, но нисколько не удивленный. — Что с ним теперь? Куда он отправился?
— Этого я тоже не знаю. — Я помнил, чем закончилась моя попытка напасть на нее на стоянке «Бургер-Кинг», иначе набросился бы снова. — Слушай, ты и дальше будешь сообщать мне только то, что считаешь нужным? Если так, мы быстренько расстанемся снова. Либо ты все мне объясняешь, либо я ухожу — есть и другие люди, с которыми я хочу переговорить.
— Полиция тебе тут не поможет.
— А я и не думал о полиции.
— Этот мужик, — сказала она. — Как он выглядел?
— Стройный. Очень мускулистый. Чуть за сорок. Эд Харрис, только с волосами.
— Его зовут Джон Хантер, — сказала она. — Не знаю, чего он тебе наговорил, но лучше не верь ему. Он только что отмотал срок за убийство.
— И уже убил снова, — сказал я. — Так что ты не сообщила мне ничего нового.
— Слушай, подробностей я не знаю, но знаю, что он очень плохой человек.
— Кто сказал?
— Один из тех, кто меня нанял.
— Нанял, чтобы исковеркать мне жизнь? С чего бы мне верить ему? Или тебе?
