Антон Леонтьев - Обратная сторона смерти
Поднявшись к себе в квартиру, писательница поставила коробки на комод в коридоре и мельком взглянула на себя в зеркало – видок у нее был далеко не самый лучший. И если репортерам удалось сделать фотографии в чебуречной, то не исключено, что желтая пресса разместит ее непрезентабельные изображения с душераздирающими заголовками типа: «Известная писательница детективов, обнищав, обедает в забегаловках»! Ну такое пережить можно…
Татьяна быстро натянула халат, привела себя в порядок и сбегала на кухню, где приготовила себе кофе. Практически залпом выпила обжигающий черный напиток, отправив в желудок оставшиеся две таблетки из тюбика – ей была нужна полная концентрация. Не хватало только снова заснуть после прочтения опуса убийцы!
Есть практически не хотелось, уровень адреналина в крови зашкаливал. Татьяна раскрыла холодильник, желая взять яблоко или грушу, и лицезрела на полке еще одну черную коробочку, как две капли воды походившую на ту, что была спрятана в морозильном шкафу. К крышке крепилась записка: « Съешь меня тоже! »
Значит, маньяк умудрился побывать и здесь, пока она ездила на место его последнего преступления. С бьющимся сердцем Журавская подняла крышку, ожидая увидеть очередной кошмарный натюрморт, но внутри ничего не было. За исключением новой записки: «Пора становиться вегетарианкой, Татьяна Валерьевна!»
Криво усмехнувшись, писательница схватила огромное зеленое яблоко, вымыла его, надкусила и направилась в коридор, где оставила принесенные коробки. Зажав в зубах яблоко, ввела требуемый код – свой день рождения – в нужной последовательности, и ящичек открылся. Затем извлекла из него пачку листов, и правда тонкую.
Заголовок гласил: « все течет… »
Все течет, все меняется, вспыхнуло у нее в голове известное изречение. И остается в итоге неизменным… Цитата из Библии? Изречение царя Соломона или нечто, связанное с Десятью Заповедями? Хотя нет, кажется, то ли Гераклит, то ли Геродот. Или в этом и содержится намек на разгадку? Что накропал маньяк на сей раз – древнегреческую трагедию на современный лад?
Не читая текст (но отметив, что у нее остается чуть больше одиннадцати часов), Татьяна повернулась, дабы следовать в кабинет, где, расположившись на диване, она и намеревалась ознакомиться с новым «шедевром», как вдруг зазвонил ее мобильный.
Номер не определен – значит, снова Марк. Опять какие-то инструкции или перемена правил?
– Татьяна Валерьевна, мне надо с вами поговорить! – услышала она голос своего психотерапевта Льва Николаевича. – Поэтому я и прибегаю к запрещенному приему – звоню вам с другого телефона. Потому что иначе бы вы трубку не взяли!
– Да, не взяла бы! – подтвердила писательница, успевшая вынуть изо рта яблоко и положить его на комод. – Потому что, как я вам уже сказала, у меня нет возможности навестить вас, по крайней мере, в ближайшие дни.
– Тогда я навещу вас! – предложил снова Лев Николаевич. – Это очень важно! Потому что мне удалось получить доступ к документам покойного коллеги Шахта из Австрии. Татьяна Валерьевна, я думаю, что…
Журавская взяла яблоко с комода, откусила кусок и, жуя, произнесла:
– А я же думаю, что мы поговорим об этом в другой раз, Лев Николаевич. Извините за прямоту, но у меня сейчас иные заботы. Кроме того, полагаю мне известно, что стоит в тех документах, так что они точно могут подождать. Потому что творческий кризис у меня прошел, писательская блокада миновала.
– И я о том же! Но мы обязательно должны поговорить. Ибо это…
– Лев Николаевич, прошу вас больше мне не звонить, я сама свяжусь с вами, – завершила разговор Татьяна.
Что ее личные мелкие проблемки по сравнению с той, которая вторглась в ее жизнь? И в особенности по сравнению с теми, которые грозили потенциальной жертве Шатыйло? Сущая ерунда!
Писательница направилась в кабинет. Когда уже была на его пороге, в дверь позвонили. Она не хотела реагировать, шагнула вперед, но кто-то проявлял чудеса настойчивости. Вздохнув, женщина подошла к домофону и посмотрела на экран. Там маячил долговязый курьер с огромной корзиной цветов.
– Подарок для Татьяны Валерьевны Журавской! – возвестил парень, отвечая на вопрос, что ему нужно. Детективщица вздохнула и пропустила его. Интересно, от кого подарок? Неужели от Марка Шатыйло?
Корзина, врученная курьером, была необхватной и вмещала в себя не меньше сотни белых роз – ее любимых. К корзине прилагалось письмо, которое развеяло все сомнения. Цветы ей прислал генеральный директор издательского холдинга – в качестве знака восхищения и робкой, как он выразился, надежды в скором будущем стать первым читателем ее нового романа.
Ах да, неоконченный роман…. Татьяна и думать о нем забыла. Потому что этот роман частично воплотился в жизнь!
Поставив корзину с цветами в угол, Татьяна пробежала глазами текст открытки – пустяк, но приятно. А потом заметила пририсованную чем – то красным стрелку внизу, перевернула открытку. На обратной стороне имелась приписка знакомым ей почерком: «А также подарочек от меня! Змея, так сказать, под цветами!»
Татьяна ринулась к корзине – и обнаружила среди цветов небольшую коробочку. Раскрыв ее, в ужасе выронила из рук. И из нее выпал находившийся внутри фиолетовый отрезанный под корень человеческий язык. И она даже знала чей…
Запихнув язык в коробку и спрятав ее, как и первый «дар» маньяка, в морозильный шкаф, писательница долго мыла руки, беззвучно рыдая. И почему Шатыйло поклонник именно ее творчества? Выбрал бы себе другую авторшу! Хотя ответ был очевиден – она ведь была его «литературной мамочкой».
А как язык оказался в цветах? Как Шатыйло подложил его туда? Неужели убил курьера и, напялив его форму, только что вручил ей корзину?
Вернувшись в коридор, Татьяна вдруг ощутила ужасную, давящую тишину. Ей стало страшно, и она, схватив обе коробки со все убывающими цифрами на табло, прошла в кабинет. Закрыла дверь и повернула ключ в замке на два оборота. Дверь была хорошего качества, такую просто так не вышибить. Даже если Шатыйло снова навестит ее, она без боя не сдастся. Только ей требовалось оружие.
Женщина стала открывать ящики стола, ища запропастившиеся куда-то стальные ножницы. То, что они исчезли, не давало ей покоя. Не хватало только, чтобы Шатыйло взял их – и подложил на место очередного преступления!
В голове вдруг вспыхнула следующая строчка неведомо чьего стихотворения:
Рубиновый град, луна из железа…
Какой в этот раз выйдет монстр к нам из леса?
Клубясь, как туман, страх в душу вползает.
Выдумки все – иль так и в жизни бывает?
Действительно, какой монстр поджидает ее в рукописи?
Отпирать дверь и идти на кухню за ножом не хотелось. Татьяна задвинула шторы, включила настольную лампу, взяла стопку листков, уселась на диван и посмотрела на электронное табло на ящичке. Осталось десять часов двадцать три минуты. Нет, уже двадцать две…
Она не имеет права на ошибку! Потому что ошибка сразу же превратится в преступление, точнее, в кровавое убийство…
Журавская снова перечитала заголовок, а затем, запахнув халат и вытянув ноги, оперлась спиной о подлокотник дивана и принялась читать. Итак,
«ВСЕ ТЕЧЕТ…»
«Газетт дю Бретань», 17 июля 198… года.
«Кошмар на острове Ведьм!»
«Остров Ведьм – таково его официальное название, занесенное во все географические реестры и на все карты Франции, – снова стал эпицентром кошмарного и таинственного преступления. Остров Ведьм расположен в Бискайском заливе, в неполной морской миле от побережья Бретани.
Этот остров, представляющий собой небольшой, едва ли больше пяти квадратных километров, клочок каменистой земли, покрытой, впрочем, нетронутыми буковыми лесами, издавна пользовался дурной славой. По преданию, уже в те далекие времена, когда Франция была еще Галлией, на нем обитали три ведьмы, умевшие управлять временем и человеческими судьбами. Им якобы даже приносили человеческие жертвы жители побережья – ведьмы требовали раз в месяц младенца, которого они пожирали живьем.
В Средние века, во времена преследования тамплиеров, на острове разыгралась настоящая трагедия – там в то время находился укрепленный монастырь рыцарей-храмовников, более походивший на подлинную крепость. Именно там, по другому преданию, они и схоронили несметные сокровища ордена, за которыми охотился алчный король Филипп Красивый. Чтобы взять приступом остров и сломить сопротивление засевших в монастыре тамплиеров, понадобилось целых два месяца. И когда наконец монастырь оказался в руках королевских войск, победители предали всех, кто находился там, ужасной смерти, не пощадив ни стариков, ни женщин, ни детей. Крови было так много, что она впиталась в стены монастыря, навсегда оставив багряную печать зла на сем граде. С тех пор, говорят, на острове поселились призраки невинно убиенных, разделяя тем самым компанию с привидениями трех ведьм.
